Наследие (СИ) - Моен Джой - Страница 55

– Не знала, что кто-то из них был болен, отец не говорил ни о чем таком, – нахмурилась женщина. – Может Октавия тяжело перенесла роды?

– Не-ет, – протянул Деклан и сделал очередной большой глоток, осушив стакан на половину. – Не берусь претендовать на истинность, но кто-то в доме испытывал муки пострашнее родовой горячки, речь шла о каком-то психическом заболевании.

– Шутишь! – удивленно воскликнула Элисон и хлопнула его ладонью по плечу, заставляя говорить серьезно.

– Нисколько! Клянусь красотой твоих глаз! – хохотнул мужчина. – Речь точно шла о безумии!

– Но кто? – сглотнула Элисон. – К кому приезжал твой дед? Кто был болен?

– А вот этого я понятия не имею, милашка, – захмелевший Деклан допил содержимое бокала, подмигнул Элисон, словно речь шла о чем-то веселом, и чмокнул ее в щеку. – Но ради тебя могу узнать.

– Правда? – готовая было возмутиться поцелуем женщина тут же умерила пыл и кокетливо стрельнула глазками. – Я была бы очень благодарна.

– Весь мир к ногам прекрасной дамы! В подвале моего дома сохранился целый вековой архив с историями болезней каждого жителя деревни. Дедуля был педантом и обожал горы бумаг. Раньше он не позволял все это выкинуть, а сейчас я уже слишком стар, чтобы затевать перепланировку подвала и нанимать службу по вывозу крупногабаритных грузов. Видимо потребуется пожар, чтобы стереть прошлое. Не хочешь посмотреть на записи? У меня дома? Можем отправиться хоть сейчас.

Резким движением, не позволяющим Элисон отклониться, Деклан обнял ее и прижал к себе. На нее пахнуло кислым запахом его дыхания, а слюнявый след поцелуя все еще горел на щеке. И сам мужчина и его грязные прямолинейные намеки были ей противны, а тот факт, что на пальце у него она разглядела кольцо еще в начале встречи, заставлял проникнутся жалостью к несчастной жене, и Элисон судорожно попыталась придумать предлог к отступлению.

– Прости, но меня зовет дочь, – женщина облегченно выдохнула, заметив в толпе Мелоди, и вскинула с руку, привлекая внимание девушки. – Но мы же сможем встретиться в другой раз? Может заскочишь ко мне домой, когда найдешь документы?

Не позволяя ему опомниться, она быстро освободилась из объятий, вытащила из клатча свою визитку и сунула ее в карман мужского пиджака. Напоследок она решила оставить на щеке Деклана легкий поцелуй и бросить ему многозначительный взгляд, после чего ретировалась быстрым шагом, искренне надеясь, что рыбка не соскочит с крючка.

***

Поместье Гренхолм было поистине старым домом. Каждая досочка, каждый сантиметр обоев, каждая ступенька лестницы помнили не только Андре и Октавию, заложивших первый камень при строительстве, но и всех последующих жильцов. Но обветшалость поместья появилась не в результате сотни прожитых лет, а потому, что люди отвернулись от этого места, повесив на него клеймо проклятого. И все же, ступив вечером за порог дома, Элисон облегченно вздохнула и скинула туфли на высоких каблуках. Ее дом больше не пугал, напротив в редкие минуты, когда она позволяла себе задуматься о будущем, возвращение в Уотертон переставало казаться плохой идеей.

Судя по царившей вокруг тишине, Мелоди еще не вернулась, но женщина и не ждала ее так рано. Она и сама была бы не против провести вечер в компании Густава, может даже позволила бы ему остаться, в этот раз не на гостевом диване, но все ее попытки навести суперинтенданта на эти мысли были зарублены на корню. С момента их встречи в участке что-то в нем изменилось. Всегда учтивый и заботливый мужчина вдруг начал источать холодность каждой клеточкой своего тела, в его компании Элисон временами подозревала, что ее присутствия он даже не замечает – взгляд ледяных серых глаз ни разу не остановился на ней, даже в разговоре смотря куда-то сквозь. Но такие перемены лишь разожгли в женщине желание проявить участие и внимание, ведь скорее всего именно это расследование надломило его – прошла уже неделя, а никаких продвижений по делу нет и не предвидится.

