Синдикат должен быть разрушен (СИ) - Шу Алекс - Страница 71

Подошел к дверному проему, тихонько приложил к прямоугольному квадрату пластинку. Раздался тихий щелчок. Старик замер, прислушиваясь. Никого. Глубоко вдохнул, носком ботинка тихонько оттолкнул чуть приоткрывшуюся дверь и вышел в коридор, выставив перед собой два длинных дула.

За небольшой нишей пожарного входа, недалеко от кабины лифта, за столом сидел скучающий охранник в светло-голубом костюме. Старик шагнул к нему. Мужчина побледнел, привстал, запустив ладонь под пиджак, но больше ничего сделать не успел. «Глок» в правой руке сухо дважды щелкнул, охранник опрокинулся назад. Стул со здоровенной тушей с грохотом обрушился на плитку. На изорванных лохмотьях белой рубашки секьюрити расцвели кровавые кляксы. Старик стрелой метнулся к кабинету в конце коридора.

— Пит, что, черт подери, случилось⁈ — взревел мужской голос

Дверь приоткрылась, в коридор выбежали двое, на ходу, выхватывая пистолеты. Частой дробью защелкали выстрелы, дула глушителей задергались, выплевывая скупые короткие очереди.

Череп первого телохранителя треснул, брызнув обломками костей и бордово-серыми сгустками слизи. Второй, успевший щелкнуть предохранителем и почти вскинуть навстречу свой «зиг-зауэр» с коллиматорным прицелом, выронил пистолет и медленно оседал по стенке, оставляя кровавые разводы.

Старик ворвался в приемную.

Молоденькая мулатка-секретарша завизжала, закрыв глаза и подняв тонкие ручки:

— Не стреляйте, не стреляйте! Я тут только неделю работаю, ничего не знаю. Пожалуйста, не убивайте, у меня больная мама!

— Не переживай, дочка, — вздохнул Луис, заходя в приемную, — Я не воюю с детьми. Залазь под стол, и сиди тихо. Тогда останешься жива.

— Конечно, мистер, хорошо, мистер, — лихорадочно забормотала девушка. Она оттолкнула кресло в сторону и одним плавным движением, залезла под столешницу. — Я уже там.

Старик на ходу, засунул «глок» с глушителем за ремень, достал освободившейся левой маленький прямоугольник с красной кнопкой из кармашка на поясе и вышиб дверь ногой.

У открытого сейфа нервно суетился бледный от пота мужчина в темно-синем костюме. Обычно вальяжный, уверенный в себе высокомерный атлет Майерс напоминал насмерть перепуганного ребенка. Седые, всегда безукоризненно уложенные в идеальную прическу волосы, чуть растрепались, ястребиный профиль обмяк и утратил жесткость. Льдистые глаза, лучащиеся надменностью и презрением к окружающим, воровато бегали. Рука лишь немного не дотянулась до лежавшей в глубине сейфа кобуры с пистолетом.

— Убери руку, ты не успеешь выхватить ствол, — прошипел старик, держа Майерса под прицелом.

Майерс повиновался, примирительно поднял руки ладонями вверх.

— Не стреляй. Чего ты хочешь, денег? В сейфе семь миллионов, забирай их и уходи, только оставь меня живым, — торопливо выкрикнул он.

— Не денег, а твою жизнь, ублюдок, — усмехнулся Луис, нацеливая «глок» на бледного Уолтера. — Всё просто. Ты убил моего ребенка, я убью тебя. Око за око.

Грохот выстрела разорвал тишину. Старик пошатнулся, на его груди расплылось кровавое пятно. Он полуобернулся, пытаясь рассмотреть стрелка, и рухнул на пол.

— Молодец, Джоанна, — осклабился Майерс. — Хорошо сработала.

— Спасибо, шеф, — хихикнула мулатка, опуская револьвер. — Я же говорила, образ молоденькой глупышки всегда идеально работает — никто не воспринимает всерьез.

Майерс шагнул вперед, толкнул ногой хрипящего старика, опрокидывая его на спину.

— Я узнал тебя, дед, — насмешливо сообщил он. — Несколько лет назад ты уже пробовал убить меня. Не получилось. Мы тебя тоже тогда не нашли, ты хорошо спрятался. Перед тем, как сдохнешь, хочу сообщить, твоя доченька подарила мне незабываемые ощущения. Если бы ты знал, как она кричала, просила убить и больше не мучить, когда я кромсал ножом её молодое стройное тело, рубил топориком сперва пальцы, потом кисти рук. Такого наслаждения я давно не получал. Чего ты скалишься, старая сволочь⁈

— Ублюдок, — прохрипел Луис, брызнув кровавой слюной и продолжая улыбаться. — Наконец-то я заберу тебя в ад.

Ладонь развернулась вверх, показывая миниатюрный прямоугольник, большой палец нажал на красную кнопку. В глазах Майерса мелькнуло понимание, лицо исказилось в гримасе ужаса, он резко отпрыгнул в сторону. Мулатка, стоявшая в проеме у открытой двери, насторожилась, рванулась вперед, поднимая револьвер. Яркая вспышка накрыла всех троих громовым раскатом взрыва. С громким треском брызнули осколками оконные стекла, плеснули во все стороны каменная крошка и щепки древесины, в воздухе мутной волной заклубилась пыль. Медленно планировали на пол горелые ошметки бумаг, падали клочки рваной ткани. Куски обгорелой плоти размазались по вздыбленному паркету. Сквозь серую пелену проступали грозди кровавых капель на стенах и карминовые лужицы на полу.

Оглушительная тишина милостливо окутала поминальным саваном распростертые тела, служа безмолвным свидетельством произошедшей трагедии…

Примечания:

Ханьфу — традиционная китайская женская одежда

Latin Kings («Короли») считается одной из самых многочисленных в мире банд, состоящих из выходцев из Латинской Америки. Группировка появилась в 1940-х годах в Нью-Йорке. В США «королями» становились, как правило, молодые люди из бедных семей, приехавших из Пуэрто-Рико и Мексики.

В 1986-ом году Луис Филипе «Кинг Блад» преобразовал банду и составил Манифест, принципы по которым она жила. В конце восьмидесятых — начале девяностых, он начал объединять под своим руководством группировки в Чикаго, Нью-Йорке и Нью-Джерси.