Бытовик 2 (СИ) - Путилов Роман Феликсович - Страница 22

— Да кто упал то? Объясни толком…

— Орёл, яти его в душу, упал! Пару раз вниз проваливался, как будто силы у него кончались, но выправлялся, а только что, вниз полетел и на тот холм свалился! — солдат возбужденно тыкал пальцем в окно.

Я хотел было отмахнуться, не до враждебной птицы было, честно говоря, от таких, ошеломительных, новостей, но потом решил, что небольшая пешая прогулка по окрестностям будет мне полезна. Возможно, поможет привести в порядок мои мысли и смириться с переездом в филиал Ада на земле — Якутию и Анадырь, где мне предстоит пересчитывать поголовье моржей и ловить канадских браконьеров.

— Молодец, что не проспал. — я хлопнул солдата по плечу…

— Да разве я бы посмел…- по честным глазам бойца я понял, что моя версия о сне на посту не совсем фантастична.

— Я и говорю — молодец. Запомнил, куда птица упала? Сейчас бежишь к командиру роты и просишь для меня дежурный взвод на час-полтора. Солдат отведешь в сторону того холма, встречаемся у крайнего дома поселка. Все, беги. — проводив бойца, я спешно собрался, свистнул Пирата, который наряду с вороном, являлись единственными моими соседями, проживающими в доме управления поселка Рудный, и двинулся к месту встречи с поисковой командой.

Птицу, как я и предполагал, нашел Пират, благо, что ему не надо было идти в общей цепи поисковиков — пес зигзагом бегал впереди, что-то выискивая в высокой сухой растительности, периодически за кем-то гнался и чем-то смачно чавкал.

Большая серая птица была еще жива и даже пыталась отбиваться от скачущего с лаем, вокруг небесного шпиона, пса, злобно клекоча и пытаясь клюнуть четвероногого наглеца.

Выглядел орел откровенно плохо, никакой шпионской аппаратуры на себе не нес, и, наверное, правильным было развернуться и идти обратно, оставив его здесь подышать, на радость, живущим в холмах, степным лисам, но что-то заставило меня принять иное решение.

— Бойцы, кто знает, как лучше эту тушку ко мне в дом живой и относительно целой доставить?

— Сейчас ваше благородие. — двое из, стоящих вокруг, солдат, переглянулись, после чего начали развязывать вещевые мешки. Это моя светлость могла позволить отправиться на прогулку, взяв только флягу с чаем, оружие и хорошее настроение. Своим бойцам я это делать категорически запрещал, и все солдаты, включая взводного унтера, имели при себе все необходимое для трехдневного боевого выхода.

Между тем солдаты, достав из вещевых мешков нательное белье, и, пользуясь тем, что птицу продолжал отвлекать лающий Пират, накинули на голову орла нательную рубаху, затем другой тряпкой примотали крылья к туловищу, и, в довершении всего, связали когтистые лапы бечевкой.

— Молодцы, хвалю за смекалку. — я одарил бойцов несколькими динарами и скомандовал возвращаться.

Размотав птицу от вязок в кладовой моего дома, солдаты откланялись, а я приступил к приручению крылатого агента англичан. Правда толку было мало — орел или коршун, я в них не разбираюсь, пугался лая Пирата за стеной, но сырое мясо, что я выложил перед измученным пернатым, взял и даже проглотил. Видимо, английский или, не знаю чей, вражеский маг не давал своему крылатому шпиону ни отдыха, ни пищи, и, за два дня, загонял его до полного истощения, потому что, съев два куска мяса, орел не буянил, не пытался улететь, лишь сидел нахохлившись в углу и вздрагивал, если слышал голос Пирата.

На следующий день в небе над поселком парила уже другая птица, но я потерял к ее деятельности всякий интерес, а на предложение вестового продолжить наблюдение, посадил его шить для меня специальные кобуры на велосипед, дабы размещать на раме мои двуствольные револьверы со складывающимся прикладом, и теперь этот бездельник, вооружившись шилом и дратвой, тихо ругался во дворе, пробивая отверстия в толстой коже.

Орел, к моему удивлению не околел за ночь, поел и даже попил из миски, а теперь, думая, что я его не вижу, вышел из кладовки и осторожно бродил по дому, даже не пытаясь взлететь или удрать, а беспокоящего птицу Пирата я отправил с патрульным отделением, обходить окрестности поселка.

