Хранительница чудовищ (СИ) - Журавлева Юлия - Страница 67

— А игуан?

— С ними пока ничего не понятно. Заявлений о пропаже огненных игуан не поступало, так что подозреваем, что это отловленные браконьерами особи с нанесенным клеймом отдаленной и давно не работающей фермы.

— А у нас как раз спасенная от браконьеров драконида живет, — похвастался Ян.

— Да, я в курсе. — Страж кивнул, снова посмотрев на часы. — Знаю человека, который занимается ее ошейником. Но там все серьезнее. Сам ошейник отдельно от браконьерства тянет на приличный срок, а если подтвердится версия, что драконид отлавливали для создания других нелегальных артефактов, то дело станет государственным.

— Видишь, какие мы молодцы, что проявили бдительность.

— Да, вы в последнее время регулярно подкидываете нам работенку, — усмехнулся Саймон.

— Мы закончили! — объявила довольная Элис. — Давайте отнесем мантикотят в вольер к родителям.

— Это мы с радостью! — Саймон быстро взял две ближайшие клетки, пока целители не передумали.

Еще две взял Ян, а одну Элис подхватила буквально под носом у Фреда. Но целитель лишь улыбнулся и не стал возражать, дойдя до вольера налегке.

Возле двери, словно почувствовав, уже метались Валь и Ренд, басовито мявкали и били тяжелыми хитиновыми хвостами.

— Как заходить будем? — поинтересовался страж, ставя клетки на землю и стирая выступивший пот.

— Сейчас их немного магией от входа оттесним. — Ян тоже поставил свои клетки и размял плечи.

Он же открыл вольер и выставил физический щит, немного продавив его внутрь.

— Выкладывайте котят, а то взрослые совсем изведутся, — скомандовал управляющий.

Мы с Элис принялись вытаскивать спящих мантикотят на траву, и стражница сразу же снимала с них целительский сон. Когда все пятеро оказались в вольере, Ян убрал щит и быстро закрыл дверь. Родители тут же кинулись к еще сонным малышам, начав их вылизывать и урчать. И даже Саймон, явно не питавший особой любви к живности, улыбался, глядя на эту картину.

— Все! — объявил страж спустя несколько минут. — Теперь можно с чистой совестью идти спать.

— Поддерживаю, — потянулся и зевнул Фред.

— Я сейчас провожу вас из зоопарка, — вызвался Ян, подхватывая зевок целителя.

Наверняка время уже за полночь, и завтра будет непросто вставать. Но вряд ли кто-то сожалел об упущенных часах сна.

Мы тепло попрощались со стражами и разошлись каждый в свою сторону. Закончился этот бесконечно длинный и нервный день.

Следующим утром я погрязла в документах и задачах. Во-первых, без Яна я одна должна была все подписывать, выписывать, обсуждать и принимать решения. Во-вторых, без Жака, выполнявшего у нас не столько роль садовника, сколько посыльного, встал вопрос об отправке корреспонденции. Спасибо вызвавшемуся помочь Арчи, сама с таким количеством разных писем и посылок я бы не справилась. К тому же я плохо ориентировалась в Диграйне, чтобы быстро развезти все запросы и накладные.

Ближе к обеду Ян прислал вестника, что в зоопарке сегодня точно не появится, но это было ожидаемо, так что мы старались разбираться без него.

Мантикоры приходили в себя. Мелкие уже снова радостно играли и резвились в вольере. Старшие пока что держались со всеми настороженно, и все работники использовали эмпатию, чтобы ненароком не спровоцировать животных. А ведь еще позавчера они были вполне ручными…

Зато Фред обрадовал всех известием, что анализы у мантикотят хорошие, разве что с пищеварением возникли небольшие проблемы — смена рациона им на пользу не пошла.

— Вот тебе и организованная преступность, — разочарованно вздохнул целитель. — Даже нормально накормить животных не могут. Опять придется прививки отложить, пока у них стул не наладится.

После обеда нам привезли трех огненных игуан от тайных стражей — тех самых, спасенных вместе с нашими малышами. У ведомства не имелось условий для содержания живых «вещдоков», и, оказывается, Ян успел вчера ночью договориться с Элис об их временном содержании. Правда, нас за всеми событиями предупредить забыл. Но работники зоопарка восприняли это как должное. Барнс отправился готовить карантинный террариум в павильоне рептилий, Фред осматривал бедолаг, одновременно ругая их похитителей и радуясь, что мантикотят вернули нам меньше чем за сутки.

— У них ужасное истощение! — сокрушался целитель, охая над очередной игуаной, неспособной выдавить из себя даже искры. — Наши котята легко отделались поносом! Ива, можно тебя попросить принести из хранилища несколько огненных артефактов? Вливать свою магию мне страшно — боюсь, окончательно выжгу их каналы, пусть сами потихоньку вытягивают, сколько им нужно.

Я сбегала в хранилище и принесла целый мешок артефактов — пусть игуаны быстрее поправляются! Дальше помощь Фреду не требовалась, так что пришлось возвращаться к работе с документами, которые как раз доставил Арчи.

К вечеру в глазах рябило от букв и цифр, и в какой-то момент я облокотилась о стол, спрятав лицо в ладонях. Стало немного полегче. Во всяком случае, не было видно того объемного пакета с бумагами, оставленного мною на самый конец.

— Устала?

Я резко вскинула голову, наткнувшись на сочувствующий взгляд Марьяна.

— Ты уже вернулся? — вырвалось у меня.

— Как видишь. — Темный улыбнулся и подошел к столу. — Думаю, здесь не осталось ничего, что не подождало бы до завтра.

Я бросила взгляд на пухлый пакет, перевязанный бечевкой. Надо его хотя бы вскрыть…

— Ива, все завтра, — верно понял мои намерения Марьян. — У тебя глаза покраснели, сделай перерыв.

Сам он был в неброском дорожном костюме без вышивки или каких-либо украшений. Видимо, только-только приехал.

— Ты же уезжал на неделю, а прошло всего шесть дней, — напомнила ему.

— Неужели ты совсем не рада меня видеть? — притворно загрустил темный. — Мне Саймон на переговорный артефакт отправил сообщение, что стоит поторопиться. И, как видишь, я постарался.

— Саймон? Это, наверное, из-за похищения в зоопарке.

— Кого у вас тут похитили?

— Мантикотят.

— Пойдем где-нибудь поужинаем, и ты мне все подробно расскажешь, — не терпящим возражений тоном заявил темный маг.

Впрочем, возражать я и не собиралась. Документы действительно подождут до завтра, а Марьяна я была искренне рада видеть, пусть и старалась не вспоминать о его намерении перерисовать узор по приезде. И особо не выказывать радость — это точно было бы лишним.

— Давай только выберем место попроще, — попросила я. — Не хочу выделяться среди блистательных дам в шикарных туалетах.

— Поверь, если ты и будешь выделяться, то исключительно в лучшую сторону. Но как скажешь, я знаю и недорогие приличные кафетерии.

Я заперла дверь, проверив все дважды. После допроса стражами решила, что теперь буду крайне внимательно относиться к закрыванию и открыванию дверей. Не то чтобы боялась, что вчерашняя ситуация может повториться, но все равно нужно оставаться начеку.

На этот раз Марьян был без экипажа — видимо, действительно очень спешил, поэтому повел меня пешком по вечерним улочкам Диграйна, забираясь куда-то в глубь старого города.

Искомая кафетерия располагалась в небольшом парке, не знаешь — не найдешь, но посетителей все равно оказалось довольно много. Правда, увидев Марьяна, нам тут же открыли небольшую веранду, по ощущению — не для гостей заведения, а для хозяев: кресло-качалка, притаившееся в углу с забытым шитьем, слишком навевало мысли о домашнем уюте. Да и скатерти были не стандартные клетчатые, как на столиках в зале, а с красивой цветочной вышивкой.

— Располагайтесь. — Немолодая женщина, чем-то напоминавшая нашу Марту, волнуясь, указала на единственный столик. — Вам принести меню или желаете чего-то особенного?

— Давайте особенное, — решил Марьян. — Можете не согласовывать блюда, а удивить нас. Уверен, у вас все вкусно.

Женщина растроганно заалела и удалилась.

Стоило нам остаться наедине, как воздух разом сгустился. Вечерний сумрак сделался плотнее, над нашим столиком его разгонял теплый оранжевый свет простенькой лампы в плетеном абажуре, к которой тут же стянулись все окрестные насекомые. За перилами веранды утопал в бархатной темноте сад, откуда шел сладковатый цветочный аромат. Из-за двери в основное помещение доносились приглушенные голоса, казавшиеся невероятно далекими, как и все люди вообще. Ощущение, что мы одни, было как никогда сильным и каким-то острым, щекочущим нервы.