Операция "Ананас" (СИ) - Ромов Дмитрий - Страница 20

Опять же, угрызений совести у меня не будет, не из-за фармазона, не из-за налётчиков, которые его обчистили. Тем более все остались живыми. В общем, дело мне представлялось верным.

— Смотри, — не сдавался я, — два кента ограбят скупщика краденного. Не убьют его, свяжут и засунут в туалет. Запрут там. Заберут бабки и драгоценности. Ментов не будет, потому что он заявлять не станет.

— Блатные их раньше ментов достанут. Можешь не сомневаться.

— Не достанут. Потому что ждать этот скупщик будет одних, а налёт устроят другие. Они левые вообще.

— А ты откуда знаешь тогда?

— Послушай… Это не могу сказать, но всё так и будет. Главное, посмотри, как всё будет выглядеть. Мы с тобой никого и ничего не знаем, так? Мы просто бомбанём двух оборзевших фраеров. Драгоценности брать не будем, стволы брать не будем. Заберём только деньги. И всё. Кого они грабанули, нас не колышет. Это к ним вопросы. Мы своё возьмём и поминай нас, как звали. Короче, ты со мной или нет? Я тебе командировочное левое выпишу, поедешь по-человечьи, типа в командировку.

— А ты?

— И я тоже, но поедем по-отдельности. Подробности я расскажу, просто, пока ты ещё не в деле нет смысла обсуждать детали. Ну и, если по чесноку, то расскажу не всё, имей в виду. Чисто из соображений безопасности. Понимаешь?

— На подставу похоже.

— А какой мне смысл? Для чего мне городушки городить и везти тебя хер знает куда, чтобы подставить? Хотел бы, свистнул кому надо, что у тебя дома две пушки и привет, чё?

— Да, — скривился Сирота. — Кто тебя знает, что у тебя на уме… мусорок…

— Ничего у меня нет на уме. Ладно. Говорю, как на духу. Бабло нужно. Один не справлюсь. С тобой я вчера только познакомился, но чувствую, не ошибаюсь в тебе. Ну, не Сапфира же мне на это дело подписывать, правда?

Он ничего не ответил.

— В общем, думай. Я ведь больше тебя рискую, вот это всё тебе рассказывая. Мало ли с кем ты дружбу водишь. У нас, конечно, структуры, как в мафии нет, но народу на ТЭЦ дофига чё-то было.

— Да ты пока ничего и не рассказал. Тебя даже и притянуть особо не за что… А народ… ну, да, была братва. Кое-что решали. Не только за тебя.

— Ну, вот. В общем, завтра давай в шесть в «Избе» встретимся и обговорим детали. Если надумаешь, конечно.

— А если с братвой приду?

— Надеюсь, нет.

Тут, честно говоря, было слабое место. И Ирка, блин, отбрила меня. Сейчас к ней лучше было не подкатывать со всеми этими делишками. Пока я ехал домой, размышлял, как лучше всё это организовать.

Водила выбросил меня на Островского и я задумчиво шёл домой через площадь Пушкина. Зашёл во двор с той стороны, которая не просматривалась из подъезда и остановился. Осмотрелся. Было пусто. Никого. Уже неплохо. Вдоль дома, прижимаясь к стене, прошёл к подъезду и тихонько вошёл внутрь. Прислушался. Тишину ничто не нарушало, ничего необычного.

Я начал бесшумно подниматься по лестнице. Пахло жареной картошкой с луком, и я почувствовал, что голодный. Дома ничего не было. Яйца вроде были и пара картофелин наверное тоже… Икра кабачковая, кажется…

Я остановился. Скорее почувствовал, чем услышал — в подъезде кто-то был. Нужно было принять решение, что делать дальше. Прошло с полминуты, как вдруг раздалось покашливание. Женское. Точно. Кто-то щёлкнул, открывая сумочку и начал в ней что-то искать.

Я сделал несколько шагов и посмотрел вверх. Точно. У окна стояла девушка. В мою сторону не смотрела, что-то искала в сумке на подоконнике.

— Насть, — позвал я.

Она вскрикнула и резко обернулась.

— Александр Петрович! — выдохнула она. — Ну нельзя же так пугать! Нет, ну вы чего!

— Привет, — усмехнулся я. — Я думал ты сюда под страхом смерти теперь не придёшь, а ты вон какая бесстрашная.

— Ну, вы даёте! У меня сердце в пятки улетело. Бомба два раза в одну воронку не падает, но… нет, ну как вам не стыдно только!

