Красная дорама 2 (СИ) - Кащеев Денис - Страница 23

— Да мне нормально с шарфом… — заспорила было та, сходу поняв, что на всю бригаду экипировки тут никак не хватит — но умолкла, зайдясь в очередном приступе кашля.

— Вижу, как тебе нормально, — скривился я. — Обязательно надень! Ну а мы — поехали, — кивнул я Ким на мотоцикл. Забрался в седло, обернулся к замешкавшейся девушке: — Садись сзади!

— Сразу спиной вперед? — уточнила та.

— Нет, пока лицом.

Глазастенькая ловко вскарабкалась на байк. Спросила:

— Держаться только ногами?

— Руками пока можешь за меня.

Ладони девушки робко легли мне на талию.

— Давай, хватайся крепче! — с усмешкой подбодрил ее я. — Это назад будем еле ползти, а сейчас, до теплицы, с ветерком поедем — не хватало еще потерять тебя где-нибудь по дороге!

— Я не потеряюсь! — самоуверенно обещала Ким, но взялась за мои бока понадежнее.

— Ну что, готова? — поинтересовался у пассажирки я.

— Готова, товарищ Чон!

— Тогда — вперед!

Двигатель взревел — и мы покатили вдоль дамбы.

14. Сельское хозяйство — к новым высотам!

За первую ходку мы с Ким привезли аж тринадцать ящиков — по четыре по бокам, а на багажник рискнули установить целых пять. Ни один не уронили, но однажды по пути нам все-таки пришлось остановиться: груз перекосился, и глазастенькая поняла, что теряет над ним контроль. Закричала мне во весь голос: стойте, мол, товарищ Чон — но в шлеме, да за ревом двигателя, я ее, понятно, не услышал. И тогда, не придумав ничего лучше, сидевшая со мной спина к спине девушка от души заехала мне под ребра острым локтем!

От неожиданности я дернул руль, байк резко вильнул, и ящики с багажника лишь чудом не посыпались.

Потом Ким долго и многословно за тот свой тычок извинялась — несмотря на все мои заверения, что поступила она в целом верно. Ну разве что можно было бы и чуть-чуть послабее локтем приложиться…

Вторым рейсом груза мы взяли столько же, а на третий, осмелев, попытались добавить еще по ящику с каждой стороны — и вот тут слегка просчитались. В дороге наш не в меру разросшийся обвес тут же принялся ходить ходуном и расползаться — и тормозили мы в итоге чуть ли не через каждые двести-триста метров. И пусть локотком моя пассажирка теперь работала малость аккуратнее — полагаю, к концу поездки я заработал неслабый такой синяк. Пришлось даже в какой-то момент попросить девушку сменить ударную руку, но ей это почему-то оказалось неудобно — и потом пару раз она все равно путалась. Почти сразу это понимала, пугалась и на автомате спешила исправить ошибку — тут же била меня еще раз, уже в другой бок.

В общем, после этого неудачного опыта мы вернулись к прежней загрузке — тринадцать ящиков за ходку. Так и скорость движения можно было держать выше, и бока мои оставались целее.

Путь от поля до теплицы Ким теперь тоже преодолевала, сидя задом наперед — обратно мы везли пустую тару. За расколотый ящик с нас, кстати, строго не спросили. Лишь буркнули что-то ехидное про кривые городские руки, да и то в сторону — и благополучно приняли обломки. На треснутый — вообще не обратили внимания.

Короче, дело у нас с напарницей спорилось.

После доброй полудюжины рейсов я решил устроить короткий перерыв — пропущенный поутру завтрак уже какое-то время передавал мне привет урчанием в животе, так что пришла пора перекусить. Выбрав местечко поживописнее — с видом на яблоневый сад — мы с глазастенькой устроились на травке на обочине и скоренько «уговорили» по пачке креветочных чипсов, запивая их водой из бутылки. Ким от угощения сперва смущенно отказывалась, клятвенно заверяя, что сыта — но затем хрустела за милую душу, что называется, только за ушами трещало!

За едой мы живо поболтали — никаких комплексов на этот счет у моей напарницы не было. Среди прочего, девушка рассказала, что, по слухам, в бригаде Восьмого управления за победу в соцсоревновании руководство обещало каждому работнику по китайскому телевизору, а троим лучшим — новые холодильники. В Девятом якобы тоже анонсировались премии — но тут Ким подробностей не знала.

