Соблазни меня однажды (ЛП) - Уинтерс Уиллоу - Страница 19

Очевидно, что она напугана, колеблется, возможно, напугана, но, тяжело вздохнув и опустив грудь, заставив меня обратить на нее внимание, она делает, как ей говорят.

Она может казаться испуганной, но эта глубокая первобытная потребность, которая заставляет меня сгибать руки, пока я остаюсь настолько неподвижным, насколько это возможно, чертовски пугает меня. Я хочу ее больше, чем я хотел чего-либо за долгое время. Может быть, когда-либо. С приоткрытыми губами ее дыхание медленное и ровное, когда рукав срывают с ее руки.

— Помедленнее, — бормочу я, прежде чем прочистить горло и поудобнее устроиться в кресле. Ее темные глаза широко раскрыты, когда она смотрит на меня, один рукав свисает с платья, другой тоже почти снят. — Я хочу, чтобы ты не торопилась.

Она кивает, хотя, честно говоря, ей и удалять-то особо нечего.

— Мои каблуки? — наконец говорит она, и ее комментарий должен быть дразнящим и страстным. Будь я проклят, если она не попала в цель, когда свет целует ее обнаженную кожу, а платье падает на пол, когда она стаскивает его.

— Не снимай их.

Оставив на ней только простые кружевные стринги и соответствующий бюстгальтер.

— Я уже тебя шокировал? — спрашиваю я, и ее глаза пронзают меня насквозь, удерживая на месте, пока она тянется за собой. С быстрым щелчком ее бюстгальтер падает на пол.

Ее груди маленькие, может быть, горсточка, а ее соски так и просят, чтобы их облизали. Они мягкие, и мне ничего не хочется, кроме как щипать их, щипать и сосать, пока они не станут твердыми пиками. Вид того, как она наклоняется, чтобы снять последнюю одежду, — моя погибель. Когда я встаю, она останавливается.

Приподняв мою бровь, она продолжает. Раздеваясь для меня догола и вышагивая из кружевной лужи у своих ног, стуча каблуками по деревянному полу.

Она совершенно захватывающая.

Стоя на краю стола, я стучу по нему один раз. Только один раз, и она подчиняется невысказанному приказу.

Свет тусклый, но дает достаточно света, чтобы насладиться зрелищем передо мной. Ее вопросительный взгляд ищет мой, и я беру ее руки по одной, кладу их на стол и скольжу по нему, отодвигая бумаги на другой конец, пока ее бедра не упираются в стол, а грудь почти не касается стола.

Двигая руками вверх по ее рукам, я наслаждаюсь дрожью, пробегающей по ее телу, и тем, как тяжелеют ее веки.

Ее дыхание учащается, становится тяжелее и громче, когда я спускаюсь по ее спине, а затем опускаюсь ниже, приседая рядом с ней и останавливаясь только для того, чтобы взять ее задницу и сжать, прежде чем нанести сильный удар по ее разгоряченной коже. Ее вздох подпитывает меня, когда ее пятки колеблются, а затем она поправляется.

— Хорошая девочка, — бормочу я ей в кожу.

Она больше в заднице и бедрах, и я наклоняюсь вперед с открытым ртом поцелуя, отмечая, как напрягаются ее бедра. Моя рука скользит вверх по задней части ее бедер, пока мои пальцы не скользят по ее щели. Слегка прикусывая, я прислушиваюсь к ее стонам, которые она легко мне дает.

Даже ее влагалище реагирует, сжимая пустоту, хотя я чувствую это пальцами.

Удовлетворенный стон покидает меня, когда я встаю, хотя и не полностью — я остаюсь согнутым, чтобы раздвинуть ее половые губы и томно облизать ее, пробуя ее сладкое возбуждение. На периферии я вижу, как она наблюдает, и убеждаюсь, что мое желание и удовлетворение очевидны, когда я облизываю губы и иду на новый вкус.

С тихим стоном она пытается оставаться на месте, и моя правая рука с силой опускается на ее задницу, когда я приказываю ей:

— Оставайся на месте.

Черт, как она стонет после этого короткого женского вскрика. Глядя на нее сверху вниз, я играю с ее киской, потирая круги вокруг ее клитора, прежде чем снова поднять пальцы.

Она великолепна, с ее уже слегка растрепанными волосами и губами, приоткрытыми в идеальной букве О.

— Уже мокрая для меня, — комментирую я, прежде чем расстегнуть штаны. Звук заполняет комнату, и единственное, что я слышу, — это ее глоток.

