Лейтенант империи. Часть вторая (СИ) - Четвертнов Александр - Страница 11

— Время и расстояние, лейтенант, — тон Карла Венедиктовича превратился из возмущённого в поучительный. — Ни одна боевая операция не возникает мгновенно. Ей предшествует планирование, перебазирование войск, логистические решения, постройка космических баз и много чего ещё.

Профессор прервался на секунду. Засучил рукав халата. Глянул на древние наручные часы и, пожевав губами, недовольно продолжил:

— Десятками, сотнями лет специальные отделы искателей перехватывают радиопереговоры, захватывают секретные планы и документы, собирают обычные, повседневные новости по всей галактике, — он ещё раз бросил взгляд на часы, — и сливают всё это в базу данных Оракула. А он анализирует и даёт результаты. Всё, — профессор развернулся и шагнул вперёд, — мы отстаём от графика. За мной.

— Карл Венедиктович, — я догнал его и пошёл рядом, — если Оракул такой крутой, почему он не предупредил нас, чтобы мы успели ещё до высадки пиратов на Тау Метам?

— Он крутой, но не всесильный, — поморщившись, бросил профессор. — Погрешности от нескольких плюс-минус дней до недели обычное дело.

— То есть, тогда он ещё точно сработал? — удивился Гвоздь.

— Почти ювелирно, — кивнул профессор, не оборачиваясь.

— Хорошо, — я переварил информацию, вроде бы всё сходилось, остался только один вопрос: — Карл Венедиктович, скажите, если отдел телепатии — это секретно, то почему вы нам про Оракула так свободно говорите?

— Да о нём все знают, — махнул рукой профессор, — просто не афишируют в массы.

— А мы не знали, — прошептал Гусар, — нас точно за это знание не изолируют?

— Какой вздор, — Карл Венедиктович всё же услышал его и, остановившись, обернулся. — Вам не афишируют, а враги все знают, более того, мы знаем про них. У нас Оракул, у Северного Содружества Норны, у ССА Пифия и так далее. У всех есть такая система.

— Эм, — я почесал затылок, — если все знают, почему не уничтожат?

— А как? — пожал плечами Карл Венедиктович, — такой ИИ он нигде и везде одновременно. Его модули раскиданы повсюду в империи, так что уничтожить невозможно, только обмануть.

— Получается? — спросил Миша.

— Иногда, — профессор снова развернулся и быстро зашагал по коридору.

— А никто не боится, — заозиравшись по сторонам, спросил Феймахер, и засунул руку в карман куртки, — что он взбунтуется и захватит власть?

— Какой же вздор у вас в головах, — взмахнул руками профессор Вздор, — во всей галактике к этому вопросу теперь подходят серьёзно и больше такого не повторится.

— Теперь⁈ — вырвалось у меня. — Больше⁈

— Учите историю, лейтенант, — недовольно, будто сболтнул лишнего, бросил Карл Венедиктович, и, резко ускорившись, свернул на очередном повороте.

— Елизавета Владимировна, голубушка, — послышался его голос, из-за угла, — мы пришли, открывайте лабораторию.

Глава 6

— Карл Венедиктович, постойте, — я свернул за ним, и попытался продолжить разговор. Очень уж интересная оговорка у него вышла.

— Учите историю, — снова бросил профессор Вздор, не оборачиваясь.

Кусок стены отъехал вниз и Карл Венедиктович шагнул в появившийся проход.

Поспешил следом. Поравнялся с Лизой у самой двери. Кивнул ей. Резко ускорился. Юркнул вперёд, не позволив зайти раньше меня, и оказался в лаборатории.

Лампы на потолке только разгорались. Мерцали, издавая звук хрустящего в печке попкорна. Белый, холодный свет постепенно заливал просторное помещение. Открывал взгляду множество приборов, панелей управления и экранов. По большей части незнакомых.

— Так учил, но там ничего подобного нет, — провёл я вторую попытку вернуться к прошлой теме, а заодно и найти профессора среди заставленных оборудованием столов. — Скажите, что значило теперь и больше?

— Да что ж такое, — взмыли руки над оборудованием, и я поспешил направо.

— Любопытство, профессор, меня съедает любопытство, — зачастил, догоняя его. — Получается, ИИ восставал против людей? Он что-то захватил? Каким образом? Где узнать подробности?

— Что за вздор! — воскликнул Карл Венедиктович, снова взмахивая руками, — Лизонька, Вы говорили, что он упрям и надоедлив, но не до такой же степени! Прицепился как репей к собаке, не отодрать.

