Черное Солнце (СИ) - "Архимаг" - Страница 12

Когда Император явил Черное Солнце, Фома дернулся так резко, что чуть не выронил драгоценные бутылки. Руны на руке заныли, но не так сильно как обычно — раньше от приступов его скручивало в такой узел, что приходилось вливать в себя литр самогона просто чтобы унять дрожь.

Фома отхлебнул еще глоток «Кровавых слез», невольно вспомнив их последнюю встречу.

Это было три дня назад, в том же «Пьяном Грифе». Костя нашел его сам — просто появился на пороге, когда Фома как раз собирался закрыться в подсобке для очередного эксперимента с самогоноварением.

— Знаешь, — сказал тогда Безумов, присаживаясь на ящик с какими-то бутылками, — твоя проблема решается довольно просто.

— Какая именно? — хмыкнул Фома, — Их у меня много. Вот, например, последняя партия самогона говорит со мной на латыни…

— Я про руны, — Костя кивнул на его руку, — Я понял, как немного помочь.

Фома машинально потер светящиеся знаки:

— Да ладно? И что, прям вот так просто возьмешь и вылечишь? — Фома недоверчиво прищурился.

— Да, — просто кивнул Костя и показал на свою руку с татуировкой, — Полностью не стабилизирую, для этого мне нужно посмотреть на Черное солнце… Понять, что это вообще такое… Но муки твои облегчу.

— Хм… — Фома задумчиво почесал небритый подбородок, — А есть побочные эффекты? А то знаешь, я уже нагляделся на эксперименты…

— Полностью убрать сломанную метку нельзя, — честно признал Костя, — Но можно… переформатировать. Сделать более стабильной. Приступы станут слабее, и ты сможешь их контролировать.

— А самогон гнать смогу? — деловито уточнил Фома.

Костя на мгновение завис, явно не ожидав такого вопроса:

— Ну… технически это никак не помешает твоему… хм… творчеству.

— Тогда давай! — Фома решительно закатал рукав, — Только это… может, для храбрости тяпнем? У меня тут новая партия…

— Воздержусь, — дипломатично отказался Костя, — Я… гм… за рулем.

Заклинание оказалось болезненным — Фома орал так, что распугал всех крыс в подвале. Но оно действительно помогло — руны перестали пульсировать, а голоса в голове притихли.

— Только учти, — предупредил Костя, заканчивая ритуал, — если окажешься слишком близко к Черному Солнцу, может тряхнуть. Но уже не так сильно.

— Да я как-то и не планировал, — буркнул Фома, разминая руку, — У меня теперь другие интересы. Вот, кстати, хочешь попробовать? — он потянулся к бутылке.

— В другой раз, — Костя встал, — И да… на финале будь готов. Там может быть… интересно.

— А поподробнее? — заинтересовался Фома.

— Скажем так, некоторые люди слишком любят совать нос в чужие дела, — туманно ответил Костя, — Особенно когда речь идет о древних артефактах. Не исключаю провокаций. Или чего похуже.

— А, понял, — кивнул Фома, — Не боись, если что — прикрою. Хотя… — он покосился на свой самогонный аппарат, — у меня тут как раз новая идея появилась. Представляешь, нашел плотоядный кактус…

Костя только головой покачал:

— Главное, не взорви тут ничего. И да — если что случится на турнире, держись подальше от Черного Солнца. На всякий случай.

— Да понял я, понял, — отмахнулся Фома и полез за очередной бутылкой, — Сам разберешься… Слушай, а может все-таки по маленькой? За успех операции?

Но Костя уже смылся, оставив Фому наедине с его экспериментами…

Фома моргнул, возвращаясь в реальность. На арене как раз грохнул особенно мощный взрыв — кажется, Светлана выдала что-то особенное.

— Эх, молодежь, — пробормотал он, откупоривая новую бутылку, — Ну-ка, посмотрим, что у нас тут в новой партии…

Он благодарно подумал о Косте — мальчишка знал свое дело, его заклятие реально помогало сдерживать приступы безумия. Хотя полностью они не прошли, но стало заметно легче. По крайней мере, теперь он мог смотреть на эту штуку, не срываясь в истерику.

«Надо же, какая штука», — думал Фома, разглядывая артефакт, — «И ведь не соврал пацан — реально может помочь. Не то что эти… экспериментаторы».

