Пожалеть розгу (ЛП) - Секстон Мари - Страница 65

Он никогда бы не разрушил то, что Эйвери по-настоящему любил.

И в этот момент Эйвери принял решение. Он достаточно долго хранил свой секрет.

Он отстранился, чтобы встретиться взглядом с Греем. Нежность, которую он увидел в его глазах, придала ему мужества, в котором он нуждался.

- Я хочу тебе кое-что показать. Ты отвезешь меня?

Грей нахмурился, чего Эйвери никак не ожидал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Сначала еда, хорошо? Тебе нужно поесть.

- Хорошо.

- Тогда я отвезу тебя, куда захочешь.

- Договорились.

***

Грей знал, что Эйвери умирает с голоду, а салатом это не утолишь, поэтому он пригласил его в ресторан. Он выбрал местную закусочную, известную своей домашней кухней. Эйвери заказал стейк с жареной курицей и картофельным пюре и, конечно же, проглотил за один раз больше, чем Грей когда-либо видел, чтобы он съедал. Но все это время он нервно ерзал, не в силах встретиться взглядом с Греем.

- Тебе не нужно смущаться из-за того, что произошло, - сказал ему Грей.

Эйвери покраснел.

- Я не смущаюсь. Я просто пытаюсь убедить себя, что принимаю правильное решение.

- Из-за чего именно?

Эйвери отодвинул пустую тарелку.

- Увидишь.

Грей хотел надавить. Он хотел каким-то образом заставить Эйвери заговорить. Но он знал, что это был неправильный ход. Эйвери пытался доверять ему, а доверие невозможно было навязать, поэтому Грей заставил себя улыбнуться.

- Делай, как хочешь.

Эйвери попытался дать ему денег по чеку, что только напомнило Грею о том, что он до сих пор понятия не имеет, откуда взялись эти деньги.

- Оставь чаевые, - сказал Грей. - Я внесу остальное.

Снаружи небо было ярким, уличные фонари сияли ореолами. Воздух казался наэлектризованным, словно искры касались его кожи. Это означало, что скоро пойдет снег, но не раньше, чем через час или два.

- Куда теперь? - Спросил Грей, когда они сели в машину с включенным обогревателем.

Эйвери поколебался, но, в конце концов, сказал:

- Торговый центр, в котором ты меня сегодня нашел.

Грей взглянул на часы на приборной панели. Было почти семь.

- Магазин пианино, наверное, уже закрывается.

- Я знаю, - сказал Эйвери. - Это не то, куда мы направляемся.

- Хорошо. - Грей завел машину, в голове у него роился миллиард вопросов. Почему именно в магазине пианино? Почему Эйвери с самого начала был там? Грей вспомнил человека, который встретил его у дверей и отвел к Эйвери. Роберт, так назвал его Эйвери. Не всегда можно судить о сексуальных предпочтениях другого человека, основываясь на внешности и поведении, но Грей был уверен, что этот человек гей. Эйвери тоже с ним встречался? Был ли Роберт секретом, который хранил Эйвери? От такой возможности ему захотелось разорвать Роберта на куски. Он глубоко вздохнул, напоминая себе, что не стоит горячиться из-за необоснованных предположений.

И снова он решил подождать. Эйвери скажет ему, когда будет готов.

- Ты никогда не слушаешь радио, - сказал Эйвери.

- Нет. - Грей иногда даже забывал, что оно там есть. - Обычно я слушаю другое радио.

- Ты имеешь в виду, полицейское. - На самом деле это был не вопрос, поэтому Грей не ответил. - Но разве ты никогда не слушаешь музыку?

Грей пожал плечами, нахмурившись.

- Я не знаю. Думаю, это не стоит на первом месте в моем списке приоритетов. - Вероятно, это показалось странным Эйвери, практически, жившему в наушниках. Грей взглянул на Эйвери. - Ты можешь включить его, если хочешь.

Эйвери послушался, медленно переключая станции.

- Я даже не знаю, какая музыка тебе нравится.

- Со мной все просто.

- Да, верно. У тебя на все есть свое мнение.

Грей рассмеялся.

- Вполне справедливо. - Он подумал об этом. - На самом деле, я не разбираюсь в новой музыке. Я могу сказать тебе, что мне не нравится. Мне не нравится рэп. Мне не нравятся хип-хоп или поп-музыка. И, несмотря на все усилия Чарли, я не люблю мелодии из шоу.

Эйвери рассмеялся.

- Это оставляет много вариантов. - Он откинулся на спинку сиденья, оставив радио включенным на песне, которую Грей никогда не слышал. - Это все о музыке, которую ты слушал подростком. Это музыка, которая остается с нами навсегда. Так что для тебя это было, когда? Середина девяностых?

