Мастер путей. Часть 4 (СИ) - Черный Александр Михайлович - Страница 2

— Я рад, — также тихо отозвался в ответ. — Лечение только начато. Но всё ещё впереди. Не поясните, чем вы двое тут занимались?

Алина подняла правую руку и раскрыла ладонь. Над ней, едва уловимо, но с ощутимой, различимой глазу яркостью начало теплиться уже виденное ранее сияние.

— Твоими стараниями моё тело восприняло Силу, — отозвалась разноглазка. — И не просто окропилось ею, но и омылось полностью, и до краёв испило её. Грешно не воспользоваться подобным. Мы с дедушкой Бериславом провели один из ритуалов, призванный ускорить становление на ноги. Он неэффективен в долгосрочной перспективе, ибо Злата, как и я, родилась с дефектным накопителем. Её тело не принимает Силу, позволяя ей свободно утекать прочь. Но, пока Сила протекает через тело, самочувствие заметно облегчается.

«Интересное явление», — подумалось мне. — «А это будет действовать только на телесные повреждения, или же на душевные хвори тоже сказывается? Хотя… а почему нет? Сила нематериальна. Душа, вроде бы, как, тоже. Не, вряд ли. Поражение психики — это нарушение обменных процессов в головном мозгу на химическом и электрическом уровне. Тут не до бестелесных материй. Или же… постой. Химия и электричество, так-то, тоже не то, чтобы имеют материальные тела…».

Слишком мало в меня вложили медицинских знаний, чтоб философски рассуждать на такие темы. В общих чертах понимаю, откуда у чего ноги растут, но даже такой элементарный вопрос, как первопричина психического расстройства с ходу раскрыть не могу. Необходимо поднять специализированную литературу. Тогда и только тогда сумею дать внятный ответ.

— Энергозатратное должно быть дело, — пожал плечами я. — Но благое. Сильно устали?

— За наше здравие не тревожься, воин, — проронил Берислав, поглаживая свою бороду.

Мне кажется, или она ещё длиннее стала?

— Ты бы о своём лучше опекался. Почто младое тело своё неволишь? Тебе на покой давно пора. Повелевать Силой на должном уровне ты покамест не горазд. Упиваясь из корыта, лишь черпак в себя вбираешь, всё прочее же проливаешь мимо. Али не чуешь ты, как тебя истома гнетёт?

Уставшим себя точно не чувствую, если об этом спрашивает старец.

— Увы, старче. Не чую. Хоть нынче в ночь готов пахать до обеда, коли нужда заставит.

Алина окинула мою тушку придирчивым взглядом.

— Дедушка прав, — констатировала она. — Сразу не заметила, но… у тебя Сила прерывисто пульсирует, прорываясь наружу. Ты не справляешься с её подавлением, и она, пользуясь твоей усталостью, стремится разойтись вширь. Чувствую это даже я.

Ого.

Нормальное такое предъявление.

Это что же выходит? Местные могут чувствовать это самое ваше биополе? И по нему людей лечить? С последним — не факт. Но то, что я нормально не сплю с тех пор, как оказался в этом мире, почуяли и древний маг, и наследница затерянных знаний.

Может, и впрямь поумерить пыл? Всех геройств за день всё равно не совершишь, даже, если б стояла такая цель.

Может, и впрямь опочивать отправиться?

Я пожал плечами.

— Вам виднее. Видимо, на каких-то внутренних резервах держусь. Ежели спать отправляете — то я не против. Утро вечера мудренее.

От того, что спрошу про рисунки Ланы утром, никто, надеюсь, коней не двинет. А утром, глядишь, застану главу семьи с супругой. Может, даже их спрошу кое о чём. Вероятно, Святогор сумеет опознать какие-то локации по характерным географическим ориентирам.

Опять же, Берислав. Алина упоминала, что древний дед инсайд шароёжился повсюду в поисках следов магии Путей. Может, и его нелёгкая заносила за Урал?

Но на дворе уже ночь. Утром буду трахать всем мозги.

— Ступайте с миром, — кивнул нам Берислав. — Поутру тревожить вас не станем. Аз же сам над страждущей постою.

Разноглазка повернулась к великому предку.

— Только не переутруждай себя, пожалуйста, — попросила она. — Злата хорошо спит. Негоже загонять себя почём зря.

