Беркутов-Туманный. Икона Стиля (СИ) - Горъ Василий - Страница 2

— Покажешь? В смысле, дома… — спросил я, пошевелил ногами, пришел к выводу, что смогу встать, и сначала облегчил свою тушку подпоркой, а потом ею же поднял в вертикальное положение. Услышав ожидаемый ответ Дайны, через силу открыл слезящиеся глаза и ошалело присвистнул: в дальней и левой стенах допросной появилось по два-три огромных пролома, от бронестекла, разделявшего это помещение с комнатой наблюдения, осталась лишь россыпь осколков, стол и оба кресла были «размазаны» по полу, а тело психолога-гипнотерапевта лишилось головы, обеих рук и приличной части корпуса!

— Да, порезвились мы на славу… — хихикнул БИУС, оценив выражение моего лица. А потом проследил за последним взглядом и посерьезнел: — Нога в порядке. Вернее, будет. Через девяносто две секунды. А кортеж спецотдела подкатит к КПП не раньше, чем через двести шестьдесят. В общем, за меня можешь не беспокоиться. Да и за своих девчат, собственно, тоже: правильная легенда давно готова, озвучивать ее генералу, мчащемуся сюда на всех парах, будет твоя супруга, а ребенку поручено злобствовать и требовать крови…

…Ксения Станиславовна вернула адвоката в сознание только после того, как стабилизировала его состояние и накачала успокоительными. Следователь спецотдела, упавший нам на хвост, в это время «отдыхал» в коридоре, поэтому первым в поле зрения Фридмана, полулежащего на кровати, возник я, дал возможность оглядеться и хоть немного прийти в себя, приподнял часть кровати под его спиной еще немного и начал издалека:

— Лев Абрамович, наш визит в Следственный Комитет закончился не по плану: личность, встретившая нас в допросной, оказалась «личиной» экстра-класса с многолетней предысторией, система кондиционирования помещения была 'заря— …

— Как я понимаю, мы находимся в вашей клинике, верно? — спросил он, не став дослушивать вступление.

Я утвердительно кивнул.

— Нас вытащили ваши напарницы?

Я кивнул снова.

— Надеюсь, они живы и здоровы?

Я кивнул в третий раз.

— А я как-то пострадал из-за того, что не удержал защитный покров?

— Из-за того, что он не выдержал попадания площадного умения третьего ранга.

— И сильно зацепило?

— Прилично… — честно ответил я. — Но к концу месяца вы гарантированно вернетесь в прежнюю форму.

Он потемнел взглядом, попробовал пошевелиться, понял, что не может, и достаточно спокойно попросил озвучить точный диагноз. Пока вдумывался в монолог Ксении Станиславовны, играл желваками. Потом снова поймал мой взгляд, извинился за то, что перебил, заявил, что хотел бы услышать как можно более подробный рассказ о наших «злоключениях», и превратился в слух. А после того, как я закончил, криво усмехнулся:

— Игнат Данилович, скажите, пожалуйста, а сколько времени длился бой между вашими напарницами и типом под «личиной»?

— Вроде как почти полторы минуты — меня откачали после того, как все закончилось.

— Раз меня зацепило площадным умением третьего ранга, значит, тот тип под «личиной» являлся Боярином, верно?

— Верно… — подтвердил я, и адвокат как-то странно хмыкнул:

— Полторы минуты боя с Боярином в сравнительно небольшой комнатке, изначально рассчитанной на попытки побегов высокоранговых Одаренных — это ужас… сам по себе. А в комплекте с диагнозом, только что озвученным глубокоуважаемой Ксенией Станиславовной, и моими знаниями по медицине наталкивают на интересный вывод: Ольга Ивановна и Светлана Валерьевна спасли мне жизнь, залатав две смертельные раны и остановив несколько очень серьезных кровотечений на самых первых секундах схватки, а все остальное время прикрывали собой нас обоих!

— Они сделали то, что должно… — твердо сказал я. — Поэтому-то мне и в голову не пришло заострять на этом внимание.

Фридман прищурился, спросил, в какую сумму обойдется его исцеление, выслушал мой ответ, кивнул своим мыслям и перевел взгляд на целительницу:

— Ксения Станиславовна, скажите, пожалуйста, когда я смогу работать в удаленном режиме и на время покидать клинику в инвалидном кресле?

