Несокрушимо (ЛП) - Харлоу Мелани - Страница 18

Его выражение лица было чем-то средним между хмуростью и гримасой.

— Прости за это. Это было совершенно неуместно.

— Генри, это не так.

— Да, так, и я с тех пор корю себя за это.

— Не надо. — Я поставила чашку на стол перед собой и пододвинулась ближе к нему. Положила руку ему на руку — его кожа была тёплой. — Всё в порядке. Не нужно извиняться. Я не жалею.

— Ты не жалеешь?

— Нет. — Я откинулась назад. — Знаешь, сколько времени прошло с тех пор, как меня целовали так?

Он покачал головой, словно боясь услышать ответ.

— Очень давно. И это было приятно. Так приятно, что я не хотела, чтобы это заканчивалось. — На мгновение мне показалось, что он собирается улыбнуться.

— Мне всё равно не стоило этого делать. — Его хмурость не уступала. — Я работаю на твою семью. Ты проходишь через сложный период. Я не знаю, чего хочу.

— Потому что ещё слишком рано это понимать, Генри. — Я снова откинулась назад, сложив руки на коленях. — Мы с тобой всё ещё залечиваем свои раны. И это нормально. Но для меня часть этого процесса, снова почувствовать себя хорошо. Ты заставил меня почувствовать себя красивой, желанной, сексуальной.

— Ты и есть такая, — быстро сказал он.

Я улыбнулась, чувствуя тепло, разливавшееся под кожей.

— Ты тоже.

Он посмотрел на меня с выражением боли на лице.

— Господи, Сильвия. Тебе не стоит говорить мне такие вещи.

— Почему?

— Потому что это порождает у меня идеи.

— Идеи нас не ранят. Я доверяю тебе, что ты сможешь себя вести достойно.

— Возможно, не стоит.

— Ничего не могу с собой поделать. — Я улыбнулась, несмотря ни на что. — Ты же знаешь, я всегда всем доверяю. И если ты окажешься большим мерзавцем, я буду зла. Но моё сердце говорит мне, что ты не такой.

Он глубоко вздохнул и медленно выдохнул, взъерошив волосы.

— Я не такой. Я просто… временно потерял контроль. Но, как я уже сказал, это больше не повторится.

— Но мы всё ещё можем быть друзьями, верно?

— Думаю, да. — Он выглядел не совсем уверенным.

— Надеюсь, Генри. — Я снова наклонилась вперёд и положила руку ему на ногу. — Потому что мне нужен такой друг, как ты.

Его взгляд упал на мою руку.

— Ладно, но тебе действительно нужно перестать меня трогать.

Я рассмеялась и убрала руку с его ноги.

— Я могу это устроить.

— И больше не носи то красное платье, когда я рядом.

— Договорились.

— И, может быть, тот парфюм тоже. — Он глубоко вздохнул. — Он пахнет слишком хорошо.

Я подняла обе руки, показывая ладони.

— Я не буду тебя трогать, буду носить только мешковатую одежду и пользоваться мылом без запаха. Подойдёт?

Но мои пальцы на ногах словно покалывало от радости: ему нравилось моё платье! Ему нравился мой парфюм! Он поддавался искушению, когда я его трогала!

Я чувствовала себя как школьница, которая получила записку с галочкой напротив слова «да» — я ему нравлюсь!

— А мешок на голову надеть можешь? — спросил он.

Я рассмеялась.

— Знаешь, ты тоже не упрощаешь мне задачу.

— Я?

Я покачала головой.

— Нет, ты слишком красивый, слишком умный, и каждый раз, когда ты делаешь что-то вроде того, как отдал мне свою куртку, или говоришь, что я красивая, это заставляет меня таять.

— Именно поэтому я хочу, чтобы ты надела мешок. Если я не увижу, какая ты красивая, может быть, я забуду.

Моё лицо залилось краской, и я улыбнулась ему.

— Ты снова это сделал.

— Я бы сказал, что сожалею, но ты знаешь, я не очень хороший лжец.

— Знаю. — Я отодвинулась на другой конец дивана и взяла кружку с кофе, который теперь можно было пить. — Мне это в тебе нравится твоя честность. Я наслушалась лжи на всю жизнь вперёд.

Он тоже отпил кофе, и мне показалось, что сейчас самое время вернуться к чему-то нормальному, чтобы мы могли спокойно общаться, не чувствуя напряжения или неловкости.

— Спасибо ещё раз за помощь с подарками вчера вечером, — сказала я. — Дети были в восторге этим утром.