— Спит-то, Злата, может и хорошо, — взгляд старца чуть потяжелел. — Да токмо сон сей не простой, а напускной. Мне неведомы снадобья, что так крепко усыпляли бы буйных. Кто знает, яко оно обернётся?

Тут Берислав прав. Дефицит массы тела никуда не спишешь. Да и Оксанка предупреждала, что с этим надо быть поосторожнее. Накопительный эффект у этих препаратов довольно злой. От передозировки и взрослый мужик может откинуться. Тут же — буквально ребёнок, только-только вышедший из пубертатного периода. Да ещё и дохлый, как узник концлагеря.

— Ежели что — так ты не вали всё на себя, — предупредил я. — Бей в набат тревогу. Если со Златой что и случится — сами вы это вряд ли исправите. Нужны будут технологии моего мира.

Великий Архимаг Путей перевёл свой взор на меня.

— Потому и глаголю вам опочивать с миром, — произнёс старец. — Никто не ведает, когда понадобится твой лекарский дар. А душ и хворей врачеватель умом должен быть твёрд и памятью своей крепок. Ступайте, молодые. Далее я сам управлюсь.

Таким образом нас ненавязчиво попросили не мешаться.

Ну, что ж. Сон полезен для здоровья, а здоровье надо всем ©. Вон, даже Злата, и та спит, пусть и под препаратами.

Мы с Алиной отошли до её комнаты, где девушка прикрыла за нами дверь.

Беззвучно скользя по напольному ковру, пересекла комнату, закрыла раскрытое окно и задвинула шторы.

Сопровождая взглядом точёную фигурку разноглазки в сарафане, я не мог не отметить, как к нам вернулась действительный тайный советник первого класса Бериславская. Та мимолётная слабость, которую позволила себе Алина, исчезла, будто бы её и не было вовсе. Девушка, буквально сутки пребывавшая в истерике и залившая мне весь «плитник» горючими слезами, рыдавшая мне в «броню» в голос до подкашивающихся ног, ныне вернула себе твёрдость походки и голоса.

Движения её стали прежними. Вернулась уверенность, резкость, жёсткость. Голос окреп и перестал отдавать грудными реверберациями. Высохла влага в уголках глаз, взор опять стал отдавать командирскими нотками. Из напарницы никуда не делась заботливая и любящая старшая сестра. Но глубоко в самосознание была загнана истеричная натура, в приступе неописуемого отчаяния позволившая себе свалиться в эмоциональную яму. Поняв, что конец света отменяется, соратница стала чуть ли не самоуверенней, чем была до того.

То ли она безоговорочно верит в исцеление младшей сестры, то ли она, что называется, «перегорела».

Вот последний вариант был бы менее предпочтителен, если честно…

Алина, подобрав полы сарафана, вернулась к своей кровати и села на край, любезно предложив разделить с ней одр. Жестом напарница показала, что я могу не искать в ногах правды, которой там нет, и присесть с ней рядом, за компанию.

— Рассказывай, «Мастер», — улыбнулась она. — Как прошло, чем занимался?

— Да, ничем, в общем-то, — пожал плечами я.

Стопку с рисунками Ланы отложил на стол девушки. Сам же прошёл до её постели и приземлился рядом.

— Самое главное, что произошло — перетёр с Саней за жизнь.

Бериславская нахмурилась.

— С каким таким «саней»? — переспросила она.

— Сан Саныч, — пояснил я. — Ваш кормчий. Ну… царёк местный. Император он, вроде.

Напарница с укором посмотрела на меня.

— Вот ни капли в тебе уважения, наёмник, — припечатала она. — Ладно, Ростислав Поликарпович… Хотя, за такое обращение с офицером, с полковником, даже каторги с плетьми мало. Но Великий Император Всероссийский…!

— Благословляй его правление, сколько заблагорассудится, — хмыкнул я. — Но он не сильно-то и возражал.

— Что значит «не возражал»…?

Голос девушки моментально осип.

— То и значит, — пояснил я. — Мы с ним прекрасно пообщались. Я к нему на «ты», и он «выкать» мне не стал. Я к нему «Сан Саныч», и он ко мне «наёмник». Нормально. Не родственные души, конечно, но общий язык нашли сразу.

Разноглазка пошла в разнос и взвинтилась на ровном месте.

— У вас все наёмники такие хамовитые⁈ Великого Император — на «ты»⁈ Да ещё и так фамильярно⁈ Где твоё уважение, наёмник⁈