Спасите меня, Кацураги-сан! Том 11 (СИ) - Аржанов Алексей - Страница 28

Крови Рэйсэй потерял не так уж и много, но я выдавил из него всю жидкость, которая могла содержать в себе яд. А затем заставил печень и почки многократно усилить свою деятельность. Отладил несколько фильтров, которым придал новую функцию — обезвреживать попавшие в кровь токсины. Организм человека к такому практически не приспособлен, поэтому я изменил структуру нескольких ионных каналов и заставил коллегу потратить приличный объём запасённых в печени веществ — гликогена и жира, чтобы создать из них новые функционирующие «обезвреживающие станции».

— Ну надо же… — прошептал Рэйсэй Масаши через тридцать минут нашей работы. — Вроде бы я уже почти ничего не чувствую.

— Как это — ничего⁈ — испугался Купер Уайт.

Слова хирурга можно было трактовать по-разному. Ведь такие ощущения мог вызвать яд, приведя организм к полному параличу.

— Простите за мой паршивый английский, — улыбнулся Рэйсэй. — Я хотел сказать, что дискомфорта больше нет. Ноги, руки — всё чувствую. Дышать могу, слабость совсем небольшая.

— Не тошнит? — поинтересовался я.

— В первые двадцать минут была такая проблема, но потом быстро исчезла, будто я принял таблетку метоклопрамида, — ответил он.

— Ну, как вы могли заметить, противорвотное мы вам не давали, — улыбнулся я. — Всё позади, Рэйсэй-сан. Похоже, мы справились.

Купер Уайт устало откинулся назад и рухнул на песок.

— У-у-ух, — пропыхтел он. — Почти все силы потратил! Будто самого ужалила чёртова рыба-камень…

— Аккуратнее падайте на песок, Купер, — усмехнулся я. — Кто знает? Может, у этой рыбы здесь остался друг.

— И то верно! — подскочив, воскликнул он.

Я замотал стопу Рэйсэя его же футболкой, предварительно пропитав её крепким алкогольным напитком, который взял в баре. Может, яд мы и вывели, но в открытые раны запросто может попасть инфекция.

Мы с Купером помогли хирургу подняться и, не спеша, повели его к отелю.

— Так значит, доктор Уайт, вы такой же, как наш Кацураги-сан? — поинтересовался Рэйсэй Масаши. — Простите меня. Сначала доставил вам столько хлопот, а теперь задаю неудобные вопросы…

— Всё в порядке, — ответил ему австралиец. — Вижу, что доктор Кацураги вам доверяет. Так что не вижу смысла скрывать. Да, в этом плане мы с ним похожи.

Этот разговор состоялся между нами впервые. Я давно знал Рэйсэя и очень доверял ему. Но открыто о своих способностях никогда не говорил.

— Слушайте, раз уж разговор зашёл на эту тему… Вы что, какие-то знахари? — спросил Рэйсэй. — Или каким-то богам поклоняетесь? Мне моя бабка много рассказывала о японских лекарях, которые жили в лесах из глицинии. Она говорила, что эти мудрецы могли лечить людей силой мысли, но в итоге все вымерли, так и не найдя последователей. Если честно, я ей никогда не верил. Воспринимал это, как сказки. Но теперь я вижу, что такие люди действительно есть.

— Уточню в последний раз, Рэйсэй-сан, — спокойно сказал я. — Это тема не для посторонних ушей. Если так выйдет, что вы кому-то об этом расскажете, мы сделаем вид, что вы… сошли с ума! Шизофрения, белая горячка. Сами выбирайте, какое объяснение вам по душе.

— Да будет вам, Кацураги-сан! — поморщился Рэйсэй. — Я всегда держу свои обещания. Понятие чести для меня не чуждо. Поверьте, я никому о вас не расскажу.

И, судя по тому, что показывал мне «анализ», Рэйсэй Масаши не лгал. И это хорошо. Ведь он был одним из претендентов. Я рассчитывал, что смогу передать ему часть своей магии.

Правда… Для начала было бы неплохо излечить его от лудомании. Будет печально, если один из моих подопечных лекарей отдастся столь пагубной зависимости.

— Хорошо, Рэйсэй-сан, — заявил я. — Я расскажу вам. Вернее… Могу рассказать. Но теперь это не только моя тайна. Так что без разрешения доктора Уайта я ничего сказать не могу.

— Рассказывайте, — попросил австралиец. — Я своей тайной дорожу не так сильно, как вы.

