Внучь олегарха (СИ) - Номен Квинтус - Страница 65

— Несколько неожиданная получилась защита, — с легкой усмешкой высказался Челомей, — но в вашей пояснительной записке относящаяся к теме работа, неважно, кто ее проделал, расписана весьма неплохо, и мне кажется, что руководство МВТУ с глубоким удовлетворением единодушно согласится с тем, что звание инженера вы полностью заслуживаете. Ну а я — с чувством глубокой скорби, между прочим — соглашусь с тем, что увидеть вас в числе специалистов руководимого мною КБ мне не суждено. Поздравляю вас, Светлана Владимировна, от всей души поздравляю! А эту вычислительную машину…

— Она теперь ваша, а документация… в зеленых папках инструкции по применению программного комплекса, в синих — руководства по ремонту аппаратуры для сотрудников вычислительного центра, в розовых — описание используемых баз данных и инструкции по их пополнению, в серых — инструкции по подключению к кластеру серийных машин в качестве терминалов… Недостающие четыре модуля ребята из МИФИ обещали привезти вам где-то до конца мая, но, как я уже сказала, можно работать и с тем, что уже есть. Так что работайте — и огромное спасибо за то, что предоставили мне возможность всю эту работу сделать!

Защита шла почти час, и собравшиеся товарищи, до ее начала даже не представляющие, что же должно получится после завершения их работы, увидев проект целиком, еще довольно долго обсуждали услышанное. Ну а я собралась домой, мне уж точно здесь делать было нечего. Правда, сразу уехать не получилось, «мои» дамы из первого отдела передавали документацию в первый отдел ОКБ-52. И, пока они этим занимались, ко мне подошел «товарищ в сером»:

— Товарищ Федорова, я хотел бы у вас спросить… давно хотел: кто вам поручил отправить телеграмму?

— Какую телеграмму? И, извините, вы вообще кто?

— Моя фамилия Судоплатов, я работаю…

— Очень рада, Павел Анатольевич, что вы почтили это важное для меня событие своим присутствием. Но, снова извините, я не понимаю, о чем вы спрашиваете.

— Давно, летом пятьдесят третьего, вы отправили одну важную телеграмму…

— Я вообще-то не одну телеграмму отправляла…

— Вы отправили телеграмму в Баку, с Центрального телеграфа, а чуть позже ее же отправили из Подольска.

— А, вы об этом? Меня дед попросил ее отправить… какой-то: подошел на улице, именно возле телеграфа, попросил отправить — потому что он очки потерял и на поезд домой, как раз в Подольск, уже опаздывал. Дал мне десять рублей сразу — а у меня время было свободное, так чего же человек не помочь? Он говорил, что это очень важно и срочно…

— А из Подольска вы почему ее же отправляли? Вы же специально туда поехали?

— Во-первых, он сам сказал, что из Подольска он, а сдачи не дождался. А еще у меня сомнения возникли, что я верно адрес запомнила — и решила, что если его в Подольске встречу, то деньги отдам, а если нет… не встретила и просто решила отправку повторить. А что?

— Странно…

— Не знаю, как в Москве, а у нас было принято старшим помогать. А чужие деньги…

— Понятно. Извините за беспокойство.

— Никакого беспокойства, не за что вам извиняться. А вам моя работа понравилась? Я про машины вычислительные говорю.

— Честно говоря. Я в них не особо разбираюсь. Слышал, что ученым и инженерам они нужны очень, а в нашей работе…

— В вашей работе они еще нужнее. Сейчас Лене две машины привезут, я попрошу ребят… черт, я же уже не студентка! Ладно, подумаю, как с Леной теперь связаться, думаю, ей и ее лейтенанткам очень понравится на машинах свою работу делать.

— Как вы назвали, лейтенанткам?

