Не дразни меня (СИ) - Рузанова Ольга - Страница 1

Не дразни меня

Ольга Рузанова

Глава 1

Ярослава

С детства боюсь темноты. С тех самых пор, когда отец неделю прятал меня, брата и маму в каком-то подвале. Мы сидели без света, при свечах, которые постоянно задували сквозняки. Мама тогда жутко заболела, а меня стали мучить кошмары. После этого я спала только при свете ночника.

В комнате, куда меня определили три дня назад, ночника нет, окон тоже. Три ночи подряд я сплю с включенным экраном телефона, который никогда не снимаю с зарядки.

Услышав звук входящего сообщения, поворачиваюсь набок и открываю нашу с мамой переписку.

«Ну как? Он приехал?»

«Нет, мам, не приехал ещё»

«Сволочь» - отвечает кратко.

Я согласна, но поводов расстраиваться не вижу - пусть он не приезжает никогда. Пусть я стала бы вдовой, не успев даже познакомиться с мужем. Это мое самое горячее и самое заветное желание!

«Как там отец? Спрашивал про меня?»

«Спрашивал» - отвечает мама.

Врёт, наверное. Он даже не попрощался со мной толком. Махнув рукой, велел не забывать, кто я.

А я и не собиралась. Я Турчатова, и Литовской никогда не стану. У меня даже язык не повернется назваться фамилией того, кто убил моего брата и лишил нашу семью части бизнеса.

Перевернувшись на спину, складываю руки на животе, закрываю глаза и пытаюсь уснуть. Тревожно на душе. В затылке скапливается холод и расходится ознобом по плечам и груди. В горле свербит.

Нет, права мама. Скорее бы он приехал, потому что нет ничего страшнее неизвестности. Пускай скажет, оставит он меня здесь или вернет родителям, а наш брак будет ничего не значащей формальностью. Если нет, о чём предупреждал отец, то пусть объяснит, что меня ждет в этом доме.

Вдруг слышу приглушенные шаги, а в следующее мгновение дверь буз стука открывают.

- Адам Викторович приехал. Спустись вниз. - раздается голос Ивана, который является здесь кем-то вроде управляющего.

Сердце больно врезается в ребра. Ноги и руки тут же леденеют. Поднявшись на локтях, я смотрю на невысокий мужской силуэт в дверном проеме. От ужаса язык к небу примерзает.

- Чего застыла?! Встала!... Пошла!

- Дверь закройте, мне одеться нужно.

Фыркнув, он выходит, но перед этим успевает крикнуть:

- Пошевелись! Я тебя жду!

На самом деле в этом доме я раздевалась лишь пару раз, когда очень-очень быстро принимала душ, а лечь спать раздетой в комнате, на двери которой даже нет защелки я, конечно, не рискнула.

Соскочив с кровати, поправляю на себе джинсы и футболку, быстро собираю волосы в хвост на макушке и надеваю шлепанцы. Тело сотрясает дрожь.

- Нормально одеться не могла?

- Обойдется, - буркаю под нос, но мужчина каким-то чудом слышит.

- Держи язык за зубами, девка, - недобро усмехаюсь, проговаривает он вкрадчиво. - Тебе здесь не рады.

Мысленно желая гореть ему в аду, тем не менее, принимаю совет к сведению. Нельзя забывать, кто такие Лютые - убийцы и насильники. Мама просила быть сильной, но осторожной.

Идём с Иваном по коридору второго этажа, спускаемся по широкой лестнице по ступенями из толстого стекла и направляемся в сторону гостиной. Всё это время я не дышу и держусь взглядом за его не по-мужски узкий затылок.

- Не дразни его, - говорит напоследок и выдвигает меня вперед.

Я слепну от яркого света и обращенного на меня внимания трех мужчин.

Литовского узнаю сразу - по позе и ауре лидера. Широко расставив ноги, он сидит на диване и курит. Рука расслабленно лежит на спинке, голова откинута назад, взгляд с налетом брезгливости.

С ним ещё двое. Один разливает спиртное по бокалам, второй, цокая языком и играя бровями, похабно скалится. На столе среди бутылок с виски, закуски, сигареты, кобура с пистолетом и рация.

Всё до боли знакомо, но это не отцовский дом, где мне ничего не угрожало.

