Лейтенант империи. Часть вторая (СИ) - Четвертнов Александр - Страница 13

— Ваша аура почти схлопнулась, — сказал он, — сейчас состояние намного хуже, чем неделю назад. Видите, — его палец указал на изображение, — вот здесь это показано довольно отчётливо.

Удивительно, но я понял, о чём он. Иллюстрация оказалась понятной. Думаю даже ребёнок разберётся.

— Если Вы хотите продвинуться не только в силе, но и в её качестве, — профессор развернул другое изображение, — то Вам, Ростислав Драгомирович, необходимо чётко соблюдать рекомендации Елизаветы Владимировны.

Лиза тогда просияла, как бляха от ремня после полировки. Профессор полностью подтвердил её выводы и разработанную программу. Единственное, что изменилось — исчез запас по применению силы.

— Зазор в ауре уменьшился, — заключил Карл Венедиктович, снова апеллируя к схеме, — стал почти незаметным. Не пользуйтесь известными техниками, если хотите что-то изменить. Совсем не пользуйтесь.

Затем он картинно снял очки, протёр их полой халата и добавил, словно закручивая кремальеру на гермодвери:

— И молитесь, чтобы зазор не исчез сам по себе. Сейчас всё зависит от Лизы и Вашей удачи.

От воспоминаний по телу пробежали мурашки, и противно заныло в груди. Пробрало так, будто снова лично разговариваем. Не хочу так! Хочу научиться владеть огнём, водой. Шандарахать молнией!

Хочу освоить кучу разных техник, а не только ставить щиты и тягать предметы телекинезом.

На том же огненном уровне, слышал, есть интересные защиты…

Блин! Ну как так-то? Честно, я думал, что Лиза излишне стращает, чтобы всё было, как она хочет. А вышло, что нет. Эх, вот бы всё получилось….

— Здравствуйте, — помяни демона к вечеру, он и появится: раздался голос Елизаветы Владимировны от входа, — кто-нибудь поможет мне?

Сразу несколько человек ломанулись к девушке, которая держала телекинезом… сколько? Куда ей столько? Она весь дворец, что ли перевозит?

— Привет, Лиза, — первым к ней подоспел Феймахер и подал руку, от чего незнакомые офицеры затормозили и пошли обратно, на свои места.

— Хирш, виделись, — кивнула девушка, переступая порог кают-компании, — матрос у трапа сказал, что где-то здесь моя комната.

— Здесь? — удивился Фея, — Да ну, тут же одни каморки, — возмутился он и тут же просиял, — пойдём, я знаю, где люксовый номер на этой посудине.

Он подхватил несколько чемоданов и протиснулся мимо Лизы в коридор.

— Во, даёт, — протянул Гусар, когда парочка скрылась из виду, — посудина, люкс, у него же Сельда есть, чего он хвост пушит?

— Да не, — хмыкнул Пруха, — это он по дружбе, от большого уважения после госпиталя.

— Ну-ну, — не поверил Миша, а мне стало скучно, и я огляделся в поисках занятия.

Пристать что ли к Меньшову? Разузнать про восстание ИИ?

Глянул на его хмурое, сосредоточенное лицо, и решил повременить. Пока сам поищу информацию.

Время летело незаметно. Вернулся Хирш. Пришёл из трюма суперкарго. Команда проверила системы Гальваники и шхуна, легонько задрожав, отошла от пирса.

Кают-компания наполнилась шумом, но я не обращал на это внимания. У меня закончились поисковые запросы, а информации о бунте ИИ так и не было. Нашлась только книжная фантастика и кино. От сериалов до полнометражек. Я, даже, учебники полистал — нигде ни слова.

— Господа, — в кают-компанию зашёл капитан Гальваники Григорий Ратиборович, — Рад приветствовать вас на борту, через десть минут уйдём в нырок, а потом, прошу всех на ужин.

Народ загомонил, а я Глянул на часы. Ничего себе, пять часов информацию искал. Пора прекращать.

— Ваше Благородие, — капитан прошёл через всё помещение и остановился передо мной, — рад Вас видеть. Если честно, думал, что всё, забрали Вас.

— В смысле? — удивился я.

— Ну, когда шпики из канцелярии пришли, — пояснил капитан, — а уж когда вскрыли фургон, то я чуть на месте не помер. Столько оружия….

— Понятно, — улыбнулся я, — не беспокойтесь, всё в порядке, все документы имеются.

