Дионисов. За власть и богатство! – III (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич - Страница 10

Но тут же вспомнилось строгое «Вы бабник, Александр». В общем, с амурными делами иногда решает тактика и расчёт, но иногда — экспромт и полная свобода для естественный чувств.

Сейчас я решил выбрать второе.

Чтобы скоротать время, я взял с полки увесистую и потрёпанную книгу. Прочитал заголовок и подпись 'Южноданайско-Русский Словарь, под ред. А. С. Алмазной-Ким, 1977 год.

— О, так это ваша книга? — не выдержал я. — Вы составили словарь данайского? Насколько я знаю, они не разговаривают на своём сокровенном наречии при посторонних.

Дама сняла очки, положила на стол и села в позу, говорящую, что разговор будет серьёзный.

— Откуда знаете?

— Скажем так, я был там.

— Вот как. И я тоже была. В составе экспедиции покойного Карлуши Белого, отца Кирюши. А с графским титулом, кстати, вы, юноша, угадали.

Это она про княжескую семью так, мгновение спустя понял я. Серьёзная дама! Очень серьёзная.

— Вы очередной искатель приключений? — хмыкнула Августа Сергеевна. — С материка? Я слышу столичный акцент. Сколько вам лет?

— В первую очередь, я предприниматель, — сказал я. — И прибыл сюда, чтобы заниматься делом, а не безумными авантюрами. А годков мне двадцать четыре. А зовут Александром Платоновичем.

На самом деле — двадцать два, но кто ж узнает.

— Образование имеется? — продолжила допрос заведующая кафедрой.

Всё начинало походить на тёщин допрос с пристрастием. С другой стороны, если пожилая дама взяла над Надеждой Константиновной шефство наподобие материнского — это куда лучше попадания в «серпентарий верных подруг».

— Имеется, можете быть уверены. Императорская академия. Экономика алхимических производств. Диплом, к сожалению, утерян.

— Хм. Экономист. И алхимик, — сказала она, нисколько не понижая голос, как это уже стало принято при разговорах на такую тему. — Ранг?

— По текущему паспорту — абитур. Реальный — отличник или бакалавр, подтвердить не удалось. Кстати…

— Что «кстати»? Вы хотели бы подтвердить ранг? — усмехнулась дама. — Вы хоть понимаете, какое это сейчас рискованное мероприятие?

— Понимаю. Да, хочу. Вы можете мне с этим помочь?

Вот как я удачно зашёл! Дама непонятно поморщилась, потом близоруко прищурилась, вперившись в меня.

Аж в душу смотрела в самую, неприятно-то как.

— Кажется, я припоминаю, где видала ваше лицо, юноша. В газетёнках разных, что рассказывали об убиении чудовища Сокровенной Долины. Ваших рук дело?

— Моих, — просто ответил я. — Ваше сиятельство, чего вы так на меня смотрите? И что на счёт подтверждения ранга.

— Да ничего. Вы мне кое-кого напоминаете… Знавала я одну бойкую девицу, что приходила ко мне учиться данайскому языку двадцать лет назад. Всё порывалась отправиться на поиски какого-то диковинного сорта винограда. И что же мне с вами с таким делать, Александр Платонович? А знаете что — я вам помогу, так уж и быть.

Она достала откуда-то сбоку старинный чёрный телефон, набрала короткий внутренний номер.

— Ваня? Тут пришёл один… Да нет. Хочет хвосты сдать по тринадцати предметам, я думаю, его надо бы за такое в подвал отправить… Ага? Когда?.. Прямо завтра можно? Отлично.

Как я понял, про «тринадцать хвостов» — это был особый шифр именно для моей ситуации. Хитро! Я кивнул, подтверждая, что могу и завтра — да, придётся многое подвинуть, но я чувствовал, что ухвачу удачу за хвост.

— Значит, так. Формально Высшую Княжескую Комиссию по алхимическому рангу упразднили два месяца назад. Но мы с коллегами продолжаем собирать комиссии, скажем прямо — тайно. Вам потребуется…

Далее мы обговорили, что от меня требовалось. Перечень вышел немалый: бланки, пятьдесят миллилитров алкоголя разных типов, приличный перечень ингредиентов — как я понял, они требовались не только для самого экзамена, но и для пополнения местной лаборатории. А вот взнос был совершенно символический по меркам значимости мероприятия — двести имперских.

