За порогом жизни, или Человек живёт и в Мире Ином - Волошина Инна - Страница 41

— Учитель, ты живёшь совсем одиноко. Тебя это не тяготит? — я задал этот вопрос вкрадчиво, не зная, как он отнесётся к нему.

— Нет, Николай, меня это не тяготит. Во имя Света и Добра я отрёкся от всего, что имел и не сожалею. Когда-нибудь я вернусь ещё раз на Землю, чтобы обрести Любовь и пребывать здесь в радости, наслаждаясь полнотою бытия. Но как скоро во мне созреет подобное желание — не знаю.

— Учитель, а как ты находишь себе учеников?

— Я не ищу их, мне их указывают.

— Учитель, а трудно быть Учителем?

— Если самоотвержен, то нет, но не любой может достичь этого звания, его получают личности сильные. Не подумай, что я пытаюсь возвысить себя над другими, вовсе нет. Но это действительно так, ведь от Учителя требуется очень многое, что может выполнить лишь сильный духом и волей. Кроме того, надо обладать обширными познаниями, чтобы чему-то научить другого.

В этот вечер мы вспоминали мой путь испытаний. Подолгу обсуждали какие-то детали, расходиться совсем не хотелось.

Но вот Учитель после небольшой паузы в разговоре встал и как-то странно, глядя на меня, сказал:

— Мне пора, Николай. Я не хочу прощальных слов, мы не расстаёмся, а лишь на какое-то расстояние удаляемся друг от друга. Где и как меня найти, ты знаешь, объяснять не надо. И знай: что бы ни случилось, ты можешь приходить ко мне в любое время. Чем смогу, всегда буду рад помочь тебе. Не провожай меня, не надо. До встречи, Николай.

— До встречи, Учитель! — эхом отозвался я.

ГЛАВА 7

С уходом Учителя для меня начался новый этап жизни, где я полностью был предоставлен себе. За время общения с Учителем, я успел войти в размеренный ритм повседневности. И после его ухода я почувствовал пустоту. Мне его не хватало. Чтобы хоть как-то уйти от ощущения пустоты, я усиленно занялся учёбой. И за короткий срок, в полгода, я прошёл два курса обучения. То есть я поднялся на шестой уровень Синода. Это значило, что по собственному желанию я могу прекратить занятия. Необходимые знания я приобрёл. Таково положение Синода.

Внутренне я не хотел оставлять учёбу. У меня всё больше и больше возрастал интерес постичь «запредельное», то есть то, что мне ещё не известно. Но усиленные занятия измотали меня, я хотел немного отдохнуть.

После сдачи последнего экзамена, я пошёл к Лиге. Только она могла разрешить этот вопрос. Постучав в двери и дождавшись приглашения: «Можешь войти», — я вошёл в комнату Лиги. Она была задумчивой и, казалось, вне настроения. И вообще было странным, что у входа к ней никого не было: обычно дежурил кто-нибудь и докладывал ей о приходе учеников и по какому поводу. Я хотел уйти, извинившись за вторжение.

— Я, наверное, не вовремя, зайду после, — я был готов выйти, но Лига остановила меня.

— Николай, проходи.

Меня удивило, что она знает меня по имени. Ведь в Синоде столько учеников! Я же видел её за всё это время дважды, не считая первого дня зачисления в Синод.

Должно быть, я вопросительно смотрел на неё, думая откуда она знает моё имя, на что Лига ответила:

— В Синоде много учеников, но таких как ты — единицы.

— …?

— Да, тебя это удивляет. Но то, что рассчитано на годы, ты прошёл меньше, чем за год. Ну да ладно, — вздохнула она и продолжила, — ты о чём-то хотел поговорить?

— Да.

— Говори, я слушаю тебя.

— По положению Синода, я могу по своему желанию прекратить занятия после шестого уровня образования?

— Да. Но тебе было бы нелепо бросать учёбу, — Лига была удивлена моим вопросом.

— Я не хочу оставлять учёбу. Но в последнее время я много занимался и устал. Я хотел бы какое-то время отдохнуть. Такое возможно?

Пока я говорил. Лига напряжённо смотрела на меня и, вздохнув с облегчением, сказала:

— Только и всего-то?! Я думала, мне придётся уговаривать тебя не оставлять занятия в Синоде, а ты просишь только отдых. Конечно, можешь отдыхать. Сколько захочешь. А когда решишь вернуться к занятиям, тебе надо будет поставить в известность меня. И всё.