Сцепив зубы, затягиваюсь воздухом. Пахнет табаком и опасностью. Волосы встают дыбом.

- Как зовут? - негромко спрашивает тот, кого я признала за Лютого.

- Ярослава.

- На отца похожа, - комментирует один из них.

- Сомнительное удовольствие видеть Турчатовскую физиономию в своём доме каждый день - усмехается Литовский под дружный гогот своих друзей.

Мою кожу кипятком ошпаривает и тут же словно снегом обсыпает. Кровь ударяет в голову, создает шум в ушах, но зрение, напротив, приобретает резкость и становится тоннельным.

Я вижу только его. Урода, убийцу и преступника.

Ненавижу! Если бы он знал, как я его ненавижу!!!

Тварь... мразь... скот!...

Поднеся сигарету ко рту, он смотрит на меня в упор, а затем, прикрыв глаза, выпускает струю дыма вертикально вверх.

- Я могу покинуть ваше гостеприимное жилище в любую минуту, - выдавливаю с трудом.

- Иди, - кивает в сторону выхода, - и помни, в твоих интересах не попадаться мне на глаза... жёнушка.

Примерзнув ступнями к полу, я удерживаю его взгляд ещё несколько мгновений, а затем разворачиваюсь и выхожу из гостиной. Скрываюсь из поля из зрения и ускоряю шаг, несусь к лестнице и едва не налетаю на горничную, несущую поднос с закусками.

- Ненормальная! - выкрикивает она и отскакивает в сторону.

- Сама такая! - бросаю, не оглядываясь.

Взлетаю по лестнице и за секунду добегаю до своей каморки. Захлопываю дверь, приваливаюсь к ней спиной и прячу лицо в ладонях. Грудь раздирают глухие рыдания. Меня колотит от ненависти, отвращения и немного - жалости к себе.

За что мне это?! Почему я?! В чем я провинилась?!

Почему отец не мог отказаться от этого брака? Неужели я совсем-совсем ничего для него не значу?

Быстро погасив истерику, я бросаюсь к кровати и вытаскиваю свой телефон из-под подушки. Усаживаюсь на самый краешек матраса и набираю Леонида. Бьющие по самообладанию длинные гудки обрываются, но я звоню снова.

Не отвечает.

Чёрт!...

Леня!... Ленечка! Милый! Забери меня отсюда!... Умоляю!

Прижав телефон к груди, я раздумываю, позвонить маме или не стоит. Боюсь, по моей интонации она поймет, что я чувствую. Так не хочется ее расстраивать!

Однако в этот момент раздается сигнал входящего сообщения.

«Яська, занят. Не могу говорить. Как дела?»

«Я скучаю» - быстро печатаю в ответ.

«Он приехал?»

«Приехал»

«И? Ты его видела? Как он тебе?»

«Страшный тупой качок. Урод».

Глава 2

Ярослава

Сидя по-турецки на узкой кровати, улыбаюсь своему размытому отражению в лакированной дверце шкафа. Говорю с мамой - пусть думает, что у меня всё прекрасно.

- Кормят хорошо? Ты наедаешься?

- Голодом не держат, - смеюсь в трубку, - мам, не накручивай себя. Всё нормально.

- Ну, а комната? Ты обещала отправить мне фотографии.

- Комната, как комната - кровать, шкаф, тумба. Почти как моя у нас дома.

На последних словах голос чуть было не срывается. Я ужасно скучаю по дому.

- Какой вид из окна? Красивый?

Набрав в рот воздуха, надуваю щеки и бесшумно его выпускаю. Видела бы мама, куда меня поселили - проплакала бы всю ночь. Потом давление, мигрень и отсутствие аппетита. Нет,я не рискну её так огорчить.

Окинув каморку беглым взглядом, издаю негромкий смешок и оставляю мысленную пометку в голове - незаметно заглянуть в соседнюю пустующую комнату и сделать несколько снимков для мамы.

- Обычный вид на задний двор.

- Тебя там не обижают?

- Нет, мам, не обижают.

- Он больше не приезжал?

С того нашего знакомства в гостиной прошло ещё три дня, и Литовский больше здесь не появлялся. Меня, в принципе, устраивает, но мы с ним так и не поговорили. Я хочу знать, какой будет моя жизнь. Могу ли я выходить из дома, выезжать в город и в гости к родителям. Встречаться с подругой и продолжать работать.