По тону, которым говорила глазастенькая, я все ждал упрека, типа: «А вот нам — шиш с маслом!» — но не случилось. Я так и не понял: то ли нашим тоже что-то посулили, просто меня об этом не сочли нужным предупредить — но теперь, на фоне текущего положения дел, тема, по факту, утратила актуальность. То ли начальство Седьмого Управления (читай: Джу) в суматохе последних событий материальным стимулом для откомандированных в деревню сотрудников действительно не озаботилось — однако, опять же, существенного значения это уже не имело.

Как бы то ни было, за результат работы моя собеседница переживала горячо — не знаю уж, чем именно при этом руководствуясь.

— Товарищ Чон, ну уж теперь-то мы им покажем? — с надеждой спросила она у меня в какой-то момент. — Этим Восьмому и Девятому.

— Постараемся, — хмыкнул я, сминая в кулаке пустой пакет из-под чипсов. — Ну что, поехали показывать? — подмигнул затем напарнице.

— Поехали! — живо подорвалась с травы та.

* * *

Дело уже близилось к вечеру, когда у теплицы мы наткнулись на проспавшегося Сона. Сперва увидели трактор, устало припавший на переднее колесо (ничего страшного, им он просто заехал в небольшую ямку) и тарахтевший как-то неровно и жалобно. Словно тоже мучавшийся с похмелья. А затем — и самого моего вчерашнего собутыльника, понуро получавшего ящики с рассадой.

С первого взгляда было видно, что жить человеку ну о-о-очень нелегко.

На рокот подкатившего байка тракторист вяло обернулся, натянуто улыбнулся и поздоровался — вежливо, но сдержанно, как с каким-нибудь лишь шапочным знакомым.

— Не хочешь — не верь, но вот вообще ничего! — снова повернувшись к работнику теплицы, сипло продолжил он, как видно, прерванный нашим с Ким появлением рассказ. — Помню только: пришел домой — не поздно еще было — налил в стакан соджу… А дальше — полный мрак! Как отрезало! Ума не приложу, откуда те пустые бутылки взялись — никак не могло у меня столько заваляться!

— Так, может, гостил у тебя кто вчера? — резонно предположил его собеседник.

— Да кто у меня мог гостить⁈ — потерянно всплеснул руками Сон. — Да чтобы еще со своим соджу пришел! Нет, это фантастика!

Ну а я за его спиной потихонечку перевел дух. Если тракторист не прикидывался — а по его виду ну никак было не сказать, что он сейчас способен на лицедейство — выходило, что проблема с Шим Ку Ан решается сама собой. Сфабрикованное алиби — это, конечно, хорошо, но уж слишком много народу пришлось задействовать в «заговоре»: Ким, Пак Да Соль, Пак Су Бин, те две девушки, Рю с Вон… И из всех из них на сто процентов я, пожалуй, был уверен только в глазастенькой. Ее, как мне казалось, успел худо-бедно прочувствовать и понять. А вот остальных четырех, по сути, вообще не знал…

Что ж, будем считать, фартануло!

Везение везением, но на всякий случай я решил лишний раз глаза трактористу не мозолить — а то еще вспомнит что-нибудь лишнее ненароком! Как бы невзначай опустил визор шлема и отъехал в сторонку, где и дождался выдачи рассады.

* * *

Возвращение на поля Сона с его трактором ни малейшим поводом расслабиться мне не послужило: не помня ни слова из своих вчерашних клятвенных обещаний, колхозник, понятно, двинул по накатанной — и чеки нашей бригады снова оказались у него далеко не в приоритете. Так что мы с Ким сделали до вечера еще три полноценных рейса. На этом я думал на сегодня и закончить — отвезти в теплицу пустые ящики и с чувством выполненного долга свалить на ужин — но еще на подъезде к точке разгрузки внезапно заметил бредущую нам навстречу сквозь желтый туман какую-то странную, нескладную фигуру. Приблизившись, я разглядел, что это кто-то несет по дамбе в руках что-то достаточно громоздкое. А уже остановившись и подняв стекло мотошлема, понял, что не что-то, а кого-то.