— Да, я знаю, что это неправильно. После того, что они сделали, их минимум капитанками называть нужно. Павел Анатольевич, а вы можете их капитанками сделать? Если нужно специальное представление, то я напишу…

— Я подумаю, — Судоплатов едва сдерживал смех, — и с вами, скорее всего, скоро снова встречусь. У меня все же остались некоторые вопросы…

В среду, восемнадцатого марта, я получила в деканате диплом и бумажку со «свободным распределением». Проводившая меня в деканат Лена сообщила, что до конца июня меня из общежития никто выселять не будет, затем затащила к себе в комнату, где девушки устроили мне небольшое праздничное чаепитие, а когда праздник закончился, она меня «порадовала» сообщением, что я могу мое «свободное распределение» повесть на гвоздик в соответствующем месте:

— Было принято решение руководству МВТУ лишнего просто не сообщать, а ты назначаешься — заметь, отдельным постановлением Совмина — руководителем вроде как межотраслевого комитета по развитию средств радиоэлектроники. Наша бухгалтерия у тебя остается в подчинении, кадровые вопросы теперь возложены на меня, Надю и Машу, а Люды обе переводятся в первый отдел этого комитета. Решено до конца мая тебя по разным вопросам не дергать, так что можешь отдыхать пока на всю катушку, если тебе путевка куда-то нужна будет, мне скажи — тут же тебе ее предоставят.

— А чем комитет заниматься-то будет? И с чего это меня там начальником решили назначить? Может, у меня вообще другие планы…

— Никого твои планы там, — она показала на потолок, — вообще не интересуют. Как и мои, и любые другие. Я ведь тоже вроде привыкла тут, в Технилище, но у них там свои планы…

— А что делать-то нужно будет?

— Понятия не имею. То есть как раз в конце мая нам всем всё и расскажут. Знаю только, что вроде будет выделено отдельное здание, и с жильем все вопросы решат. А всё прочее… но тебе-то уж точно не привыкать, ты и во студенчестве очень качественно народ строила. Разве что не придется тебе время и на учебу тратить. Пожелания к месту отдыха есть?

— Есть, завтра я домой поеду.

— Не поедешь. Из источников, близких к осведомленным, за твой этот кластер ты награждаешься Сталинской премией первой степени, в эту субботу ее тебе будет вручать товарищ Булганин в Кремле. Мне поручили проследить, чтобы ты на награждение прибыла.

— Вот уж радость!

— Свет, ты заканчивай с этим, ты уже, как сама заметила, не студентка. А все рабочие вопросы мы решим в рабочем же порядке. Ладно, иди уже отдыхать, тебе это точно нужно, ты же уже пару лет вообще нисколько не отдыхала. Пока отдыхай до субботы, а после награждения…

Не сказать, что новость мне не понравилась, просто было непонятно, что же мне предстоит делать и что от меня теперь руководство ждет. Ведь у меня были довольно определенные планы, и вот как их теперь воплощать в жизнь, было совершенно непонятно. В задумчивости я неторопливо шла (возможно, в последний раз) по коридору Технилища, и вдруг меня остановил знакомый голос:

— Федорова! Светлана! Я слышал, вы успешно защитили диплом, примите мои поздравления!

— Спасибо, Сергей Валентинович.

— Но еще я слышал, что на работу вас приглашать никто не захотел, а это, как я понимаю, может создать серьезные проблемы. И чтобы проблем у вас все же не возникало, я хочу сделать вам одно предложение.

— Нет, я не пойду к вам на кафедру, и не просите. Преподавание — это вообще не про меня.

— Что? Нет, другое предложение. Как вы смотрите на то, чтобы выйти за меня замуж?

Глава 24

Пантелеймон Кондратьевич несколько исподлобья снова посмотрел на Павла Анатольевича:

— Но почему вы на такую должность хотите поставить женщину?

— Потому, что считаю ее наиболее подходящей кандидатурой. То есть единственно подходящей, ведь чтобы просто разбираться в том, что придумывает Фёдорова, нужно быть минимум кандидатом наук, а у нас в Комитете не так уж много таких кандидатов. А по математике и по физике… Кроме того, у товарища Сувориной установлены прекрасные личные отношения с Федоровой — а это наверняка сильно облегчит взаимодействие нашей службы с новым Комитетом. Я имею в виду другое, — тут же уточнил товарищ Судоплатов, — они при личных контактах очень четко определяют, что требуется секретить, а что нет, и легко договариваются о том, кто будет отвечать за секретность тех или иных документов и приборов. А это, кроме всего прочего, существенно ускоряет новые разработки, позволяя привлекать к работам в том числе и лиц, формы допуска не имеющих, и даже иностранцев.