Я подошёл и приобнял её, прижал к себе. Чмокнул в висок. Она подалась ко мне, обвила руками, выдохнула облегчённо.

— Боялась, что прогоните…

— Пришла про жениха рассказывать?

— Да, он не жених вообще-то…

— Ладно, пошли уже. Ты есть хочешь? У меня там ничего особенного, правда…

Я открыл дверь.

— Ого!

Она остолбенела, перешагнув через порог.

— Это что за ужас? Что тут у вас случилось такое? Конец света?

— Да, потерял кое-что, — усмехнулся я. — Вот, искать пришлось.

— Обыск что ли был? Или это бандиты?

— Не бери в голову, — подмигнул я. — Пошли на кухню, там порядок не нарушен.

Мы прошли на кухню и она сразу открыла дверь холодильника.

— Не густо, — скептически махнула она головой. — Ну… что-нибудь придумаем. Картошка есть?

— Вроде. Вон там, под подоконником дверца.

Она нагнулась и я улыбнулся, залюбовавшись её бёдрами, тонкими лодыжками и вообще её сноровистостью и природной грацией. Настя вывалила в раковину несколько картофелин и вытащила из ящика маленький ножик.

— Сейчас пирушку закатим, — усмехнулась она. — Яйца прям туда выльем, да?

— Конечно, — подтвердил я.

Она занялась делом, а я пошёл в гостиную. Бардак здесь был тот ещё. Решил освободить диван, потому что… ну, кто его знает, в общем, чем вечер закончится… Не успел я дойти до комнаты, как в дверь постучали. Тихонько так. Три раза. Блин! Да когда же это всё…

Я тихонько подкрался и прислушался. Условно тихонько, потому что предательски скрипнула половица, выдавая моё присутствие.

— Жаров, открывай, — послышался голос из-за двери.

Да твою же мать!

— Я же слышу, что ты там! Ты не один что ли?

Тьфу!

Я повернул ручку замка и открыл дверь.

— Ну, хотя бы не голый ещё, — усмехнулась Ирина и, оттесняя меня шагнула в коридор. — На вот держи. В морозилку засунь.

Она сунула мне в руки бутылку «Советского шампанского».

— Тёплое не люблю. Ну и бардак у тебя!

— Ага, — кивнул я.

В этот момент из кухни появилась Настя.

— Александр Петрович, а сковорода… ой… здрасьте… где у вас…

— Там где-то, — пожал я плечами и повернулся к Ирине. — Хорошо, что бутылка уже не у тебя в руках, правда?

9. Владимир

Ирина казалась мне девушкой опытной, а не юной восторженной барышней, не истеричкой, в конце концов. Она была целым майором, а это не тяп-ляп, как-никак. Поэтому взрыва эмоций, театра драмы и вырывания печени с дальнейшим показательным поеданием в сыром виде я не ожидал. А вот какого-нибудь едкого высказывания — да, этого ждать стоило.

— Ой, простите… — невпопад добавила Настя.

— В шкафу, снизу там, со стороны окна, — ответил я, глядя на Иру. — Там все кастрюли и сковороды.

Настя ничего не ответила и по лёгкому шелесту я догадался, что она тут же убыла на кухню.

— Ну, — пожала Ирина плечами, — судя по тому, что она не знает, где у тебя утварь хранится, она обычно занимается упражнениями не кулинарного характера.

— Да было пару раз и кулинарными, — улыбнулся я, поставил бутылку на комод и протянул руки к тонкому плащу своей гостьи.

— Нет-нет, ты бутылку-то далеко не убирай, — качнула она головой и вдруг… расхохоталась.

Немного неожиданно. Сначала вроде как удивлённо вздрогнула, будто из неё вылетело что-то невидимое, как прозрачный пузырь, смешинка. Она прикрыла рот рукой, не желая выпускать остальные пузыри-смешинки, но удержать их в себе было невозможно. Она вздрогнула ещё раз и разразилась неудержимым хохотом.

— О-о-о-х, Жаров, — отсмеявшись выдохнула она и провела обеими руками по лицу. — Ну ты и гусь. Лапчатый. Отдавай мою бутылку, ухожу я.

— Чего так? Картошка жареная сейчас будет. С яйцами.

— С яйцами? — усмехнулась она. — Это, как раз, я сразу поняла. Это невооружённым взглядом видно. Ты, может, уже по-быстрому намечтал себе групповые танцы и, говоря математическим языком, многочлен какой-нибудь, но нет. Отдавай бутылку, говорю. Пошла я.

— Ир…