Грей затормозил на красный свет.

- Середина или конец девяностых, да.

Эйвери поджал губы, размышляя об этом.

- Ок. Итак, Селин Дион. Сара Маклахлан. Все бойз-бэнды – «NSYNC», «Бойз-ту-Мен», «Бэкстрит бойз» …

- Нет, нет и нет, - сказал Грей.

- Фейт Хилл, Спайс Герлз, Джуэл...

- Откуда ты знаешь все это дерьмо? - Спросил Грей, сворачивая на парковку. - Ты тогда был в подгузниках.

- Я разбираюсь в музыке, вот и все. - Эйвери оглядел здание, пока Грей искал место для парковки, и только подергивание коленей выдавало его нервозность. - Ты должен мне что-нибудь сказать, Грей. Какую-нибудь песню, которая тебе нравится.

Грей припарковался и заглушил двигатель.

- Я не знаю. Все слушали Шерил Кроу и Аланис Мориссетт, но, думаю, мне больше нравилась классика.

- Что, например? «Лед Зеппелен»?

- Конечно. «Дорз». «Роллинг Стоун». У меня был старший двоюродный брат, которого я практически боготворил, и он слушал именно их.

- Назови несколько песен.

- «Черный пес». «Пять к одному». «Покрасьте это в черный». «Рубиновый вторник».

Эйвери улыбнулся.

- Ладно. Я могу с этим справиться.

Он вылез из машины. Грей последовал за ним через темную парковку и вошел в дверь пивной «Тап Хаус». Грей был знаком с этим местом. За последний год он разнял там одну или две драки, хотя и не в последнее время. Сегодняшняя толпа казалась довольно оживленной. Внутри было светлее, чем снаружи. Гигантские телевизоры, каждый из которых показывал свое спортивное событие, создавали эффект стробоскопа. Грей озадаченно шел за Эйвери к бару и длинному ряду кранов на стене за ним. Грей мог бы выбрать именно такое место, но никак не ожидал, что его выберет Эйвери.

- Привет, Эйвери, - сказала бармен. - Я думала, ты придешь пораньше. Некоторые из твоих постоянных клиентов интересовались, где ты пропадаешь.

Грей заметил, что Эйвери слегка покраснел, даже в голубоватом свете телевизоров.

- Я неважно себя чувствовал. - Он наклонил голову в сторону Грея. - Это мой друг Грей. Не могла бы ты принести ему выпить?

- Итак, вы и есть таинственный Грей - Ее глаза сузились, когда она смерила его взглядом. - Самое время вспомнить, кто я такая на самом деле. Я Эмили.

Это означало, что они с Эйвери были достаточно хорошими друзьями, чтобы Эйвери упомянула о Грее. Грей старался не обижаться на то, что у Эйвери, по-видимому, была целая жизнь, о которой он не знал. В конце концов, они почти не разговаривали несколько недель, прежде чем каким-то образом снова оказались в постели. Но сейчас Эйвери, похоже, не терпелось поделиться с ним.

- Приятно познакомиться. - Грей уселся на барный стул, изучая пивную карту. - Я, пожалуй, возьму «Грустную панду».

- Хороший выбор. - Но сначала она вручила Эйвери два стакана - один, похоже, с водой, а другой пустой. - Не уверена, что ты сможешь привлечь к себе внимание из-за игр.

- Не имеет значения, - сказал Эйвери, его щеки все еще были красными. Он взглянул в сторону Грея. - Я вернусь.

- Хорошо.

Эмили протянула ему пиво, и Грей воспользовался моментом, чтобы насладиться им. Там было много разливного пива, которое он еще не пробовал. Он пожалел, что не заказал только половину, чтобы попробовать что-нибудь новенькое, но обычно, когда ему приходилось вести машину, ему хватало и одной порции.

Из-за множества телевизоров и завсегдатаев, смотревших на них, Грей почти не заметил пианино. Возможно, он вообще не обратил бы на это внимания, если бы не первые жалобные ноты «Покрасьте это в черный», песни, о которой они говорили всего несколько минут назад.

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

Он повернулся на звук, в сторону открытого коридора, который вел в магазин фортепьяно, и обнаружил там Эйвери за пианино, его руки уверенно лежали на клавишах, а щеки были такими красными, какими Грей их никогда не видел. Первые несколько слов прозвучали тихо, почти как вопрос. Он был застенчив. Нервничал. Боялся, что теперь, когда этот момент настал, откроется его большой секрет.