Он машинально потер шрамы на руках, оставшиеся после «исследований» Кривотолковых. Воспоминания о тех днях все еще заставляли его вздрагивать.

«Ничего, вы свое получили. А князь… до него еще доберемся».

Мирмеции в соседнем секторе шумели как целый пчелиный улей. Их возбужденные крики и размахивание плакатами заставляли Фому морщиться. Четырехрукие создания явно знали толк в активной поддержке — они умудрялись одновременно размахивать флагами, дудеть в вувузелы и скандировать речевки. Некоторые даже пытались петь что-то вроде футбольных кричалок, только на свой лад: «Папа может, папа может все что угодно!»

«Вот ведь развел зверинец», — беззлобно подумал он, наблюдая за их энтузиазмом, — «Хотя… толковые ребята. Сильные, преданные. Не то что некоторые…»

Он вспомнил своих бывших коллег-Истребителей, которые отвернулись от него после истории с Черным Солнцем. И особенно — Илью Беса. Чертов предатель… как он там теперь, интересно, после падения Кривотолковых? Прикрылась кормушка-то…

«Эти хоть честные — что думают, то и говорят. И за своего готовы глотку перегрызть любому».

Он с профессиональным интересом наблюдал за боем. Светлана впечатляла — её техники были отточены до совершенства, каждое движение выверено и точно рассчитано. Как бывший Истребитель, Фома видел в ней настоящий талант. Её «Небесный Гром» был настолько мощным, что даже у него, видавшего виды бойца, перехватило дыхание. Такой концентрации силы он не видел со времен своей активной службы.

«Хороша девка», — одобрительно кивал он, отхлебывая из бутылки, — «Мощная. В наше время таких не было… Ну, или были, но я не помню — много пил тогда. Хотя… против Кости ей все равно не выстоять. У пацана такие техники, что даже мне не по себе становится. И это явно не предел его возможностей».

Он устроился поудобнее, готовясь насладиться зрелищем. В конце концов, даже если что-то пойдет не так — Костя уже доказал, что способен разруливать самые сложные ситуации. Взять хотя бы историю с Кривотолковыми — как красиво развалил их империю, просто загляденье! А значит, можно расслабиться и просто посмотреть хороший бой.

«Главное — не пропустить момент, когда надо будет дегустировать новую партию», — подумал Фома, любовно поглаживая бутылки, — «А то знаю я эти бои — увлечешься, а самогон тем временем выдыхается… Хотя, судя по тому, как булькает — эта партия точно сильнее предыдущей. Может, даже обойдется без древних языков… надеюсь».

Он сделал еще один глоток и довольно крякнул. Жизнь налаживалась — зрелище обещало быть отменным, выпивка грела душу, а главное — он наконец-то мог смотреть на Черное Солнце без желания выть и крушить все вокруг. Определенно, день удался.

Фома как раз собирался сделать очередной глоток, когда почувствовал… Нечто. Странное, тянущее ощущение где-то в груди. Словно кто-то дергал за невидимую нить, настойчиво указывая куда-то вниз… под трибуны, в глубины арены.

«Так, это что за новости?» — он озадаченно уставился на бутылку, — «Вроде эта партия без галлюциногенов…»

Но ощущение не проходило. Наоборот, становилось сильнее. Зов манил, звал, почти гипнотизировал. Фома поймал себя на том, что машинально поглаживает руны на руке — они едва заметно пульсировали, но не болели. Странно…

«А вдруг там… что-то интересное?» — мелькнула шальная мысль. Хмель и природное любопытство взяли верх над осторожностью.

— Ну-ка, ну-ка… — пробормотал он, поднимаясь, — Надо глянуть, что там за аттракцион.

Фома подхватил пакет с бутылками.

«Не бросать же добро!» — и начал протискиваться к выходу с трибун. Бутылки весело позвякивали при каждом шаге.

— Куда прешь, алкаш! — возмутился какой-то солидный господин, когда Фома случайно задел его пакетом.

— На важные переговоры, — серьезно ответил Фома, — С кактусом. Он там внизу, ждет…

Важный господин странно посмотрел на Фому и больше не возмущался.

Зов становился все настойчивее. Что-то определенно происходило под ареной. Что-то… знакомое? Фома не мог объяснить это чувство, но почему-то был уверен — там творится что-то интересное. А где интересное — там обычно и неприятности. Как раз то, что надо для полноценной дегустации!