— Да уж понял, — Григорий Ратиборович огладил бороду, — пиратам не поздоровится, если на нас нападут. Кстати, а где Ваша гостья? На ужин надо бы позвать, но не нашёл её в каюте.

— Не знаю, — пожал плечами и повернулся к бойцам, — Хирш, ты куда Лизу отвёл?

— В каюту люкс, — откликнулся Фея, — она решила поспать немного.

— В какой ещё люкс? — Григорий Ратиборович схватился за свою бороду. — У нас только стандартные каюты, даже у меня.

— Как в какой? — вскинулся Феймахер.

Разговоры в каюте стали затихать, народ начал прислушиваться к нам. Даже Меньшов оторвался от инфопланшета и зыркнул на Фею.

— Внизу же была такая, — махнул рукой Хирш. — Я же её всем показал тогда, и Вы там были.

— Там, где он ароматизатор съел, перепутав с орехами, — подсказал Гусар. — В трюме.

— В трюме? — глаза капитана округлились, и он посмотрел на суперкарго, — так это не каюта, это автономный комфортмодуль для проживания на космической станции.

— А есть разница, где проживать? — тихо, начиная втягивать голову в плечи, спросил Феймахер.

— Конечно, есть, — капитан взмахнул руками, — но главное, что модуль не наш и мы его выгрузили перед отлётом.

— Как выгрузили? — я аж подскочил с места, чувствуя, как волосы на всём теле встают дыбом. — Значит, Лизы нет на борту?

— Да, — кивнул капитан и дёрнул себя за бороду, — получается, она осталась в грузовом ангаре торговой станции.

Только он замолчал, как из динамиков, навевая на меня тоску, прозвучал голос пилота:

— Уходим в нырок через десять, девять, восемь….

Глава 7

Ветер гнал серые тучи. Шумел в кронах деревьев. Играл опавшей листвой на зелёном газоне. А мы стояли напротив Могуты и молчали.

Сняты головные уборы. Уложены цветы к подножию креста. Мы молчали и смотрели на мраморную табличку с именем и датами жизни Гидеона Святогоровича. Это всё, что от него осталось. Всё, что осталось от нашего Могуты.

Как же так, а?

Как же так⁈

— Месяц назад похоронили, — нарушил тишину Виктор Маркович Растеряшев, полковник местной Службы Безопасности Флота и один из моих командиров.

— Угу, — промычал я, говорить не хотелось, да и не моглось. Челюсть свело от злости, а тело застыло, как парализованное. Только кулаки раз за разом сжимались, да так сильно, что кожа парадных перчаток скрипела.

— В закрытом гробу хоронили, — голос Виктора Марковича звучал тихо. Еле слышно. — Даже последний раз увидеть не дали… — он прервался, глубоко вздохнул и, срывающимся голосом, вопросил в никуда: — как же так, друже, как же так?

Виктор Маркович умолк. Слегка заторможено отвернулся в сторону и коснулся рукой своего лица.

— Сказали, что там одни угли остались, — проронил дядя Саша. Он тоже стоял вместе с нами. Собственно, это он нас сюда и привёз, забрав из космопорта. И за Растеряшевым он заехал….

— Ростислав, ты последний видел его живым, — Виктор Маркович снова повернулся к надгробию и шептал прямо перед собой. — Какой он был после боя? Мог справиться….

Голос его сорвался и он замолчал.

— Последним был Миша, оказал ему помощь, — покачал я головой, а перед глазами встала картина того дня.

— Я вколол пару стимуляторов, и обезбол, — пробубнил Миша, — скинул ему аптечку, но состояние было….

— Он не считал, что вышел из боя, — прервал я Гусара, чтобы все возможные упрёки достались мне, — но я думал по-другому, слишком уж плохо он выглядел.

— Тогда почему ты его оставил? — Виктор Маркович смотрел всё так же прямо, не отрываясь от таблички с именем Могуты.

— Вить, не надо… — начал было дядя Саша.

— Потому что он так приказал, — я не собирался юлить. Знал, что такие вопросы прозвучат. Потому решил говорить только правду. — Я далёк от его уровня силы, не мог знать реальную картину, и не мог нарушить приказ.

— Да, — кивнул Растеряшев, — узнаю Гидеона.

Он постоял ещё с минуту. Вздохнул и тихо протянул:

— Ты прости, Ростислав, просто… — он снова вздохнул, — просто тяжело здесь бывать. Не свыкся ещё.