— Рад был помочь. Китану понравился его телескоп?

Я кивнула.

— Он так рад его настроить.

— А Уитни? Какой подарок стал её любимым?

— Наверное, ужасно дорогая палетка теней. Я немного боюсь, какой у неё будет вид на рождественском ужине.

Он рассмеялся.

— Ты идёшь к Маку?

— Да. А ты? — спросила я, воодушевлённая этой идеей.

— Нет. Я собираюсь к другому другу.

— Понятно. — Я попыталась не выдать разочарования. Конечно, у него есть и другие друзья. — Мак привезёт девочек на прогулку в новой антикварной повозке днём. Ты должен прийти.

— Спасибо, но у меня есть дела.

— Вряд ли твои дела будут веселее прогулки в санях с горячим шоколадом после неё. Может, даже будет снежки поиграть.

Он улыбнулся.

— Я люблю хорошую битву снежками.

— Ну, если передумаешь, ты приглашён.

— Спасибо, — сказал он, но я нутром знала, что он не придёт.

Я опустила взгляд на свою кружку, провела пальцем по ручке.

— Знаешь, я хотела тебе сказать… Я знаю, что это такое — проходить через лечение бесплодия. Я тоже не могла забеременеть.

— Мне жаль.

Я подарила ему грустную улыбку.

— Спасибо. Я очень благодарна, что ЭКО помогло мне. Так и не выяснили, почему у меня не получается. Просто упрямые, своенравные яйцеклетки, наверное. В общем, я не упоминала это тогда, потому что чувствовала себя виноватой. Я не хотела, чтобы ты подумал, что я пытаюсь сравнивать свою ситуацию с твоей. Очевидно, мне повезло, и…

— Тебе не нужно чувствовать себя виноватой, Сильвия. Я рад за тебя. Мне жаль, что тебе пришлось через это пройти, потому что я знаю, как это тяжело, но нет причин, по которым ты должна чувствовать себя плохо из-за того, что у тебя есть двое замечательных детей. Я никогда не стал бы завидовать чьей-то семье только потому, что у меня её нет.

Господи, он такой хороший человек. Было действительно несправедливо, что его жена сдалась и разрушила их брак. Я пыталась не судить её, в конце концов, у меня не было её стороны истории, но мне было сложно не удивляться, как она могла отпустить такого мужчину, как Генри. Я снова задумалась, хотел бы он когда-нибудь снова жениться, попытаться создать семью заново.

Но, по сути, это было совсем не моё дело.

Я сделала последний глоток кофе и поставила кружку на стол.

— Мне, наверное, пора возвращаться. Спасибо за кофе и за разговор. Я ужасно переживала из-за того, как мы расстались вчера.

— Я тоже, — ответил он, поднимаясь. — Рад, что ты зашла.

Я встала, чуть не положила руку ему на плечо, но вовремя вспомнила — никаких прикосновений. Быстро сунула руки под мышки.

— Нарушение правил было близко. Прости. Мне нужно привыкнуть.

Он рассмеялся, провожая меня к входной двери.

— Просто не надевай больше красное платье, и всё будет в порядке.

Я натянула сапоги.

— Обещаю изгнать его из гардероба навсегда.

— Отлично. — Он достал из шкафа моё пальто и протянул его мне. Я сунула руки в рукава и застегнула молнию.

Когда я повернулась к нему, он выглядел куда более расслабленным, чем в момент моего прихода, — может, не полностью спокойным, но точно менее напряжённым.

— Мы в порядке? — мягко спросила я.

— В порядке.

— Хорошо. — Я улыбнулась. — Я бы тебя обняла на прощание, но…

— Даже не думай об этом. — Он обогнул меня и открыл дверь. — А теперь уходи, пока я тебя не вытолкал.

— Уже ухожу, уже ухожу. — Но когда я была уже на полпути к выходу, я обернулась через плечо. — Счастливого Рождества.

— Счастливого Рождества. Передай привет своей семье.

— Обязательно. Пока.

— Пока.

Я поспешила к отцовскому Кадиллаку, завела машину и помахала Генри напоследок, пока выезжала с его подъездной дорожки.

К тому моменту, как я вернулась домой спустя пятнадцать минут, я чувствовала одновременно облегчение и лёгкое разочарование, что, как я осознала, было совершенно несправедливо. Я ведь должна была радоваться, что он не предпринял попыток сблизиться, правда? Вся суть моего визита заключалась в том, чтобы убедить его, что мы всё ещё друзья, и одновременно чётко обозначить границы наших отношений.