Стиратель границ. Том 2 (СИ) - Степанов Андрей - Страница 10

— Был бы здесь Конральд, он бы с тобой не согласился, — заявил Левероп, и тут Анарея перекосило:

— И не думай приплетать его сюда! — почти что закричал капитан. — Этот человек как раз тот, кто может насаждать подобные вредные мысли! Что любой может махать чем угодно и как угодно, лишь бы научиться махать и не более. Но нет, нет и еще раз нет. Вот, посмотри на Бавлера.

— Зачем на меня смотреть? — оживился я, услышав собственное имя.

— А, правитель, ты снова с нами, — без тени насмешки выдохнул капитан. — Видишь ли, в чем дело, последние минут пятнадцать Левероп пытается доказать мне, что если долго учить, то можно любого человека сделать универсальным бойцом с любым видом оружия.

— Именно, — поддакнул Левероп. — потому что навык действия он же… запоминается. Рука сама тянется к мечу, к его рукояти там, где она находится. Если она выше была, а потом ты сменил оружие, то не сразу схватишься за меч.

— И это проблема! — закричал Анарей. — Представь только себе, что у тебя в подчинении будет тридцать человек, которые сменили полуторный меч на одинарный, короткий!

— Звучит интригующе, — заявил мординец.

— Думаю, что если они дружно схватят воздух вместо рукоятки — меньшая проблема, — вставил я.

— Именно! — продолжал капитан. Его лицо начинало краснеть. — Именно, о боги! Человек, привыкший махать мечом полуторным, не сможет сразу же махать одинарным с тем же успехом. Его не будет тянуть оружие, а ноги его будут стоять так, чтобы сохранить устойчивость. При этом меч короче, а это значит, что такого солдата легко победит любой соперник, понимающий в военном деле хоть что-нибудь!

— Но тот, кто тренировался давно с коротким мечом, потом с длинным, — гнул свою линию Левероп, — он же все равно помнит, что и как делать.

— А еще есть копье и топор, молот и булава, — перечислил капитан. — И каждое оружие имеет свой определенный характер! Булавой ты можешь нанести удар как угодно, но если меч вдруг развернется в твоей руки плашмя…

— Ну нет же! — не унимался мординец. — Можно ведь научить!

— Хорошо, — свернул с прежнего пути капитан. — Ты можешь махать молотом? Добротным молотом на длинной рукояти? Который около десяти килограммов весом сносит на своем пути не только людей, но и даже закованную в броню лошадь?

— Десять килограммов? Да я такой даже не подниму, чтобы хороший замах сделать! Но если бы я тренировался, то смог бы! Я же говорю, что во всем нужен навык, а его, чтобы заполучить, надо тренироваться.

— Есть люди, которые не могут поднимать такие тяжести. Которые мало весят -думаешь, даже доходягу-крестьянина можно научить, который ничего тяжелее плуга не таскал, и то за лошадью ходивши? Представь только, незадачливый парнишка, который весит килограммов пятьдесят — и ему дать молот? Его удержит только тот, кто минимум в десять раз тяжелее, чем само оружие будет! — исходил праведным гневом Анарей.

— Мне тебя никак не переубедить, — вздохнул Левероп. — У нас же все было по-другому…

— Это у вас, — успокоиться капитану было очень сложно, но он явно прикладывал усилия — вероятно, боялся, что из-за собственной несдержанности потеряет место правителя Заречья.

Тем временем мы добрались до Старого Порта. Место оказалось интересным, хотя поначалу ничего, кроме скуки не вызвало — тихо, спокойно, если не считать стука молотков, который доносился с северной части.

— Мы там тоже башни ставим. К тому же и лес тут поближе. Вообще, места хорошие, — оценивающе сообщил Анарей. — Но и Краля здесь сложная, извилистая, если ниже по течению смотреть. А в самом Старом Порте она довольно ровная и широкая. Точно ее специально копали.

С южной стороны Старый Порт оброс деревянными домиками. Небольшими, такими же ладными, как и все строения, которые я до того видел в мординских деревнях, ныне именуемых Заречьем.

Большая часть из них выглядела более старой: темная древесина создавала впечатление гнетущее, мрачное, однако прямые линии и отсутствие покосившихся строений внушали скорее надежду на крепость каждого дома и всего селения в целом.

