Осколок Хаоса (СИ) - Гудвин Макс - Страница 4

Отец!

Я было ринулся к огню, в надежде отыскать его тело, но был остановлен Мишей и Лейтенантом огнеборцев. На пару схвативших меня под руки.

— Серёга! Стой! — завопил Михаил.

— Ваше высокоблагородие, пожар еще слишком силён! — кричал лейтенант в моё левое ухо.

— Пустите! Там мой отец! — я делаю несколько рваных движений, но служивый малый ловко обхватывает меня за корпус, оказываясь сзади, а мои ноги тут же повисают в воздухе.

“Борьба джиу-джитсу…” — всплыло в сознании, занимался в своё время, но так и не выучил, сосредоточившись, как дворянин на дуэльных пистолетах и саблях.

— Огонь не остановится ближайшие сутки! — пытается убедить меня офицер со спины.

— Отпусти меня! — рычу я.

— Ваше высокоблагородие, это пирокинетическое пламя, оно не погаснет до утра и троекратно превышает температуру горения естественного!

— Серёга, блин, пуля не убила, сам себя хочешь добить? — пытается меня убедить Миша, заслоняя собой пожарище, стоя прямо передо мной и крича мне в лицо.

Выдыхаю. Чёрт. Чёрт! Чёрт! Чёрт!

Как же я хочу сейчас быть там. Но у меня от былых сил, ничего да и только! А Миша прав. Если я сейчас умру, то организаторы покушения победят. Кто бы ни были теми мразями, что совершили подобное, пусть знают, что я жив и найду их. Найду и перепрячу. Так, чтобы никто уже не смог найти. Ибо я уже не тот, что был сегодня с утра.

— Всё. Ладно. Отпустите меня. — прошипел я Мише и лейтенанту за моей спиной.

Гнев остывал, но даже холодным, он всё равно оставался гневом.

Отец… Батя… Всю жизнь провёл в разъездах. В командировках и экспедициях. В роду эфирных инженеров подался в археологи. Даже на старости лет никак не мог угомониться. Всё рассказывал, как вот-вот докопается до чего-то. Каждый раз разного. Столько рассказывал про опасности своих путешествий, что я, даже повзрослев, не до конца понимал, как он дожил до своих лет. До этого дня. Чтобы умереть при пожаре в собственной усадьбе. В пирокинетическом огне. Какая пошлость. Какая ирония.

***

Бесконечно можно смотреть на воду, огонь и как другие работают. Но не тогда когда это все происходит на могиле близкого тебе человека. Я отвернулся, от злости сжимая кулаки, хлопнув себя по карманам, незадолго до дуэли я бросил курить, а Миша так и не начинал.

— Ваши высокоблагородия? Сергей Владимирович, старший из Алмазовых, и Михаил, второй из Измайловых? — прозвучал уверенный голос откуда-то со стороны пожарища.

— С кем имею честь говорить?

Даже смотреть на этого типа не хочу, не то что разговаривать.

— Капитан Службы Императорского Сыска, детектив Шпагин Алексей Валерьевич. Вот документы.

Высокий, гладковыбритый светловолосый мужчина в черном приталенном пальто из-под которого виднелась уставная рубашка и серый галстук, а еще кромка черного облегченного бронежилета, кевлар и магия, ничего лишнего, протянул нам ксиву. Действительно капитан. Подделку в документах я б учуял.

— Здравствуйте, капитан. Чем могу служить? — Всё-таки выдавил из себя учтивость и кивнул я.

Капитан выпрямился и повернулся к пламени.

— Расследовать покушение поручили мне. Вы — потерпевший. Соответственно нам необходимо побеседовать.

Чтобы следователь на место преступления ещё до конца рабочего дня? Интересно.

— Понимаю, что сейчас не лучшее время для разговора. Поэтому предлагаю встретиться здесь завтра. Как раз после пожара.

— Тогда зачем вы подошли сейчас? — спросил я скрывая раздражение.

— Вы несколько раз хлопнули по карманам вашей куртки, из чего я сделал вывод что вы хотите курить, однако, вряд ли у вас кончились сигареты, ведь вы из благородных, значит недавно бросили, так как привычка хлопать еще не исчезла. И я решил предложить вам свои… — Шпагин улыбнулся доставая из кармана серебряный портсигар с явно его фамильным гербом: щит с пентаграммой и мечом поверх, окружённый двумя соболями.

Детектив привычно надавил на кнопочку и коробка открылась, обнажая два ряда сигарет в зелёной бумаге.