— Диктовать что-либо помощнику или помощнице разрешу уже завтра днем. Но ограничу время тремя часами в сутки. А покидать клинику сможете с пятницы. И тоже без фанатизма.

— Отлично… — довольно улыбнулся адвокат, снова уставился мне в глаза и озвучил принятое решение: — Я продолжу представлять ваши интересы с завтрашнего дня. Абсолютно бесплатно. И…

— Не пойдет! — ухмыльнулся я. — Десять процентов от вир, которые вы вытрясете у моих недоброжелателей — ваши. И этот пункт сотрудничества не обсуждается.

— Что ж, тогда мы подпишем бессрочный договор. Сразу после того, как мне разрешат шевелить руками.

— Не вопрос… — кивнул я, потом вспомнил про следователя спецотдела, дуреющего в коридоре, и сменил тему беседы: — Но эта санкция будет получена в лучшем случае завтра, а сегодня вам надо уделить несколько минут одному из подчиненных генерала Ляпишева…

…Монолог Дайны про репутационные потери от нашего пребывания в клинике засел в моем сознании, как раскаленный гвоздь, поэтому минут через пятнадцать после отъезда следователя спецотдела я еще раз поблагодарил Ксению Станиславовну за приезд в Следственный Комитет, помощь в моем восстановлении и согласие заняться Львом Абрамовичем, сообщил, что мы отбываем в «Акацию», спустил девчонок в гараж, помог забраться в машину, сел за руль и тронул «Буран» с места. Вопреки моим опасениям, за КПП нас никто не ждал, поэтому я вылетел на ночные улицы и хорошенько понарушал скоростной режим, благодаря чему доехал до жилого комплекса раза в полтора быстрее, чем рассчитывал. Когда загрузились в лифт, Иришка объяснила, как отправлять его на наш этаж, а следующие пару минут весело рассказывала, как трамбовала директора управляющей компании ЖК, убеждая в необходимости снабдить все кабинки терминалами системы контроля доступа. Только я не развеселился. Поэтому, ввалившись в прихожую «главной» квартиры, сгреб обеих девчат и Куклу в объятия и от души расцеловал.

Ольга, как обычно, сочла этот порыв нормальным, «вместилище» Дайны довольно замурлыкало, а Света, весь вечер пребывавшая не в настроении, дало волю своим чувствам:

— Мы — семья, Игнат. Поэтому я хочу крови твари, которая тебя заказала!

— Сам такой… — хмуро буркнул я и собрался, было, предложить часик порасслабляться в джакузи, но в этот момент ожил вроде как выключенный телефон, а БИУС заставил обратить на него внимание. Вот я и обратил — достал трубку из кармана, кинул взгляд на экран, принял вызов и поздоровался: — Доброй ночи, Вить. Что хотел?

— Поделиться кое-какими разведданными… — отозвался Воронецкий, судя по голосу, пребывавший не в духе, и спросил, не буду ли я возражать, если они с Татьяной заглянут к нам в гости.

Я бы предпочел принять их в гости в обед следующего дня. Или, хотя бы, утром. Но понимая, что без особо веской причины он бы мне не позвонил, заставил себя дать ожидаемый ответ:

— Будем рады видеть. Только учтите, что мы не в клинике, а в жилом комплексе «Акация» на Весенней набережной, тридцать семь.

— Мы знаем… — все так же угрюмо сообщил он. И добавил в том же духе: — И уже выехали. Поэтому будем минут через шесть-восемь. В общем, с тебя только пропуск, доступ на ваш этаж и встреча в лифтовом холле…

Они вывалились из кабинки чуть-чуть раньше, чем обещали, приказали телохранителям ждать в холле, навелись на открытую дверь и ускорились. Добравшись до гостиной, извинились перед девчатами за столь поздний визит, попадали в свободные кресла, отказались от напитков и хмуро уставились на меня.

— Квартиру проверили четверть часа тому назад… — сообщил я, отвечая на безмолвный вопрос, сел напротив Великого Князя и превратился в слух. А он, поиграв желваками, начал рассказ с сообщения, предсказанного Дайной: