Лихие. Депутат (СИ) - Вязовский Алексей - Страница 10

— Во-первых, напоминаю тебе насчет дресс-кода. Что это за шлюшьи чулки в сеточку?

Настоя вспыхнула вся, опустила глаза в пол.

— Во-вторых, срочно найди Дмитрия Александровича и какого-нибудь деятеля по части радио, — удивил я ее.

— Сеульский телефон Дмитрия Александровича у меня есть, — ответила она. — Там сейчас вечер, но я попытаюсь набрать. Вдруг он на месте. А насчет радио я не поняла…

— Радиостанцию хочу для нормальных пацанов открыть, — пояснил я. — Надоело попсу голимую слушать. Шансон хочу! Поняла?

— Поняла, — мотнула она рыжей башкой и удалилась, завлекательно виляя задницей, как бы намекая, что я давно не радовал ее своим вниманием.

— Дмитрий Александрович на проводе, — отчеканила она в селектор, и я взял трубку.

— Серый, здоров! — услышал я недовольный голос Китайца. — Срочное что-то? А то спешу сильно.

— Куда это ты спешишь на ночь глядя? — удивился я.

— На свиданку, куда же еще, — ожидаемо ответил Димон.

— Симпатичная хоть? — поинтересовался я.

— Отпад, — честно ответил Китаец. — Такая вся… В общем, не такая, как наши телки. Но я тебе скажу, дорого с местными бабами дружить. У них тут калькулятор в голове стоит. Жесткая предоплата из подарков, и только потом допускают до священного вареника. По любви вообще не дают. Можешь умереть у ее ног.

— Что там насчет паспорта? — спросил я, резко отсекая его стенания.

— Да пока голяк, — расстроенно ответил он. — Оформить можно, но долго. Они таких, как я, бананами называют. Снаружи желтый, внутри белый. Ни языка толком, ни традиций местных не знаем. Ну и смотрят как на говно. Дают рабочую визу и гонят на завод, ящики таскать за миску риса. Ебал я, Серый, такое гражданство! Более-менее реально получить его только через загс. Тогда быстро делают.

— Ну раз так, дуй в ювелирку и покупай кольцо, — ответил я. — Ты мне нужен недели через две. С паспортом. Делай что хочешь, но чтобы от тебя ничего, кроме морды не осталось. Вкурил?

— Ты сейчас серьезно? — похоронным голосом спросил Димон.

— Да, — ответил я, прекрасно понимая, что паспорт за такой срок ему не получить. Ну, пусть сам думает, как выкрутиться, рожа косоглазая. А то ишь, телка у него отпадная… Разлакомился там, понимаешь, пока я вкалываю в поте лица.

Казино радовало огнями, посетителями, верящими в чудо, и отечественным бомондом, который еще пять лет назад носил свитер в катышках, а теперь всем своим видом намекал, что принадлежит к высшей касте. Все на свете знают, что самые высокомерные из москвичей — это те, что родились не ближе пятисот километров от столицы и прекрасно знают, как пережить зиму, вырастив картошку на шести сотках. Вот и эти такие, расхаживают на пафосе.

Люди лихорадочно тратили деньги, пытаясь сиюминутным удовольствием смыть тяжесть и гнусность собственной жизни. Чиновники, коммерсанты, провернувшие несколько удачных сделок, бандиты из молодых, считающих, что попер фарт. Все они жили здесь и сейчас, пробуя новую жизнь на вкус. Люди, помнившие пионерское детство, потребляли много, жадно и напоказ. Оттого-то килограммовые цепи на шеях братвы и премиальные часы на запястьях. Оттого и заводят целую свору любовниц, на которых не хватает ни времени, ни сил. Люди, живущие одним днем, окружали сейчас меня. Одни приходили сюда пощекотать нервы, другие — выгулять новую телку, которой оплатили клип и ротацию песенки на радио. Третьи приходили решать проблемы, знакомясь и общаясь с нужными людьми. А такие, как Гирш, заявлялись, чтобы пожрать и выпить на халяву, а потом создать проблемы хорошим людям. Например, мне.