— Угощайтесь Сергей Владимирович. — протянул он мне портсигар и продолжил, — Ни одна из приехавших служб не может зафиксировать эфирный след вашего отца. Вероятнее всего он погиб при пожаре…

— Я знаю! — оборвал я его, но от учтиво поданных сигарет не отказался, вынимая одну.

— Однако, до конца пожара мы не можем об этом говорить с уверенностью. — продолжал детектив, извлекая из кармана турбозажигалку и попутно убирая в карман портсигар.

Зелёное пламя шипя обожгло папиросную бумагу и табачный дым заполнил мои лёгкие, оставляя странный еловый привкус.

Странный тип этот Шпагин, зелёные сигареты, зеленое пламя, еловый привкус, замашки Конандойлевского Шерлока Холмса. Сейчас дает мне прикурить и думает не я ли сам поджёг дом ради страховки и ради того чтобы стать в клане первым.

Действительно, пока эфирного следа нет, ничего нельзя сказать точно. Я поднял взгляд на детектива и мельком заглянул в его светлые глаза.

У простолюдинов магия очень слаба, этот же высокородный явно, и явно маг, остается понять какой именно. Был бы в нём мой осколок, был бы магом с большой буквы М.

— Судмед экспертиза поможет уточнить причины смерти и возможного исполнителя. Может сейчас магического в огне не так много, но на телах, если они не дай боги есть, индивидуальные эфирные опечатки всегда сохраняются хорошо. — размеренно и убедительно продолжал он.

— Значит завтра? После пожара? — вмешался в разговор Михаил.

— Да. Хрономер пожарной бригады предсказывает к десяти утра. Предлагаю увидеться здесь же в это время. Вот, кстати, моя визитка.

На картонной карточке, протянутой мне капитаном, были изображены его фотография, довольно удачная, герб Службы Сыска, и мобильный номер с адресом электронной почты.

— Будьте здоровы. — Капитан откланялся и пошел в сторону скопления машин социальных служб.

— Лёгкой службы. — Попрощался с ним Михаил.

Значит делом занялся Сыск. Прямо сразу-сходу. Ну логично, массовое нападение на клан. Поэтому капитан и не спрашивает типовые “не знаете ли, кто мог такое сделать? Есть ли у вас враги?” Больше всего это похоже на войну кланов, а межклановые разборки полиция вмешивается редко и под конец мясорубки. Это и хорошо, не будут мешать отрывать головы виновных. Впрочем, есть ещё одно дело, которое требует моего внимания. И я обратился к стоявшему рядом другу.

— Миш, поехали к тебе. Хочу увидеться с родными.

Миша кивнул, похлопав меня по плечу, мол переживем и это, и мы пошли к машине.

***

Хотя ехали мы на личном бронемобиле Анатолия Мироновича, Мишиного отца. Миша ощутимо нервничал.

— Серёга, ненормальная херня происходит. Сначала покушение, потом твой приход с этим видением, потом бафф моего исцеления. Не Яблонские же ваш дом сожгли?

Миша посмотрел на меня так, будто считал, что вместе с Доктриной Исцеления, вложенной в него, я, в своем «состоянии Будды», как он окрестил произошедшее, ещё получил поимённый список исполнителей заказных убийств.

— Я бы ещё понял, если б одного тебя стреляли. Да. Но чтобы сразу всю семью на корню срезать. Это ж кому так дорогу перейти надо?

— Не знаю, Миш. Не знаю. Но я их найду. И спрошу.

— Мы найдём, Серёг. — Миша протянул мне сжатую кулак правую руку.

Я приставил свой кулак к его. Наш с ним старый жест.

— Мы найдём.

***

Измайловы дружили с Алмазовыми чуть не со времён наших с Мишей прадедов. Деталей я не помню, но вроде мой прадед помог Мишиному с медицинским оборудованием, когда тот открывал свою первую клинику. С тех пор два клана шли рука под руку, хотя каким-то образом, за всё это время союз не был закреплён браком.

Измайловское имение напоминало мне родной дом. Вроде даже архитектор был один. Три этажа русского модерна. Еще с конца позапрошлого века стоит. Как раз мода на народный стиль в дворянскую архитектуру проникала. Вся эта резьба под крышей и на окнах. Наше, родное. В наших имениях отличалось, в сущности, только окружением забора. Измайловы украшали его коваными виноградными лозами. У нас же была высажена живая рябина. Была.