Небесная академия. Ученица и наездник - Айт Элис - Страница 15

– А ты зачем к нему пришла?

– Я его студентка, – промямлила я. – Хотела уточнить насчет дополнительных занятий.

– Ах, ну понятно! – выразительно ответила незнакомка и раскрыла веер.

В отличие от нее, мне ничего понятно не было. Я постояла с минуту рядом, чувствуя себя в такой компании крайне неуютно, и переменила мнение.

Лучше поискать Силвейна завтра.

Мое исчезновение томная красавица вряд ли заметила. А мне изрядно полегчало, когда я оказалась на свежем воздухе. Все-таки как некоторые особы из высшего света обливаются духами – это нечто. Моются они в них, что ли?

От сильного запаха роз голова разнылась еще сильнее. До общежития я дошла морщась, не обращая внимания почти ни на что вокруг. У крыльца стояли старшекурсники, которые скосили на меня взгляды, но после всех сегодняшних перипетий мне было уже плевать. Да пусть хоть открыто таращатся!

Дверь в свою комнату я толкнула так же машинально. И остолбенела, увидев незваного гостя.

Силвейн стоял у окна, прислонившись к стене и листая один из учебников. Льющийся в окно свет делал его ореховые волосы золотыми, создавая нимб вокруг попечителя. Золото плясало искрами и на его ресницах, делая и без того привлекательный облик мужчины волшебно притягательным. Я невольно им залюбовалась.

Да-а, Уин – парень приятный, но как же до Силвейна ему далеко…

Попечитель поднял голову.

– Здравствуй, Эйри.

Он не улыбался. Тон тоже был строгим. Я внутренне сжалась.

Конечно, я прекрасно понимала, что не пара такому, как Силвейн. Однако желание ему нравиться, хотя бы просто не разочаровывать его, никуда не девалось. И теперь я испугалась – что могло заставить попечителя явиться ко мне самому? Кто-то доложил, что я опять нарушила запрет и попыталась протащить Уина в авиарий? Или что поцапалась с Хитом? Чувство вины за утреннюю перепалку нахлынуло с новой силой. Ну вот кто меня просил в первый же день учебы заводить врагов!

– Здравствуйте, господин, – заставила я себя выговорить. – Не ожидала вас здесь увидеть. Что-то случилось?

Он ушел от прямого ответа, кивнув на мой стол с письменными принадлежностями и разложенными книгами.

– Вижу, ты последовала моему совету и начала заранее изучать программу академии.

– Ну да, я очень хочу успешно сдать экзамены, – растерянно проговорила я.

– Тогда зачем поддерживаешь слухи о том, что ты магесса?

– Что?!

Силвейн задумчиво посмотрел на мое лицо.

– После окончания занятий я нечаянно подслушал разговор студентов в учебном корпусе. Они обсуждали то, как ты управляешь взрослыми грифонами. Тремя сразу. Причем один из болтунов убеждал, что ему это якобы рассказал очевидец – другой студент.

Проклятье! Уин!

– Прошу прощения, господин, – залепетала я. – У меня и в мыслях не было порождать какие-то слухи о том, что у меня есть магический дар. Я не хотела ничего плохого и всего лишь…

Силвейн с хлопком закрыл книгу. Я испуганно замолчала.

– Эйри, – мягко произнес он. – Что я тебе говорил насчет того, с каких слов начинаются самые страшные катастрофы?

«Я не хотела ничего плохого». То же самое я ему сказала в тот день, когда Силвейн застукал меня в авиарии. Ох, милостивая Энеда!

Попечитель вздохнул и опустился на единственный стул в комнате, приняв излюбленную позу – закинув ногу на ногу. Вид у него в такие моменты становился непринужденно-уверенный. Аристократ, что с него взять.

– Сядь, – сказал он мне.

Я покорно устроилась на краешке кровати, только сейчас заметив, как криво утром ее застелила. Ну, Эйри, молодец, со всех сторон прекрасно показываешь себя Силвейну!

– Если бы ты могла выбирать, что бы ты предпочла: учиться в Небесной академии или в Белой? – внезапно спросил он.

Я уставилась на него.

