Дыхание звезд (СИ) - Блонд Любовь - Страница 40

— Может, те, кто выше меня, тоже психи и верят в пришельцев, и они в курсе, кто ты такая и чем опасна? Мечтаешь сбежать? Земля пока еще не райский остров, а довольно опасное место для девушки, которая там никогда не жила. Хочешь учиться? Я подберу тебе факультет побезопаснее. Хочешь дружить? Я найду тебе достойных друзей. Хочешь любить? — Сатфорд улыбнулся еще шире. — Люби меня.

Улыбающийся Натан — событие редкое и настолько непривычное, что захотелось во всех деталях запомнить его лицо. Сложно понять, настоящая ли она или притворная, потому что этот человек навряд ли что-то знает о любви. Но улыбка определенно потрясающая. Прикрытые темные глаза блестели, мелкие морщинки вокруг немного добавляли возраста, а само лицо казалось на редкость спокойным и дружественным.

Вот только с другой стороны, откуда-то из глубин сознания, рвалось совсем другое чувство. Страх, вперемешку со смущением. Тот самый голосок в голове все время кричал: «Это же Сатфорд! Ты чего!»

По спине, от поясницы и до самой головы, побежали неприятные мурашки. И правда, чего это она? Астра в голос рассмеялась:

— Полюбить тебя? Да скорее погаснут все звезды во вселенной, чем такое случится!

— Не шути, ведь то, что заперто внутри тебя, вполне на такое способно. Хочешь прожить полноценную жизнь? Хочешь учиться, радоваться, любить, растить детей и тем самым изменить мнение о человечестве у нашего друга? Я все тебе дам, но смирись с тем фактом, что никогда не смогу отпустить из своего поля зрения. Либо ты рядом, либо человечеству придет конец и все наши труды пойдут насмарку. Будет очень обидно, потому что мы возлагаем большие надежды на эту планету.

— Я не верю в пришельцев, — проворчала Астра, устав бороться с непробиваемостью ректора.

Мужчина наклонился к самому уху и едва слышно прошептал:

— Да мне как-то наплевать. — И уже громче добавил: — Не забудь про собрание, не зря же твои родители отдали жизни ради студентов.

Сатфорд молча вышел из кабинета, оставив Астру одну среди звенящей тишины. Внутри нее насмерть боролись две крайности: пришельцев не существует, и в теле все же сидит инопланетянин.

Эти же мысли не покидали последующие дни. На фоне бесконечных размышлений в голове рождалось понимание действий Сатфорда. Если на минутку поверить его словам, то решения мужчины были вполне понятны: Роза и Марта подталкивали покорную девочку к бунтарству. Рассказывали о мире, учили отстаивать свои права и никого не бояться. Безусловно, они были опасны для Сатфорда. Просто он не сразу заметил угрозу.

Эдлер смог похитить ее сердце, а значит, почти украл из его цепких лап саму Астру. О, это был удар в спину, ведь пришлось осознавать, что тихая девочка выросла, и срочно принимать решения. Все, до чего смог додуматься пришелец в его заднице — поставить между ними другую женщину и пригрозить. Разбитое сердце и горечь предательства — такие вещи ректору неведомы.

Но он не подумал, что Эдлер будет бороться до последнего. Не напрямую, так скрытно, пытаясь выяснить, кто же он такой, этот господин Сатфорд. И, может быть, в сердце Эдлера еще осталось местечко для Астры? С Клэр ведь не настоящая любовь, а принуждение. Если бы самому красивому мужчине в мире было наплевать на Астру, он бы не пришел в ту ночь, не просил о помощи. Значит, какие-то искорки еще остались?

Астра сидела посреди трибуны в актовом зале и слушала долгую речь Сатфорда об испытаниях Академии во время первой волны. Слов она не слышала, потому что все ее внимание было сосредоточено на сравнении двух мужчин.

Эдлер, как и полагается преподавателям, сидел за спиной Сатфорда и делал вид, что увлеченно слушает речь ректора. На самом же деле, он долго искал взглядом Астру среди других студентов и подолгу не мог оторваться от нее. На его лице читались растерянность и смятение. Казалось, он прямо сейчас встанет и подойдет к ней, чтобы сказать что-то невероятно важное. Например, что бросает Клэр и они немедленно, вместе с Астрой, летят на Землю. И она бы согласилась. Даже раздумывать бы не стала. Потому что Клэр — это ошибка, а вот с Астрой все будет по-настоящему.