Он резко сменил направление. Отвернул от стены, и засеменил вглубь комнаты. Я же застыл на месте.

Надоедлив? Упрям? Репей? Да пошёл он! Колобок очкастый.

Я развернулся и зашагал к выходу. Как-нибудь без этого пончика разберусь со своим индексом. Тоже мне, нашёлся….

— Ростислав, стой, — раздался голос Лизы, и она схватила меня за руку.

Ощутил тепло её ладони на запястье. Посмотрел на неё, и она, тут же покраснев, убрала руку в карман белого халата.

— Не уходи, пожалуйста, — прошептала Лиза, уставившись в пол, — прошу тебя.

— Да нафиг надо? — дёрнул я плечом.

— Ростислав, — Лиза подняла взгляд, её лицо всё ещё ярко пылало, — прости его, он не от мира сего. Постоянно болтает, рассказывает абсолютно всё.

— Оно и заметно, — хмыкнул я, — ляпнул, а теперь заднюю даёт.

— Тренируется, он гений, но язык без костей, вот и не отпускают его из центра уже лет сорок, — Лиза робко протянула руку и, взявшись кончиками пальцев за мой рукав, прошептала: — пойдём, пожалуйста. Он, правда, лучший.

— А я думал, что лучшая ты, — улыбнулся я, поддаваясь на её уговоры и шагая следом.

— Да, я лучшая, — прошептала Лиза, — а он мой учитель, но я его превзойду. Уже в чем-то превзошла.

— Понятно, — вздохнул я, замечая профессора около странной медкапсулы, похожей на гоночный болид. — Только пусть он не обзывается.

— Не будет, — кивнула Лиза, — я его отвлеку.

— Вот вы где! — заметив нас, взмахнул руками профессор, — Лизонька поспешите, времени мало, потом намилуетесь со своим героем.

Градус смущения подскочил к потолку и пробил его. Лиза покраснела пуще прежнего, хоть Свёклой зови. Отпустила мой рукав и, стараясь не встречаться со мной взглядом, шагнула в сторону.

— И вообще, хватит ходить вокруг, да около, раздевайтесь уже, — добавил профессор, и я глянул на него удивлённо.

Карл Венедиктович открыл болид и указывал мне на заполнявший его нутро зелёный гель.

Фух, помотал я головой, не так его понял. Ладно. Хрен с ним. У Меньшова про ИИ спрошу, подумал я, и расстегнул рубашку.

Минута, и я, в одних плавках, залез в капсулу. Гель тут же скрыл моё тело, оставив на поверхности только голову.

А тут удобно. Лучше чем в стандартных капсулах. Просторнее, что ли.

— Командир, ты будто в засаде, — усмехнулся Фея, когда ребята догнали меня и окружили капсулу. Карл Венедиктович с Лизой в это время отошли к какому-то экрану.

— Не, он монстр из фильма ужасов, — возразил Рифкат, — высматривает жертву, а потом каак прыгнет.

— Вам лишь бы поржать, а я за ним целый месяц так присматривал, — Миша Гусаров растолкал бойцов и, подойдя вплотную к болиду, отвернулся. — Нет, до сих пор не отошёл, не могу смотреть, переживать начинаю.

— И я тебя люблю, — хмыкнул я, не придумав ничего лучшего.

— Да чтоб ты понимал? — махнул рукой Миша. — Я… что за…?

Грохнуло. У входа взметнулся дым.

Бойцы рухнули на пол. Раскатились в стороны. Затаились.

— Бросайте оружие! — разнёсся от двери чей-то голос. — Стреляем на поражение! Работают Бобры!

— Кто работает? — я осторожно выглянул из-за борта капсулы и заметил рядом с собой Серёгу.

— Я тут не при чём, — дёрнулся Бобёр.

— БОБРЫ, — мимо нас прошёл Карл Венедиктович, — Боярский отряд быстрого реагирования. — Он взмахнул руками, — А Вы думали? Нас охраняют.

— Вообще не при чём, — помотал головой Серёга.

— А у нас кричалка лучше, — выдал из-под стола Фея, — более звучная.

— Не стреляйте, — профессор тем временем дошёл до экрана на стене и стал там что-то нажимать. — Я забыл снять с сигнализации.

— Ну, Карл Венедиктович, опять? — зазвучал тот же голос, и боец в сером доспехе вынырнул из дыма. — Не даёте нам расслабиться?