Схватив основание своего члена, я полностью вытаскиваю себя. Обойдя стол спереди, я хватаю ее за волосы на затылке, тяну ее назад и становлюсь так, чтобы она могла сосать. Чего она сначала не делает.

Вместо этого она слизывает капельку преякулята, и мои пальцы на ногах сжимаются, прежде чем она обхватывает своими великолепными красными губами мой член.

Она осторожна, несомненно, беспокоясь, что ее помада размажется.

Если бы я не был на небесах от удовольствия, которое она мне дает, я бы ухмыльнулся. Эта помада не продержится долго. А так она скользит языком по всей моей длине, а затем берет меня в свой жаркий рот.

Мой кулак сжимается, когда я смотрю, как она засасывает меня, ее щеки впадают. Хотя я держу ее, она делает все сама, не торопясь и пробуя меня на вкус.

— Наслаждаешься? — спрашиваю я, а затем удерживаю ее на месте, мой член крепко прижат к ее горлу. Она почти плюется, заглатывая меня еще больше. Ее глаза блестят, когда она пытается издать ответный гул.

Чертовски великолепно.

— Хорошо, — комментирую я, прежде чем вставить глубже и трахнуть ее в горло. Каждый толчок глубокий и сопровождается брутальным темпом. Ее губы сжимаются сильнее, а руки поднимаются, но она быстро опускает их обратно.

Когда я вытаскиваю, ее глаза слезятся, как мой сигнал, она делает тяжелый вдох, прежде чем я снова вталкиваю себя. С рукой в ее волосах, я перемещаю другую к ее горлу и слегка сжимаю. Проталкивая свой член глубже, я чувствую свою головку в ее горле, и когда она глотает, черт, когда она глотает — мой позвоночник покалывает, когда напряжение поднимается, и мне приходится себя останавливать.

Я полностью отстраняюсь от нее, довольный ее тяжелым дыханием и размазанной тушью под глазами.

Тук, тук.

Я никогда не чувствовал такой иррациональной злости. Я тот, кто это устроил, и все же это чертовски бесит. Завернувшись в одеяло, я быстро накидываю на ее задницу откровенное платье, которое не так уж много прикрывает.

— Не смей, черт возьми, двигаться.

Я жду, пока Брейлинн посмотрит на меня, прежде чем спросить:

— Ты меня слышала? — Густой румянец на ее щеках усиливается, когда она понимает, что у нас скоро будет компания. Ее нерешительный протест быстро рассеивается, когда я наклоняюсь к ней, целую ее плечо и кладу руку ей на затылок. Я шепчу:

— Я думаю, тебе это понравится. Будь хорошей девочкой для меня.

С широко открытыми глазами и коротким кивком она делает то, что ей говорят. Это чертовски затягивает, контроль, который она мне дает. Я жажду большего. Всего этого.

— Войдите, — кричу я, и входит Нейт.

— Босс… — Его слова запинаются, как и шаги, когда он переводит взгляд с меня на великолепную женщину, развалившуюся на моем столе.

Наклонив голову, он ждет.

— Что это? — спрашиваю я его, как будто ничего не видно, и сажусь.

***

Брейлинн

Воздух прохладный для моей голой кожи. Стол прохладнее. Я все еще чувствую, как будто горю.

Дверь открывается со скрипом, шаги уверенные и легкие, пока не останавливаются. Смущение, стыд — я не уверена, что именно заставляет мое лицо гореть, но я знаю, что ничего не могу с этим поделать. Деклан положил меня сюда, как он хочет, и я не смею встать; черт, я не знаю, смогу ли я пошевелиться, если захочу.

Все мое тело парализовано, а каждое нервное окончание горит пламенем запретного аспекта, я не чувствую ничего, кроме желания и стыда одновременно.

Деклан просовывает руку мне под платье, когда двое мужчин садятся. Деклан достаточно близко, чтобы коснуться, в то время как другой мужчина, судя по скрипу стула, находится дальше и сидит позади меня, а не впереди.

Тонкая ткань моего платья едва прикрывает часть моей задницы, а остальное скрыто только тем, что я наклонилась. Если бы я пошевелилась, платье упало бы. Мои глаза просятся закрыться, но я смотрю на мужчину, который меня сюда поставил. Он излучает доминирование, но в нем также есть и небрежность. У него есть все, чего нет у меня в этот момент.