Беркутов-Туманный. Икона Стиля (СИ) - Горъ Василий - Страница 18

— Мы в игре!!! Правда, Тань⁈ — радостно воскликнул Воронецкий.

— Конечно! — ничуть не менее энергично отозвалась его благоверная и свела с ума Лизу:

— Вы… шутите?

— Мы похожи на тех, кто умеет шутить? — «удивилась» Света.

— Как две капли воды! — решительно ответила девочка.

— Так и есть… — сдала их Оля… и предвкушающе ухмыльнулась: — Но в этот раз не шутят. Ибо мы любим развлекаться именно на этом месте и прыгать в воду во-он с того пригорка.

— Так вот для чего вы надели купальник! — внезапно прозрела мелочь и… грустно вздохнула.

О ее любви к воде я еще не забыл, поэтому плюнул на последствия и сделал предложение, от которого было невозможно отказаться:

— Ну, и чего ты киснешь? Купальник у тебя имеется. Жар — тоже. А твоя наставница, вон, улыбается.

Максакова посмотрела на Олю, дождалась подтверждающего кивка и издала негромкий, но радостный вопль:

— Ура!!!

А через полчасика вместе с Таней отправилась за «наш» дуб, быстренько переоделась, вернулась обратно, вцепилась в руку моей супруги, как мелкий, но очень цепкий клещ, и, забавно подпрыгивая, понеслась к обрывчику. Там приняла «помощь», то есть, позволила себя поднять, вместе с Олей взмыла в воздух, в верхней точке отправилась в свободный полет и со счастливым верещанием рухнула в реку метрах в трех-четырех от меня. Следующий час отрывалась, как могла — играла с нами в догонялки, прыгала с «площадки» из моих и Витиных сцепленных рук, пробовала повторять за девчатами элементы синхронного плавания и, конечно же, радовалась. Всему, что видела и делала. Поэтому, услышав мою команду выбираться из реки, застрадала.

Пришлось успокаивать. В нашем, «экстремальном» режиме:

— Лиз, ты думаешь не о том: часов через четырнадцать-пятнадцать мы окажемся в Бухте Уединения и обязательно поплаваем в море… ИДА-шками и буксировщиками. И еще: тут ты не в последний раз. Поэтому должна сказать этой излучине не «Прощай!», а «До свидания…» и мысленно распланировать следующий отрыв.

Девочка воспрянула духом, огляделась и засияла. Но уже секунд через пять секунд нашла в моих выкладках «логический изъян» и снова потемнела взглядом:

— Игнат Данилович, меня отпустили только в Пятно. И наверняка не находят себе места от волнения. Поэтому, как только я доберусь до телефона и позвоню…

— Ты смотришь на ситуацию не с под тем углом! — не став дослушивать ее объяснения, авторитетно заявила младшенькая, вынырнув из воды рядом с нами,

и ехидно ухмыльнулась: — В субботу, одиннадцатого числа, Игнат выделил тебе персональную наставницу. Следующие шесть суток Ольга занималась только тобой. То есть, отследила начало инициации, подталкивала энергетику в нужном направлении, лечила и помогала осваивать Первые Умения. А завтра у этой героини День Рождения. Ну, и кем ты будешь, если проигнорируешь ее приглашение?

Глава 9

17 ноября 2513 по ЕГК.

…К пристани «Лугов» пришвартовались в седьмом часу вечера и убили порядка пятнадцати минут на общение с руководством базы, встретившим бронекатер и из этого «дежурного» рейса. Впрочем, ничего удивительного в этом не было, ведь на перевертыше мог приплыть Сам Великий Князь Виктор Михайлович Воронецкий. Впрочем, вояки держались в рамках, то есть, особо не прогибались и не заискивали, поэтому не вызвали никакого негатива и были забыты сразу после того, как мы, наконец, добрались до машин.