Но Эдлер так и не встал со своего места. Продолжал посматривать в ее сторону, даже иногда едва заметно улыбался, но место не оставил.

Зато Сатфорд обратил внимание, что лунная девочка слишком часто смотрит ему за спину. Он ни на секунду не прерывался и не запинался. Казалось, что он легко играет две роли одновременно: чудесного оратора и внимательного наблюдателя.

Он понимал, на кого Астра смотрит, отчего в темном взгляде вспыхивали искорки гнева. Хорошо, что другим студентам было плевать на речь ректора и почти все скучали, тихонько перешептываясь или бесцельно пялясь по сторонам.

Одна Астра металась в мыслях, не зная, что делать. Шпионить за ректором, помочь Эдлеру накопать на него гадостей, а взамен получить свободу вместе с его сердцем? Что ж, звучало опасно и романтично, вот только на деле выходило, что она предаст Натана. Заслужил ли он предательство? Он злобный, самовлюбленный негодяй, уверяющий, что пришельцы давно на Земле. Но вдруг он прав? Не то, чтобы Астра ему поверила, но вдруг? Вдруг внутри Астры и правда злобный пришелец, а Сатфорд, словно невидимый герой, пытается спасти целую планету. Просто он инопланетный герой и не всегда можно понять его мотивы. Тоже, ведь, звучит весьма романтично.

После нудного выступления Сатфорд, вместо того, чтобы уйти по своим ректорским делам, дождался Астру у выхода и в приказном порядке потребовал зайти в кабинет. Несколько студентов, услышавших его стальной голос, с сочувствием посмотрели на нее и поспешили поскорее уйти.

— Что еще?

Астра фыркнула, не успев зайти в кабинет, так что Надин отлично ее слышала и даже обернулась посмотреть, точно ли это тихоня Астра.

Сатфорд сидел за столом, делая вид, что изучает чрезвычайно важную информацию на планшете. На голос он даже не поднял взгляд, только указал рукой на кресло напротив.

Потом он включил свой излюбленный прием: долгое молчание, словно необходимо дочитать что-то срочное и немедленно ответить. Хотя его глаза даже не бегали по строчкам.

— У тебя хреново получается делать вид, что занят, — усмехнулась Астра, складывая руки на груди.

Ректор отложил планшет и соизволил на нее посмотреть:

— Я знаю. В отличие от тебя, я всего лишь копирую поведение людей, потому что многое из того, что помнило мое тело, увы, забыто.

— А, ну да, пришельцы в голове.

— Хочу задать личный вопрос.

Астра едва заметно вздернула брови, но сделала вид, что ей все равно:

— Валяй.

— Что в нем особенного?

Вопрос повис в воздухе. Астра внимательно изучала лицо Сатфорда, будто на нем было детальное пояснение. Но ректор выглядел обыденно строго и холодно.

— В ком?

— В Эдлере Блейкхоме? Что тебя в нем так привлекает? Внешность? Ум? Может, жалость к его инвалидности?

— Хочешь знать, чем он лучше тебя? — На ее лице появилась злорадная ухмылка.

— Ничем не лучше, я и так знаю. Чем он привлекает именно тебя?

Астра стушевалась, заерзала на кресле и отвела смущенный взгляд.

— Даже не зна-а-аю, — наигранно протянула она. — Может, все дело в том, что он добрый, веселый и более человечный, чем один известный ректор, который всего добивается силой и властью?

— Сила и власть всегда привлекали людей, женщин в особенности, — протараторил Сатфорд, словно заранее выучил ответ.

В голове вертелось множество комментариев на его заключение, особенно в отношении женщин. Может быть, в чем-то он прав, но ведь не только на этом держится влечение и любовь. Она совсем другая.

— Нет, это не так. Люди тянутся друг другу не из-за силы или устрашения. Тем самым ты только всех отталкиваешь. Все совсем иначе. Не знаю, как объяснить, у меня нет опыта в таких делах, но смысл точно не во власти или одном твоем желании. Ты… Ты почти никогда не улыбаешься, всегда выглядишь суровым и отстраненным, тебе плевать на людей. Ты прешь вперед, к своим глобальным целям, и готов устранить любого, кто стоит на пути. Порой кажется, что даже я преграда, которую надо уничтожить. Вот только никак не могу понять, что же я такого сделала? Из-за пришельца внутри меня? Я ведь даже не знала о нем. Так что поставь себя на мое место и подумай, как я должна относиться к тебе и почему так тепло отношусь к Эдлеру?