Провинциалка в академии. Золушка для ректора - Корр Кристина - Страница 1

Кристина Корр

Провинциалка в академии. Золушка для ректора

*Примечание автора: провинциалами в этом мире зовут людей без магии и титулов, проживающих за пределами столицы. И только аристократы являются магами с чистым даром, все они проживают в столице. Провинциями управляют маги наместники с более низким уровнем дара.

Пролог

Я никогда не вела дневников, но оказавшись среди аристократов, наделённых магией и высокомерием, во мне вдруг проснулось безудержное желание кого-нибудь… увековечить на страницах старого потрёпанного блокнота.

… меня переполняли эмоции.

Не всегда позитивные, а потому я взяла ручку, раскрыла блокнот и начала изливать свою ярость на бумагу. Чтобы вы понимали, ярость меня переполняла нешуточная, а садиться в темницу за убийство я пока не планировала. Пока…

И, как вы могли заметить, я не очень сдержана и не очень последовательна в своих мыслях. Поэтому следует немного пояснить, откуда во мне вдруг проснулась жажда лишить кого-нибудь жизни.

В нашем королевстве есть аристократы, наделённые магией, и есть провинциалы – люди, не одарённые магией, не имеющие титулов и живущие за пределами столицы. Обычные работяги, говоря простым языком.

Так вот, я – провинциалка. И я приехала в столицу, чтобы найти работу. Ну, по правде говоря, я хотела лучшей жизни. Моя прежняя жизнь в провинции Этю на западе страны меня не сильно устраивала.

Я не хотела становиться ни прачкой, ни гончарным мастером, не желала плести корзины, и мысль ткать ковры меня не прельщала. А в столице, хоть и живут одни аристократы, трудятся на них обычные люди. Всё те же провинциалы без магии или не очень сильно одарённые, с маленьким титулом, якобы аристократы. Но разница в том, что устроиться в столице очень и очень непросто.

Не скажу, что я обладала большим умом, но амбициями Боги меня не обделили. А ещё наделили скверным характером и заурядной внешностью. Как и многие провинциалы, я была рыжей, когда среди аристократов славился благородный светлый оттенок волос и не менее благородный – тёмный. К слову, рыжих среди аристократов не было от слова совсем.

Я, быть может, и осталась бы в Этю – там не так плохо, как могло показаться из моего сбивчивого рассказа: много полей и лугов, живописные виды, можно писать картины и продавать их на площади, но… обстоятельства сложились так, что отец умер, и мама вышла замуж во второй раз. И вроде бы выбрала неплохого мужчину: состоятельного по меркам нашей провинции, воспитанного и честного, но… был у него один существенный недостаток…

«Недостаток» звали Харвин, недавно ему исполнилось девятнадцать.

Парень на серьёзном основании решил, что ему вовсе необязательно быть самостоятельным, и остался в доме родителей. Ни стремлений, ни работы, ни увлечений. Хотя нет, одно увлечение у него всё же было…

… зажимать меня в тёмных углах.

И вот, прикрываясь желанием чего-то добиться в этой жизни, я собрала вещи и уехала в столицу. В столицу, где лицом к лицу столкнулась с неприкрытой неприязнью аристократов к провинциалам. Отсюда во мне это кровожадное желание кого-нибудь придушить. Невозможно оставаться хладнокровной и сдержанной, когда все вокруг смотрят на тебя, как на мусор…

Так начался мой путь человека без магии, опыта и должного образования в мире, полном коварства, масок и лжи.

Меня зовут Лиза Керк, и я – ужасный секретарь самого загадочного человека в королевстве. Райна Блэквула.

Меня необязательно любить и жаловать, но я всё же хочу поделиться с вами своей историей…

Глава 1

«Какой-то день декабря. Запись первая»

Мой путь начался с регистрации. Все прибывшие в столицу провинциалы должны были зарегистрироваться в Ведомстве Правопорядка. Служащий записывал данные, снимал слепок руки на тот случай, если я что-то натворю: меня легко можно было найти.

Целью визита указала «поиск работы» и заслужила презрительный взгляд служащего, не аристократа даже. Но похоже, в столице не жаловали приезжих.

