Зеленая заря (СИ) - Добрый Владислав - Страница 1

Annotation

Орк ксенос простой.

Ему нраица, кагда вокруг нобы дерзкие, кагда тачилы быстрые, кагда дакки много!

Ему нраица, кагда постуки веселые, кагда сквиги жырные, кагда меки дакки поболее наделали!

Ему нраица, кагда ветер в пасть, кагда лут в масть, шобы жубов всласть и дакки аж некуда класть!

Не! Дакки надо больше! Еще больше дакки!

Предлагаю вашему вниманию естественно-научное описание увлекательной и насыщенной жизни простого орка во вселенной мрачного будущего.

Во время изучения этой работы, рекомендуется принимать небольшие дозы грибного пива.

Глава 1. Рождение

Глава 2. Ватага йунцов

Глава 3. Малый постук

Глава 4. Охота на Пушистика

Глава 5. Долгий путь

Глава 6. Мектаун

Глава 7. Странный постук

Глава 8. Пора на дело

Глава 9. Трака!

Глава 10. Быстрый постук!

Глава 11. Время лутать

Глава 12. Орки против загадочных руин

Глава 13. Та самая дыра! Или не та

Глава 14. Пламя во тьме

Глава 15. Орки во тьме

Глава 16. Нобы приходят и уходят

Глава 17. Дождь в Мектауне

Глава 18. Баивой вагон

Глава 19. Настоящую цель нельзя потерять

Глава 20. Скорость и бензак

Глава 21. Тактишные движения

Глава 22. Главное не поебдить, а быть поебдителем

Глава 23. Да прыг!

Глава 24. Орковигатор

Зеленая заря (Green of dawn)

Глава 1. Рождение

Нет мира среди звезд.

Только вечная бойня и кровопролитие,

И смех жаждущих богов.

Отчаяние, вот удел смертных…

Так, стоп, а вы что такие веселые?

В смысле “ща постукаем”?!

Люди рождаются в крови и под крики боли. Орки — мирно прорастают из грибницы. Сам процесс развития орка из эмбриона, довольно сильно похож на человеческий. Орочьи зародыши также множатся своими клетками, покрываются кожей, кальцинируются их кости, напрягаются и расслабляются мышцы, крепнут легкие, дыша фильтрованным воздухом внутри родильной зиготы. А, нет, стоп. Все же не так уж и похоже.

Легкие, сердце, мышцы и кости орки отращивают себе сразу полноценные, надежные и рабочие. Еще у неродившегося орка сжимаются в кулаки огромные лапы с острыми когтями, и эта хватка сравнима с силой хватки взрослого человека. Рефлекторно раскрывается и закрывается пасть, пока со сравнительно маленькими, первыми зубками. Которые уже больше человеческих. Клыки у новорожденного орка будут размером не больше человеческого большого пальца. Как только орк чувствует в себе силы то этот мускулистый новорожденный, с нежно-зеленой кожей, с наивной гладкой мордочкой, но уже полностью сформированный и по младенчески недовольный, прогрызает, процарапывает свою защитную оболочку, а потом встает на ноги.

Его рождение знаменуется маленьким веселым взрывчиком из земли, кусков оболочки родильной зиготы и ошметков грибницы. Весь процесс рождения занимает не больше нескольких минут. Еще совсем недавно ничего и не предвещало появления нового живого существа, но проходит пара минут и посередине образовавшейся ямки уже стоит целый, ладный, взрослый, пусть и новорожденный, орк и забавно щурит свои красные глазки на солнце. Он недовольно принюхивается, щупает себя за морду, зыркает вокруг, потом задумчиво рассматривает свои лапы — все это орк видит и чувствует впервые. Рождение орка свершилось. И вот теперь приходит черед криков и крови.

Глава 2. Ватага йунцов

Орки становятся тем сильнее, чем их больше. И это вовсе не йудишкина заумь “вместе мы сила”. Нет, буквально. Орк может поднять больше, бежать дальше и рубить глубже, когда он делает это вместе с другими орками. Для орков это естественное знание, такое же, как умение дышать, орать, делать рубило, “кустомить” стреляло и рубить всяких слабаков. Поэтому с самого рождения орки сбиваются в кучку. Правда, тут есть тонкий момент — нельзя сразу собраться всем вместе, ведь так не получится немного постукаться. А если не стукаться, зачем тогда жить?