— А ещё… принесите вот такие же конфеты, — показала дама на мою коробку. — Уж больно я их люблю.

— Погодите. Помечу в блокноте… Так… «такие же конфеты».

Мы ещё поговорили — о данайцах, о факультете и так далее. В «группах доучивания» находились, как выяснилось, абитуриенты «иных народностей», плохо знающие русский язык. Около половину составляли чилийцы и колумбийцы, в основном, потомки знатных баронских родов вице-королевства. Около трети — данайские сыны, из пограничных речных купцов, метисы и квартероны. И несколько — маори и совсем невообразимые товарищи вроде отпрысков новоприбывших японских консулов.

Я начал было диалог о содержании экзамена — на каждой алхимической кафедре правила могли сильно меняться. Но дама внезапно посмотрела на дорогие наручные часы, взяла некоторые бумаги и погрозила пальцем:

— Не имею права рассказывать, узнаете всё сами. До встречи завтра, Александр. И не вздумайте обидеть Наденьку — в этом случае вам не сдобровать!

Я и не думал обижать. Последние минуты прошли во всё том же приятном волнении перед встречей — тело молодым, гормоны так кипели. Затем прозвенел долгожданный звонок,

А потом Надежда Константиновна вошла в комнату и тут же раскрыла от удивления рот, увидев меня.

— Ну, что. Я вас нашёл. Как вы и хотели, — я улыбнулся и протянул коробку.

Папка выскользнула из рук, и Наденька поймала её почти у самого пола, затем, слегка шатаясь, уселась за стол напротив. А я на неë беспардонно и жадно пялился: скромное зелёное платье с нескромным декольте, ножки, плавные изгибы…

— Зачем вы пришли сюда? Я так поняла, я вам неинтересна?.. А интересны разные авантюры и путешествия?

Капризничать, значит, вздумала.

— А вы похудели, — заметил я. — Вот зачем вы похудели, Наденька?

— То есть я вам больше не нравлюсь? — она поднялась, нервно теребя в руках ручку.

— Нравитесь, конечно, — сказал я. — Хрена бы я бросил все дела, стал бы вас искать и потащился в город, если бы не нравились! Я полон решимости. Даже могу скататься к этой вашей тëтушке в Нововаршавск, если потребуется.

Вот с последним я лукавил. Подобные дальние поездки я бы постарался отложить как можно дальше. Но это только про последнее!

— Ясно. Я… примерно так всë и представляла. Что вы приедете, я войду на перерыве — а вы тут стоите.

— Это же замечательно, — констатировал я, подходя ближе.

— Да. Просто я теперь в растерянности. Когда это всë сбылось.

Она продолжала стоять в нерешительности, а такую нерешительность всегда следует глушить железобетонной уверенностью. Я подошëл и обнял, скользнул губами по шее, потом стал подниматься всë выше и выше.

Когда я почти добрался до еë губ, она сообщила.

— У меня перерыв между занятиями полтора часа. Вообще, я должна была проводить дополнительные занятия с отстающими…

Шепотом сообщила. Очень важную информацию. И мне предстояло что-то с этой информацией делать.

— А получились дополнительные занятия с пристающими. Неподалëку есть неплохой ресторан колумбийской кухни. Я хочу вас накормить чем-нибудь вкусным.

— Нет, — всë также шëпотом сообщила она. — Я никуда не пойду.

— Тогда какое продолжение нашей встречи вы представляли, Наденька? — спросил я.

В следующий миг она выпорхнула из моих рук, метнулась к двери, щелкнув ключом в замке.

На какой-то миг я предположил, что она сейчас сбежит. Куда-нибудь из университета и из города — фиг его знает, что у этих молодых рыжеволосых дворянок в голове.

Но дверь плотно и надëжно закрылась — с нашей стороны. А затем скромница набросилась на меня, буквально укусив за губы и припечатав к дивану.

Наша одежда полетела во все возможные стороны. Не знаю, как мы не разнесли всю ординаторскую. И не знаю, что думали еë коллеги за стенкой. Точнее — могу представить, пару раз в кабинет стучали, но нам было абсолютно на это наплевать.

Примерно к тридцатой минуте наших дополнительных занятий мы переместились с неудобного диванчика на чуть более удобный стол Августы Сергеевны. Раритетный компьютер уцелел только чудом. А ещë через минут пятнадцать мы окончательно перешли на «ты».