— Что ж… В таком случае, Рэйсэй-сан, вас ждёт долгая история… — вздохнул я.

И, добравшись до нашего отеля, мы с Купером приступили к рассказу.

Делал я это не просто так. Можно было бы сказать Рэйсэю Масаши, что он лезет не в своё дело — и на это — всё. Точка. Однако я уже давно понял, что он — очень способный, и, что самое главное — верный сотрудник.

Он может стать лекарем-хирургом. А мне понадобятся лекари всех мастей, когда я открою свою частную клинику. Он доказал, что умеет держать секреты. Если и дальше продолжит вести себя в том же духе, то я и вправду передам ему часть своих сил. Когда мы с Купером закончили рассказывать хирургу суть своих способностей, он отрешённо откинулся на подушку и устремил свой взгляд в потолок.

— Поверить не могу, что действительно встретил таких людей, как вы, — спокойно произнёс он. — Честное слово, Кацураги-сан, мы в хирургическом отделении уже давно поняли, что с вами что-то не так. И когда несколько человек заговорили об этом с Ясудой Кенши, наш заведующий сказал, чтобы мы заткнулись. Таким озлобленным добродушного Ясуду-сан я ещё никогда не видел. Он сказал, что уволит любого, кто начнёт об этом распространяться. Но никто и не собирался! Мы все по достоинству оценили ваши способности. А теперь я знаю истинную причину — почву, на которой выросла эта история. И, можете не верить, но я стал ещё больше уважать вас, Кацураги-сан.

— Почему? — не понял я. — На вашем месте я решил бы, что мой коллега пользуется магией, чтобы продвигаться по служебной лестнице.

— Не нужно держать меня за идиота. Не стану скромничать. Я, как и любой хороший врач, знаю, что такое — эмпатия. Вы хорошо понимаете людей, а они очень любят и ценят вас, как специалиста, который спасает множество жизней, — произнёс Рэйсэй Масаши.

Кажется, настало время сказать то, что я задумал. Пусть Купер тоже услышит суть моего плана. Лучшего момента и быть не может.

— Рэйсэй-сан, простите, если мой вопрос покажется колким, но… — я выдержал паузу. — Если бы у вас были такие же способности, что бы вы делали?

— Ха! — усмехнулся он. — Никаких колкостей, Кацураги-сан. Я бы сразу понизил смертность во всех хирургических отделениях. Сами понимаете, тяжёлых больных крайне много. И многие умирают на операционном столе. Но не потому, что их лечат глупые врачи. Глупых в «Ямамото-Фарм» не держат. Просто случаи бывают разные. Часто выходит так, что человека спасти уже невозможно. Но мои коллеги всё равно бьются до последнего. Хоть и понимают, что чудес не бывает. Понимают, что придётся простоять над операционным столом ещё десять часов — а человек всё равно умрёт.

Рэйсэй поджал губы. Его переполнили эмоции. Видимо, хирург вспомнил всех тех, кого не смог спасти.

— Я ведь помню их, Кацураги-сан, — опередил мои мысли Рэйсэй Масаши. — Почти каждого помню. Хоть вы и обучились на хирурга, но вам пока что ещё не удалось произнести эти слова… Зафиксировать смерть пациента, которого так хотелось спасти. Несмотря ни на что! Проклятье… Простите, я расчувствовался.

Ослабевший после отравления Рэйсэй отвернулся от нас, спрятав заплаканное лицо.

Я не ошибся в нём… Он — не просто врач. В душе он — настоящий лекарь. Человек, который ещё не перегорел. Человек, который чувствителен и способен сопереживать другим людям. Это большая редкость. Особенно для его возраста.

Большинство врачей перегорает уже через пять-десять лет после окончания медицинского университета. Им становятся безразличны эмоции пациентов. Но это не говорит о том, что врач бессердечен или же ему попросту плевать на его работу и других людей. Нет. Просто некоторые перегорают крайне быстро.

Рэйсэю Масаши уже далеко за сорок. Но, чёрт возьми, он всё ещё не перегорел! Именно такой человек мне и нужен. Я совершенно точно не ошибся.

— Тендо, что это с ним? — спросил Купер Уайт. — Мы точно смогли вывести весь яд?

В глазах своего австралийского коллеги я заметил схожую печаль. Видимо, он подумал о том же, о чём и я.

— Я бы правда хотел спасти их… — прошептал Рэйсэй. — Обширный перитонит, запущенная кишечная непроходимость с интоксикацией… Столько людей, которые ещё могли жить! Но попали в операционную слишком поздно.