Аарон уже был изрядно навеселе, с удовольствием потягивая коньяк, за который никогда не платил. Я всегда завидовал людям, которые приходят на день рождения без подарка, искренне считая, что подарка достойны они сами. Вот и Аарон был именно такой. Малость свихнувшаяся на фоне собственного всемогущества морда, от вида которой у меня сводило скулы. Он ведь совершенно искренне считал, что приехал в Папуасию, а все мы тут, соответственно, папуасы, так чего стесняться… Самое поганое, что многие из элиты считали точно так же, и мечтали стать дикарями, которым хозяин позволяет вылизать собственные ботинки в награду за верную службу. Вот хоть Лариску возьми… Вроде умная баба, а такая дура, что просто тошно становится. И даже косые глаза с круглой задницей уже не так заводят, когда послушаешь очередную глупость, выданную с пафосным видом.

— О! Сергей, подгребай сюда! — милостиво махнул мне Гирш, разрешая зайти в собственное помещение. — Коньяк будешь?

— Полтинничек, не больше, — предупредил я. — За компанию.

— За компанию… — по-акульи усмехнулся Гирш. — Я ведь тебя и позвал за компанию поговорить. Догадываешься, о чем пойдет речь?

— Нет, — пожал я плечами.

— Странно, — удивился Гирш. — Тебе же Роберт в Лондоне все разжевал.

Буду до последнего строить из себя дуболома.

— А… — протянул я. — Такой худой, в нарядных котлах? Да я толком не вкурил, чего ему надо было. Плел что-то непонятное про защиту окружающей среды и безопасность на производстве. Ну я и кивал для вида. Не хотел обижать чудака.

— Хватит ваньку валять, — жестко посмотрел на меня Гирш. — Все ты понял, Сергей. СНК надо выводить на лондонскую биржу. Хватит жить как в лесу, нужно цивилизованные формы хозяйствования внедрять.

— Ну и зачем мне это? — спросил я его в лоб. — Мне от этого пользы ни на грош, одна маета. Знаете, сколько стоит аудит Большой тройки для того, чтобы выйти на биржу?

Дуболома долго строить не получилось. Попробуем по-другому.

— А это уже не твой вопрос, — опустил он меня на землю. — Тебе эту компанию на блюдечке принесли, надо поделиться с большими людьми.

— А если я не захочу поделиться? — отсалютовал я стаканом. — Я вроде и так регулярно засылаю. У некоторых больших людей уже скоро щеки лопнут.

— Ты думал, решил в Бутырке свой вопрос и все, выскочил? — прошипел он вдруг, и меня словно из ушата ледяной водой облили.

— Не понимаю, о чем вы, — широко улыбнулся я, стараясь, чтобы пальцы не дрожали. — Я депутат, меня нельзя в Бутырку.

Так вот кто мне веселую жизнь устроил… Значит, сначала хотел просто бизнес отобрать, по беспределу, а теперь с другой стороны заходит… А кто же все исполнил-то? А вот сейчас и узнаем.

— Да ты не кипятись, Аарон, — налил я ему еще коньяка, окончательно переходя на «ты». — Разве я без понятий совсем? Но посуди сам, кому понравится, когда кусок прямо из горла тащат. А мы за него, между прочим, кровь проливали. У меня троих пацанов жестко покалечили, я им пенсию плачу. Мы с тобой все порешаем, не волнуйся. Только я в этих биржах не понимаю ничего. Может, у тебя кто головастый есть?

— Сёму Смолевича знаешь? — отмяк Гирш, а я облегченно выдохнул. Ну вот и все. Флеш-рояль. Значит, Смолевич эту поганку замутил.

— Шапочно, — поводил я пальцами в воздухе, изображая ими некоторую неопределенность. — В приемной Хасбулатова виделись как-то раз, в казино он тут был. А по бизнесу и не пересеклись почти.

— Ну, вот и познакомишься, — милостиво кивнул Гирш. — Ты сделай все как надо, а мы тебе еще тему жирную подбросим. Ты не волнуйся, такие услуги мы не забываем…

Он пел и пел, а я судорожно размышлял. Мы! Он говорит не я, а мы. Кто эти мы? Те, кто мою страну растаскивает? Наверное. А поставлен от этих людей Джордж Сорос, главный доставщик демократии папуасам. Именно с ним я вскоре должен увидеться. Меня протестируют на предмет вменяемости. Видимо, появились немалые сомнения, достоин ли я и дальше работать за них губкой, собирая на себе все говно.

— Ну, я пойду? — протянул я руку.

— Иди, — дозволил Гирш. — И не пропадай больше. Обижусь.

Китаец появился у меня дома через неделю, сияющий, как медный таз. Мы обнялись, и я задал вопрос, мучивший меня с той самой минуты, как только узнал о его появлении.

— Братан, ты что, оформил паспорт?