— Если б я решил оставить занятия в Синоде, меня бы просили остаться? Почему?

— Потому что тебе надо учиться дальше и Синод для тебя — не предел.

— Как это — не предел?

— Кроме Синода Духовного Образования существует ещё и Синод Вселенских Истин. Тебе надо будет учиться и там.

— Зачем? Разве Синода Духовного Образования не достаточно?

— Нет. Немного позже ты поймёшь — почему. А теперь ты можешь заняться всем, чем пожелаешь. А когда решишь вернуться в Синод, придёшь ко мне. До встречи, Николай.

— До встречи, — ответил я и вышел.

Я не знал, куда мне идти. На крыльце Синода я задержался, размышляя, куда же мне податься. Мысль пришла сама собой: «Учитель».

И вот я уже стою возле домика Учителя, но входить не хочу. Я знаю, что он пуст. Ждать, когда вернётся Учитель желания нет. И тут, как бы со стороны я слышу: «Николай, если я тебе нужен, я у Николоса. Приходи».

Я удивился: никого рядом не было, а звучал голос Учителя, как если б он стоял где-то рядом, невидимый мной. Я прислушался, и вновь прозвучала та же фраза, слово в слово. Тогда я отправился к Николосу. Учитель был там, и он очень обрадовался моему появлению.

— Николай, не думал, что ты так скоро будешь искать со мной встречи. Как ты нашёл меня?

— Я был у тебя дома…

— Тогда понятно, — перебил меня Учитель, что бывает очень редко с ним, — ты получил сообщение, которое я оставил специально для тебя.

— Как это делается? — спросил я.

— Это несколько сложно, но вполне возможно. А вот удерживать информацию сложнее. Надо постоянно, где бы ты ни был, удерживать в памяти эту фразу.

— Учитель, а эту информацию может получить любой?

— Нет. Только тот, кому она предназначена.

— Это здорово! — восхищение моё было велико.

— Конечно, это очень удобно, — согласился Учитель.

Пока мы разговаривали с Учителем, из дома во двор вышел Николос.

— А, Николай! — воскликнул он. — Рад тебя видеть.

— Мне тоже приятно быть снова в твоём доме, — ответил я.

Здесь всё было ближе и дороже мне, чем в собственном доме. Здесь жили люди и воспоминания, которые мне были дороги. А мой дом был пуст. Поприветствовав Учителя и Николоса, я прошёл в сад, туда, где благоухали цветы, а потом к пасеке. Я долго сидел возле улья, наблюдая, за насекомыми, их монотонное жужжание действовало на меня успокаивающе. Пчёлы опускались на леток и через небольшое отверстие заползали в улей. На задних лапках некоторых пчёл были жёлто-оранжевые мешочки. Как объяснил мне Николос, это пыльца с цветов в переработанном пчёлами виде, её называют «перга», или «хлебина». Для пчёл это источник питания.

Я сидел глядя на пчёл, и размышлял об этих удивительных созданиях, когда услышал, что меня зовёт старец Николос.

— Николос, я здесь в пасеке.

Старец подошёл ко мне и сказал:

— А я уж подумал, что ты куда-то снова подался. Пойдём в дом, а то мне одному невесело что-то.

— Одному? А Учитель? — спросил я.

— А что Био? Он сказал, что скоро вернётся, и ушёл. Он часто так внезапно уходит, и так же внезапно появляется.

— Куда он уходит? — поинтересовался я.

— Не знаю, он редко говорит о подобных исчезновениях. А я не спрашиваю. У него своя жизнь, своя работа, причём очень неспокойная работа. К тому же мы знаем друг друга достаточно хорошо, и к большему не стремимся. Зачем? Если и так можно жить.

— Это верно… Николос, а Учитель тебе ничего обо мне не говорил? — спросил я старца вкрадчиво.

— Он говорил о тебе многое. Что ты имеешь в виду?

— Николос, мой больной вопрос: «Тамара».

— Николай, Био говорил тебе, что она придёт к тебе сама. Жди.

— Но сколько можно ждать! — воскликнул я в сердцах.

— Ровно столько, сколько это необходимо, — спокойно ответил старец. — Пойми, Николай, — продолжил он, — всему своё время. Зачем забегать вперёд прежде, чем что-то должно произойти? Ты лучше о себе расскажи. Как у тебя учёба в Синоде?