Не желая рассеивать уютный полумрак прихожей, Элисон не зажигала свет, довольствуясь последними лучами уходящего солнца, проникающими через большие – от пола до потолка – окна. Не раздеваясь, она открыла верхний ящик комода, достала закрытую пачку сигарет, купленную накануне в местном магазине, и направилась к другой двери, выходящей в сад. Деревянный пол приятно холодил начавшие гореть от неудобной обуви ступни женщины и все же навел ее на печальные мысли о сквозняках, гуляющих по дому, – если они всерьез решат остаться, придется заняться обустройством.

Как и в первый свой визит в поместье Элисон присела на ступеньки, вытянула ноги и затянулась сигаретой, слегка закашлявшись, когда горький дым попал в легкие. Сад в предвечерних сумерках казался еще более пугающим чем при дневном свете, клумбы давно заросли высокой травой, деревья нависли разросшимися кронами, а кусты, некогда выполнявшие роль живой изгороди, раскинули полуголые ветки в разные стороны. Элисон печально усмехнулась, видела бы ее мама в каком состоянии это место... Впрочем думать о мертвых женщинах Элисон совсем не хотелось, как знать, может молитвами и деяниями безумца она встретится с ними раньше положенного. Опасения, что найти его констебли так и не смогут, ведь спустя столько дней не были установлены ни подозреваемые, ни возможный мотив, и так занимали все мысли женщины. В результате паранойя развилась настолько, что она начала видеть злой умысел в каждом знакомом. Что если Деклан, принадлежащий семье, несколько поколений живущей в Уотертоне, и свободно поведавший ей про неизвестное ранее сумасшествие кого-то из предков, на самом деле не так прост, как кажется? Элисон приняла его за бабника и выпивоху, изменщика, жаждущего поразвлечься на семейном ложе, пока жены нет дома, но что если убийца именно он? Вернее, он и его отец, а возможно и дед, ведь искоренение безумия, о котором знали только врачи, посредством убийства женщин и угасания рода, вполне можно считать мотивом. В таком случае не понятно почему они ждали пока женщинам исполнится двадцать лет, ведь многие из них, в том числе и сама Элисон, успевали обзавестись семьей и детьми.

Потушив сигарету, женщина вернулась в дом и прошла на кухню в поисках воды. На столе так и остались исписанные листы – проект Мелоди, внезапно захвативший все ее мысли. Поднося стакан ко рту и делая глоток, Элисон бросила случайный взгляд на готовое на первый взгляд древо – в нем оставались лишь несколько пустых областей, требующих имен, которых Гамильтоны не знали. Девушка скрупулезно выписала на бумагу все, что знала, в том числе и годы жизни, а также выделила тех, кто умер в одном и том же возрасте. Внимание Элисон привлекло лишь одно выделенное имя – Ванесса, а вернее дата смерти, полностью, до дня, совпадающая с датой смерти Лайлы. Из рассказа Мелоди она уже поняла, что женщины умерли вместе, но только сейчас ее заинтересовала причина. Верить в глупые слухи про ревность и одержимость Колтона Дейли не хотелось, и Элисон прижала руку к виску, силясь вспомнить не рассказывал ли ей кто-то из родственников об их смерти.

В попытке схватиться за любую соломинку, не желая сдаваться без боя, Элисон сделала то, чего хотела меньше всего – набрала номер Элиотта Мартина, своего дяди.

– Алло, – раздался в трубке скрипучий старческий голос. – Идите к черту, я ничего не покупаю!

– И тебе привет, дядя Элиотт. Это Элисон, – поморщилась женщина. – Только не говори, что удалил мой номер.

– Я бы и тебя послал, маленькая плутовка, – немного смягчился мужчина. – Но мне очень любопытно зачем ты звонишь.

– Разве я не могу просто поинтересоваться как дела у моего любимого родственника?

Сглотнув, она безвольно опустилась на резной деревянный стул и облокотилась на спинку, разговор предстоял трудный и вполне возможно безрезультатный. Еще будучи молодым, Элиотт Мартин постепенно начал покидать общество, проводя почти все свое время в стенах дома. Спустя годы он перестал не только видеться с кем бы то ни было без резкой необходимости, но и разговаривать по телефону. Точного диагноза женщина не знала, всегда предполагая, что Мартина настигло старческое слабоумие, но именно сегодня на ум ей пришло слово «безумие».