– Зря тратите время, барышня, – ставя печать на бланке, произнёс суровый сотрудник ведомства в скучной серой форме. – Месяца не пройдёт, как вернётесь домой.

– Посмотрим, – обворожительно улыбнулась в ответ, забирая документы. – Я планирую здесь задержаться, – кокетливо подмигнула, прекрасно зная, что заставлю служащего неприязненно скривиться, и, довольная, вышла на улицу.

В столице кипела жизнь. Жизнь на совершенно другом уровне. Более высоком, более комфортном, более… да всё «более». Даже дома более красивые, и дороги более ровные. Да чего уж говорить, в Этю вообще нет нормальных дорог. А тут все мощённые камнем.

С чего начинать и куда идти, я не знала, поэтому пошла прямо. Замолвить слово за бедной «сироткой» было некому, поэтому приходилось рассчитывать только на себя.

… на мать можно было не надеяться.

Выйдя повторно замуж, она словно позабыла о том, что у неё вообще-то есть дочь, которая нуждается в её поддержке. Забыла обо всех обещаниях, что давала папе, и вовсе перестала меня замечать. Лишь иногда её взгляд прояснялся и тогда эта женщина с крашеными волосами смотрела на меня с каким-то сожалением. Досадой даже.

Мне был непонятен её взгляд, пока я не услышала от неё слова, всё перевернувшие в моей душе: «Ты так похожа на своего отца. Вы оба испортили мне жизнь…».

После этого мне стало всё предельно ясно. Никто не защитит меня от посягательств Харвина, никто не встанет на мою сторону. Я одна, и я никому не нужна.

Сирота при живой матери…

Но я не отчаивалась. Будучи ничем не увлечённой натурой, я легко приспосабливалась к любым обстоятельствам.

На первое время мне удалось снять комнатку в видавшем виды постоялом дворе и устроиться в кофейню. От меня требовалось немногое. Варить кофе и подавать его посетителям. За остальное отвечали другие сотрудники.

Мне нравилась красно-белая униформа, хотя на мой взгляд она была слишком уж элегантной и облегающей. Я привыкла скрывать фигуру за мешковатой одеждой всех цветов радуги. Любила всё яркое, даже сапожки купила жёлтые. Такие, чтобы сразу в глаза бросались.

Но как выяснилось позже, даже с такой простой задачей, как «сварить кофе», я не в состоянии справиться. Сколько бы не старалась, не практиковалась, напиток всегда получался одинаково мерзким на вкус.

Хозяйка терпеливо учила меня, но с каждым днём вздыхала всё чаще, а в карих глазах плескалось всё больше жалости.

Да. Я казалась жалкой. Наверное, и была такой, но не хотела себе в этом признаваться. Кто захочет признать, что он жалкий, ни на что негодный неудачник? Думаю, никто.

Не знаю, сколько бы я ещё проработала в той уютной кофейне: может, день, может, два. Но всё изменилось, когда дверной колокольчик звякнул, впуская нового посетителя. Двух.

Аристократов обычно видно издалека, их несложно узнать, но вошедший крепко сложенный мужчина с волосами цвета спелой пшеницы, торчащими во все стороны, был не похож ни на аристократа, ни на провинциала.

… ещё серьга в ухе болталась.

И одет так небрежно, будто на скорую руку, но вместе с тем со вкусом. Да и ткань дорогая. На пальцах – золотые перстни…

Я старалась откровенно не пялиться, но, когда следом вошёл высокий широкоплечий брюнет, застыла, не в силах отвести от него зачарованного взгляда.

Всё в нём было идеально. Настолько, что даже страшно.

Костюм-тройка в тонкую полоску отливал серебром, цепочка на жилетке, запонки на рукавах рубашки, галстук… Но больше всего поразили глаза.

Глубокие, непроницаемые, чёрные глаза.

Мужчины заняли столик у окна и заказали кофе. Это был мой шанс проявить себя, но не сложилось…

Блондин прыснул и закашлялся, прижимая руку ко рту.

– Ну и гадость! – с чувством воскликнул он и скривился.

Его друг, не лишённый манер, пригубил напиток и едва заметно поморщился.