Переодевались, закрываясь в багажных отделениях и по очереди. Чтобы не промочить сидения. Поэтому проваландались до начала восьмого. А потом образовали колонну, относительно спокойно доехали до КПП, вырвались на оперативный простор и втопили в обычном режиме. Самые важные звонки — командирам экипажей «Антеев», обретающихся в «Нелидово» — сделали еще до начала движения. А Арсения Никифоровича Лиза набрала после небольшой тренировки с моими оторвами, и правильно подобранные формулировки дали ожидаемый результат: выслушав монолог внучки и задав пяток уточняющих вопросов, Максаков-старший потребовал передать мне трубку, многословно, но искренне поблагодарил за спасение Дара «их девочки» и пообещал воздать добром за добро… в воскресенье вечером в Бухте Уединения, куда прибудет на пару с супругой, дабы лично поздравить Ольгу Ивановну с днем рождения и забрать «юного Новика».

Стоило озвучить это решение девчатам, «юному Новику» и «сладкой парочке», висевшей в конференцсвязи, как Лизу начали подначивать. Ну, а я воспользовался представившейся возможностью и выслушал лаконичный, но предельно информативный рассказ Дайны о последних новостях Империи, хоть как-то касающихся нашего рода, текущем состоянии здоровья Фридмана, его успехах в выкручивании рук Кондаковым, Лаврентьевым и Ермолаевым, завершении Большого Переселения в Никитино, результатах деятельности Нади и Валерия Константиновича, «ходовых испытаниях» технологической линии будущего ателье и о своих изысканиях. Да, порадовало далеко не все. Но проблем, требующих немедленной реакции, вроде как, не было, поэтому я решил заняться решением всех имеющихся с утра понедельника, попросил тишины и сел на телефон. В смысле, набрал Иришке и сообщил, что мы уже в Большом Мире, едем на авиабазу и от силы часа через два доберемся до Бухты голодными, как собаки, а потом начал обзванивать всех, кого мы с Олей сочли необходимым пригласить на празднование ее дня рождения.

К сожалению, появление моей трубки в Сети вызвало хоть и ожидаемые, но ни разу не радующие последствия — ко мне стали стучаться в том числе и «обычные» знакомые, номера которых были внесены в адресную книгу и не блокировались. Да, их вызовы я сбрасывал. А с Императрицей, Ляпишевым и Бехтеевым поговорил. И если беседы с Людмилой Евгеньевной и Геннадием Романовичем продлились совсем недолго, то Дмитрий Львович грузил минут пять-семь — рассказал о «массовом сумасшествии» ученых, дорвавшихся до возможности исследовать «аж сорок три» змееныша восьмого ранга,

о том, что коллектив маньяков от науки заканчивает составлять список вопросов, на которые я обязан ответить, об уже готовом списке детенышей Одаренных зверей и птиц, требующихся исследователям, и о запросах руководителей исследовательских лабораторий, прилетающих на адрес спецотдела чуть ли не каждый час.

Слава богу, в какой-то момент генерал почувствовал, что у меня напрочь испортилось настроение, и попробовал его поднять, сообщив, что вытряс из «потрошителей несчастных пресмыкающихся» аж по миллиону за каждую змейку. А после того, как услышал равнодушное «спасибо», перестал маяться дурью — ну, или изучать мои реакции на «раздражители» — и реально успокоил, заявив, что уже послал всех просителей по известному адресу, ибо считает, что «самая лучшая команда Поставщиков Двора Его Императорского Величества» должна заниматься серьезным делом, а не носиться по лесам и долам в поисках всякой низкоранговой мелочи.

Само собой, не смог обойти стороной и вопрос нашей добычи. Но тут я его расстроил, сообщив, что мы занимались подопечными, из-за чего грохнули одну-единственную «троечку», невовремя вернувшуюся в родные овраги.

Намек был понят влет, благодаря чему через считанные минуты после завершения этой беседы Ляпишев перечислил нам не сорок три, а пятьдесят три миллиона. Ну, а я, закончив обзвон, обнаружил, что рулю за «Бураном» Виктора по летному полю к нашим «Антеям». Решению Воронецкого долететь до Южного на нашем, естественно, не удивился. Поэтому въехал по рампе в десантный отсек вторым, а не первым, вырубил телефон к чертовой матери, предупредил дамочек о близящемся нашествии и как в воду глядел — не успела Оля перебраться к Свете и Лизе, как к машине подошли Витя с Таней, открыли обе передние двери и нагло потребовали потесниться…