— Вот он, Старый Порт, — доложил мне капитан.

— Но где же… — начал я.

— Дальше, — не стал углубляться в разъяснения Анарей.

Мы пошли в Старый Порт, все такой же тихий и немного людный. Охрана, оставленная капитаном, была на своих местах, что успокаивало.

— Какие же здесь ровные улицы! — поразился я.

Как бы ни старались мы делать улицы Рассвета ровными, они все равно время от времени начинали искривляться. То дом немного в сторону уйдет, то из-за небольшого перепада по высоте он начинает создавать впечатление кривизны — причин было много, но мне казалось, что в основном мы старательно создавали что-то ровное, красивое.

Теперь же, в сравнении с улицами, которые я увидел в Старом Порте, Рассвет стал казаться мне уже не таким красивым и живописным. Но несмотря на потрясение, я продолжал смотреть во все глаза.

Улицы — земля. Неширокие. Ровные, но ширина была такой, чтобы не больше двух телег смогло разъехаться. Мне показалось, что этого недостаточно для развития крупного селения. Тем более, что эту деревню называли Портом.

— Интересно, есть ли здесь Новый Порт? — спросил я Леверопа.

— Говорят, что выше, на другой реке, стоит. Но в тех землях я не бывал, — признался он, повергнув меня в еще большие сомнения.

— Давайте спустимся ближе к реке, — предложил я. — Посмотрим на деревню с воды.

— Зачем? — усомнился в моем решении капитан Анарей, но все же направил лошадь в сторону Крали: тем более, что после пары улиц, ведущих прочь от реки, нашелся и прогон, нам нужный.

В отличие от ровных дорог, эта шла под уклон и потому на нее не пожалели камня. Не того бутового, который мы поставляли в Рассвет и закладывали в фундаменты новых домов по всем деревням, а натурального — прочного, гладкого, но не истертого.

— Дорогу явно используют чаще прочих, — заметил я.

— Нет, не только, — опытным взглядом оценил капитан. — Это почти как лестница. Смотри, камни лежат ровно, каждый чуть выше предыдущего, если смотреть от реки. Чтобы копыта лошадей, да и ноги у людей не скользили, если они решат подняться или спуститься как с грузом, так и без него. У нас раньше использовали доски и бревна для такого — чтобы подниматься вверх или вниз по склону, я имею в виду.

— Значит, Порт и правда использовался раньше для грузов.

Мы спустились к реке. Мощеная дорога заканчивалась, упираясь в огромную ровную плиту, лишь слегка перекошенную — она уходила в землю, но представляла собой камень невероятных размеров.

Я видел нечто подобное — когда мы нашли бутовый камень. Он расслаивался горизонтально. И можно было наверняка попробовать снять такую же плиту — только зачем? В ней был бы невероятный вес, который не смогли бы тянуть и десять лошадей. А здесь лежала такая же, только серая, причем лежала в земле, будто врезанная в склон.

Потоптавшись на ней, я посмотрел на Леверопа, но по его лицу было понятно — он точно видит эту штуку в первый раз.

— Но ведь она же всегда здесь была? — спросил я его.

— Наверно. Я никогда не спускался к реке. Бывал лишь в доме здешнего старосты, Рунила. Ему уже лет… я даже не знаю, сколько! Он наверняка так же стар, как и твой Отшельник!

— Может, надо за ним послать? — спросил я Анарея.

— Нет, мои люди сходили уже, — капитан показал на человека, который бодро спускался по камням, опираясь, правда, на большую сучковатую трость.

Его волосы были тронуты сединой — черные пряди перемежались серыми и белыми. Он шел неспешно, но поднял голову где-то на середине склона, заспешил так, что я начал бояться за него — споткнется еще! Но ничего страшного не произошло.

Старик подошел к нам, кивнул капитану, улыбнулся Леверопу, как давнему знакомому, но первым подал руку мне.

— Здравствуй, — сказал он. — Говорят, теперь у тебя другое имя?

— Вы… — смутился я, — что, знали меня?

— Конечно, Бавлер. Прежнее имя называть не стоит. Это опасно.