— Господа, прошу садиться.

Сегодня у нас был важный день. Из Покровска прибыла сотня рабочих, которые успели восстановить свое здоровье, а я, закончив изучение магнито-магического артефакта, вернул блок с ним на штатное место в камнедробилке, и мы торжественно восстановили работу рудника. Британскую узкоколейку частично разобрали и переложили ее к нашей узкоколейке, куда вручную подкатывали, заполненные обогащённой рудой, вагонетки, которые, с высокого пандуса и вываливали свое содержимое в открытые вагоны нашего поезда. Логистику мы еще продумаем, чтобы драгоценный паровоз не простаивал впустую, а подцеплял уже загруженные вагоны, и, после загрузки своих бункеров, мог сразу отправляться обратно.

По этому поводу я назначил торжественный митинг, а потом собрал совещание командиров, куда смог вытянуть максимальное количество начальственного люда полка, в том числе и руководителя завода.

После того, как народ выпил поднесенные им чарки с джином из трофейных запасов англичан, я перешел к разделу «Печальное».

— Господа, у меня для вас неприятное известие. Там наверху порешали…- я потыкал пальцем в потолок: — И решили, что местный жаркий климат для нашего здоровья чрезвычайно вреден и нам стоит прописать просторы крайнего Севера и Якутии.

Переждав первую реакцию ошеломленных командиров, я зачитал письмо от князя Якутского и предложил высказываться.

Почему-то, большинство офицеров и унтер-офицеров царскую милость не оценило и заявило о своем желании немедленно расторгнуть контракт на службу с княжеством, не подписывая новый.

— А вы как намерены поступить, ваша светлость? Поедете к брату? — нервно выкрикнул кто-то из сидящих за столом дл совещаний, командиров.

— Одну минуту, господа. –я успокаивающе помахал рукой: — Во-первых, брат меня к себе не зовет. Из его письма следует, что свой двор он собирается разместить в Иркутске, а это, насколько я помню карту Империи, Восточно-Сибирское генерал-губернаторство, то есть коронная земля, а не территория княжества Якутского. Мне же предписано метаться между Якутском и Анадырем, обустраивая там жизнь и устанавливая власть, заодно подавляя недовольство местных племён, которые далеко не мирные пейзане. Поэтому я планирую отказаться от высочайшей милости и продолжать свою деятельность здесь, так как, согласно моего договора с братом, я являюсь совладетелем и соправителем княжества, равным во всем ему, и имеющим такие же права, с учетом нашего разграничения полномочий. Никакого понятия «Старший брат» и «Глава рода» наш договор с Димитрием не содержит. Империи надо было договариваться и со мной, но она посчитала, что это лишнее и отдала эти земли Великому Турану, за которым, согласно газетным статьям, торчат британские уши. Как я понял, бриты пообещали государю содействие в европейских делах, если Империя прекратит движение на юг в Азии, особенно в направлении Индии. И в отношении меня Министерство финансов допустило ошибку. Меня так хотели законопатить в эту дыру, что в моем контракте было четко указано, что местом моей службы является исключительно этот таможенный округ, перевод куда-то не предусматривался, так как, сюда ехать никто категорически не желал. Соответственно, я имею право отказаться от переезда в Сибирь или на Север. И карьерный рост через чин меня совсем не прельстил. Поэтому, господа, я намерен оставаться здесь, налаживать хозяйство, связи, экономику, насколько хватит у меня сил. В связи с этим, предлагаю тем, кто не желает продолжать службу княжеству в новых условиях, покинуть данное помещение и ждать меня во дворе. С этими людьми мы расторгнем контракт и полностью рассчитаемся уже сегодня, после чего они вольны будут бесплатно доехать до Орлова-Южного на первом же рейсе нашего поезда.

Честно говоря, я очень боялся, что эти люди, являющиеся, по сути, моей единственной точкой опоры и надеждой в этой дикой степи, дружно встанут и выйдут, после чего можно будет смело закрывать, рожденный нынешней ночью в моей голове, проект «Княжество Булатовых 2.0 — независимое государство», так как командиры были цементирующей структурой моего главного инструмента — стрелкового полка.