Поэтому вылупившиеся на пустоши орки сбились в ватаги и устроили небольшую драку. Вылупились они в странном, пустынном месте. При некотором воображении, в окружающем ландшафте можно было узнать древнее поле битвы. Или, “большой драки”, как сказал бы особенно велеречивый орк. По безжизненной, неплодородной земле… Ладно, если говорить прямо, просто сплошной глине, покрывшейся от жары трещинами — были разбросаны ржавые холмики, состоящие из почти сгнившего в труху железного хлама и зеленых пятен орочей грибницы. Грибница покрывала темной зеленью ржавое крошево, бежала веселеньким зеленым мхом в тени и трещинах, а кое где, с виду безжизненная, пустошь была украшена тянущимися вверх острыми колючими побегами. Это были особые выросты грибного мицелия — конидиеносцы. Будь у орков врожденные навыки следопыта, они бы поняли, что пустошь обитаема. На ней не хватало грибов, которыми обычно обильно прорастала грибница, не было и сквигов, основы орочьей экосистемы, не было и гротов — мелких полуразумных оркоидов, этих предвестников появления орков. Скорее всего, тут кто-то собирал урожай или пас своих сквигов, но увы, сейчас этот кто-то — жалкие слабаки, очевидно — сбежали подальше от нового урожая из бушующих молодых орков.

А молодые орки именно что бушевали.

Прошло довольно много времени, прежде чем новорожденный орк осознал себя. В его разуме крутилось слово “Ваздакка”. Это слово можно было бы перевести с орочьего как “Быстрый выстрел” или даже “Скорострел”. Впрочем, у орков нет проблем с размножением в принципе, поэтому никаких негативных ассоциаций с таким именем ни у кого не возникало. Молодой орк захотел крикнуть свое имя. Объявить себя миру. Он набрал воздуха в легкие, подняв свое рубило над головой а морду запрокинул к небу. Но, еще никогда не произносившая слова пасть, не послушалась его, выдав только булькающий, хриплый вскрик. Это привело Ваздакка в секундную ярость и он ударил свою дурацкую пасть кулаком, с зажатым в ней револьвером-шестизарядом. Это было больно. Бить себя расхотелось.

Ваздакка оглянулся вокруг. Рядом с ним по полю слонялось еще четверо молодых орков. Эти были, вроде как, свои. По крайней мере, последнее время, они интуитивно держались вместе, стараясь не убивать друг друга. Те, кто были “не свои”, уже были постуканы и позорно бежали прочь. Постуканы все, а вот бежали не все. Некоторые остались тут навсегда. В виде сильно порубленных трупов. Или не сильно. Например, один орк, с обломком рубила, глубоко застрявшем в черепе, лежал раскинув руки на взгорке. Не считая грубого, скошенного и покрытого зубьями лезвия, торчащего в его голове, на нем не было других ран. Правде, солнце заставило его зеленую кожи сильно потемнеть.

Недалеко от Ваздакка, метрах в десяти, стоял Сарф. Ваздакка не помнил, откуда он знает это имя. Сарф сосредоточенно обгрызал отрезанную голову орка, держа её в руках как белка орешек. Видимо, голова принадлежала обезглавленному телу, которое валялось у ног Сарфа. С морды орка-каннибала не сходило восторженное выражение. Сарф вынул чужую башку из пасти, придирчиво осмотрел её. Та была частично оскальпированна, но мяса на ней оставалось все еще довольно много. У Сарфа к этому моменту было уже три почти очищенных от плоти орочьих черепа. Он прикрепил их на пояс, продев найденные в округе старые провода через глазницы. При ходьбе черепушки забавно постукивали и хлопали беззубыми челюстями, которые все еще держались на остатках жил.

К Сарфу подошел другой орк. Схватил обезглавленное тело, оттащил в сторону от Сарфа и стал жрать. Это было глупо. Орчятина была невкусной. Ваздакка поискал вокруг взглядом, нашел покрытое зеленоватой порослью орочьей грибницы пятно. Подошел, присел рядом, отложил шестизаряд и зачерпнул землю с густыми прожилками грибницы прямо лапой и отправил в пасть. Мммм… Вкусное! Орк, который ел орка, странно посмотрел на Ваздакка.