– Но я никогда не смогу учиться в Белой академии. У меня нет…

– Да-да, – перебил Силвейн. – Нет ни крохи дара. И все же представь, что перед тобой лежали бы два пути. Первый – обрести колдовской дар, стать археем, войти в высший свет. Второй – выучиться на наездника, заботиться о своем грифоне, стать королевским курьером. Но навсегда остаться бастардом, простолюдинкой, которую не возьмут в Грифонью стражу и не примет знать.

Я пожала плечами:

– Ну, вообще-то можно купить титул…

– Купленный титул не сделает тебя равной в глазах аристократов. Хотя если ты заодно прославишь свое имя каким-нибудь подвигом, в Грифоньей страже могут и задуматься о том, чтобы поступиться правилами ради талантливого та-хея, – согласился Силвейн. – И все же ответь на вопрос.

– Выбора нет.

Он вопросительно вскинул брови.

– Хорошо, если это слишком сложно, то представь, что ты еще ребенок. Тебе десять лет – время последней проверки на обладание даром. И тебе делают такое предложение: либо Небесная, либо Белая академия. Что бы ты выбрала?

– Вы не поняли, – пояснила я. – В том, что вы предлагаете, на самом деле нет выбора. Детей, у которых находят хотя бы искру дара, забирают в Белую академию. Я ни разу в жизни не слышала о магах, которые там не учились бы. Или которые сбегали бы, чтобы жить своей жизнью. С того момента, как у тебя находят дар, ты служишь короне и не можешь ей не подчиняться.

– М-м, – озадаченно промычал Силвейн, с удивлением глядя на меня. – Я об этом в таком ключе не думал.

– Потому что вы не та-хей. Моя мама… она до сих пор тяжело переживает то, что с ней случилось. Она заставляла меня скрывать, кто я, и в детстве насильно выкрашивала мне волосы хеной, чтобы из седых они становились рыжими. И в то же время она учила меня не стесняться моего происхождения. Если бы во мне проснулась магия, у меня был бы всего один путь. А сейчас у меня есть возможность выбрать, кем я хочу стать, где быть и чем заниматься. Даже если всего лишь работать на кухне в Небесной академии. Главное, что это мой собственный выбор, – твердо ответила я.

– Вот почему ты так испугалась пророчества мавеннарского оракула, – тихо сказал он. – Если оно окажется правдой, то лишит тебя выбора.

– Да. Быть та-хеем тяжело. Но еще тяжелее – всю жизнь плясать под чужую дудку. И мне хотелось бы… – Я замялась.

Было неловко раскрывать перед кем-то вроде Силвейна свои чувства. Красивые мужчины жестоки – избегает ведь он зачем-то ту дамочку, которая небось так и торчит у него под дверью. Однако потом я решилась – не смеялся же он надо мной раньше. Ну, вернее, смеялся, но не так. Просто подшучивал, а это совсем иное, чем издеваться над искренностью другого человека.

– Мне хотелось бы, чтобы у Заката тоже был шанс, – закончила я. – Не умереть в авиарии, не быть заклеванным сородичами, а вырасти и доказать, что он ничем не хуже остальных, пусть и родился слабым.

Силвейн не отвечал, только смотрел на меня таким странным взглядом, что я смутилась.

Опять глупость какую-то брякнула, что ли?

– Знаешь, – наконец произнес он, – хотел бы я, чтобы все студенты, кто приезжает сюда учиться, подходили к этому настолько же осознанно. Обычно они говорят что-нибудь вроде «Мой отец мечтает, чтобы я служил в Грифоньей страже» или «Мои родители решили дать мне самое престижное образование в Аэнвине».

– А вы почему сюда поступили?

– Потому что мать настояла, – рассмеялся Силвейн. – «Ты получишь самое престижное образование и будешь служить в Грифоньей страже», – сказала она.

Я улыбнулась.

– Забавно вышло. А отец хотел от вас чего-то другого?

– Он погиб вскоре после моего рождения, – посерьезнел попечитель. – Если он и рассчитывал, что моя судьба не будет связана с Облачными вершинами, мне об этом неизвестно.

– О, простите…

– Ничего страшного. Ты тоже росла без отца. И в гораздо худших условиях, чем я.

– Да… – протянула я, опять испытывая неловкость из-за того, как повернулся разговор. Решив его перевести, я прочистила горло. – К слову, об образовании. Мне сегодня весьма доходчиво показали, что об уходе за грифонами мне ничего не известно, а занятий на эту тему на первом курсе не предвидится еще долго. Вы не могли бы… ну… начать учить меня этому?