Участковый: Назад в СССР 2 (СИ) - Подус Игорь - Страница 3

Инстинкт самосохранения заставил отдёрнуть руку и щёлкнуть выключатель фонаря, прикреплённого под стволами обреза. В результате луч света осветил мраморные плиты, покрывавшие поверхность просторного зала, и несколько колонн, вырезанных из того же материала.

Возле одной из колонн сидел труп, оплетённый с ног до головы лоснящимися лианами. Именно от этого кокона, в мою сторону тянулись несколько отростков. Теперь же они конвульсивно корчились под светом фонарика, и, явно обжигаясь, испускали струйки едкого дыма.

Оглядевшись, я увидел справа надпись «КАССА» на табличке, размещённой над мраморной стойкой. А слева валялась разбита вдребезги, многоярусная хрустальная люстра, которая расколотила при падении несколько мраморных лавок.

Посветив вверх, я заметил обширные заросли чёрного мха на стенах и потолке, и лоснящиеся лианы, оплетавшие огромную дыру в крыше. Я не знал, сколько пробыл в забытьи, но инстинктивно чувствовал, что нужно сейчас же уходить иначе будет поздно.

Попытавшись подняться, понял, что не ощущаю правый бок и спину. Руки и ноги тоже двигались заторможено. При этом все мышцы без исключения, ныли, словно после изнуряющей силовой тренировки.

Это не помешало мне встать на ноги, но идти я смог только медленно, при этом подволакивая ноги. В одной из стен зияла огромная дыра, так что я без труда выбрался наружу. А когда под ногами появилась булыжная брусчатка, я обернулся и осветил ещё одну вывеску, помечающую здание, в котором я валялся.

«БАНКЪ»

И всё-таки странное место, эта аномалия. Куски пространства словно вырваны сюда из действительности и собраны в единую массу. А ещё вокруг темно, и непонятно куда теперь идти. Ведь я не в курсе, как далеко зашёл, уходя от врагов, и в какой стороне находится выход из аномалии.

Вспомнив о лечебных искорках, я посмотрел под ноги и только сейчас понял, что после последней волны, атаковавшей мой организм, их поток иссяк. И, скорее всего, это, ничего хорошего мне не сулит.

Наверное, я бы простоял так очень долго, не понимая, в какую сторону идти, но буквально через минуту я увидел рассеянный луч, осветивший стену соседнего здания, а затем в сотне метров от меня, между строениями проехала, сверкающая гирляндами, машина скорой помощи.

И хотя расстояние было небольшим, звука двигателя, я так и не расслышал, видимо, из-за действующих внутри аномалии, немного иных, физических законов.

Ехать куда-то ещё, а не к порталу, скорая точно не могла, так что я тоже направился к месту, по которому она проскочила. Пройдя через развалины, обогнул практически целую пожарную каланчу, выбрался на знакомую грунтовую дорогу.

Машина исчезла, так что мне пришлось идти по следу её протекторов. И с каждым новым шагом, я продолжал инстинктивно чувствовать как нарастает опасность. А через пару сотен шагов, в тот момент, когда фонарик начал тухнуть, я, наконец, увидел стену, с той самой зеркальной аркой.

Подойдя вплотную, я услышал знакомый треск и заметил, как медленно сокращается площадь зеркальной поверхности. При этом кирпичная кладка по краям, наоборот, неуклонно восстанавливалась.

И что дальше? Мои враги, только что здесь проехали и теперь находятся на той стороне. Совершенно необязательно, что они сразу уедут. Тем более что с той стороны портала сейчас валяется труп брата француженки. А вдруг они будут дожидаться, когда портал полностью запечатается.

Замерев на месте, я на всякий случай проверил, заряжена ли обрез. А когда фонарик окончательно потух, решил, что пора войти в уменьшившийся на треть портал. Я собирался пробиваться с боем. И в тот момент, когда решил шагнуть вперёд, из чёрного зеркала появилась рука, державшая зажжённый, керосиновый фонарь. Следом из зеркала вырвалась вторая рука, с любительской кинокамерой. Войдя внутрь аномалии, доктор Кац вздрогнул и уставился на стволы направленного на него обреза.

— Саша, это ты?

— Да.

— А чего стоишь здесь один, в полной темноте?

— Да вот Артём Абрамович, ждал, когда ты придёшь меня спасать — ответил я и невольно усмехнулся.

— Я уже пришёл. Так что может, теперь пойдём? А то как-то здесь не особо уютно и голова кружится.

Сделав несколько шагов назад, Кац растворился в покрывшемся трещинами зеркале, а я, уже двинувшись за ним, услышал позади знакомые шаркающие шаги.

Вынырнув из портала, я обернулся и направил обрез на сгусток клубящейся тьмы, а когда из него появилась ходячая тварь, выстрелил в упор дуплетом, отправив её назад, во тьму. После этого, портал начал очень быстро сворачиваться.

Как только он схлопнулся, на меня обрушилась волна слабости. Голова закружилась, и я рухнул, при этом продолжая чувствовать остаточные эманации потустороннего сквознячка. И в тот эже миг на помощь подскочил доктор Кац и, поддержав голову, заглянул мне в глаза.

После этого я выключился, а когда очнулся, снова увидел дока, деловито осматривавшего мои раны.

Опять вырубившись, я открыл глаза всего на минуту, видимо, очнувшись из-за тряски. При этом увидел над головой мелькавшие фонари городского освещения.

В следующий раз я пришёл в себя от рывка и уставился на моргающий красным светофор. С трудом повернув голову, увидел размытую фигуру дока, сидевшего за рулём мотоцикла.

Затем я очнулся на целую минуту, когда меня тащили по знакомому коридору морга, и даже принялся помогать, отталкиваясь негнущимися ногами от пола.

Очередной провал в беспамятство, снова закончился, и я почувствовал, как в спине ковыряются чем-то металлическим. А окончательно я пришёл в себя, когда ощутил, что лежу на спине и теперь у меня ковыряются в боку.

Постепенно изображение в глазах перестало троиться, и я увидел над собой стойку капельницы, с закреплённой стеклянной банкой коричневого цвета и идущей от неё прозрачной трубкой, с бегущей по ней жидкостью. А ещё я увидел дока, который высоко задирал медицинскую иглу, видимо, зашивая мне бок.

— Ну и как там? — спросил я.

— Жить будешь — на автомате ответил Кац и, дёрнувшись от неожиданности, сильнее чем нужно, стянул края раны, при этом заставив меня застонать от резкой боли.

— Саша, извини, случайно дёрнулся. — Док недовольно покачал головой и продолжил зашивать. — Видишь ли, из-за специфики работы патологоанатома, я не привык, что мои пациенты открывают глаза после вскрытия и начинают разговаривать.

— Да ничего, док. Если уж начал резать и зашивать, не останавливайся. Так что там у меня? Расскажи поподробнее?

— Ещё раз повторяю, жить будешь. Хотя после таких нехороших, пулевых ранений, да ещё без своевременного оказания медицинской помощи, я вообще не понимаю, как ты выжил и самостоятельно вышел из портала? Ты должен был истечь кровью и умереть. Судя по теперешнему давлению, из тебя её вытекло не меньше полутора литров. Однако потом кровь бежать почему-то перестала, а раны успели чудесным образом затянуться. И это всего за сутки — заявил Кац и, завязав узелок, отложил иглу.

— Док, какие сутки? Я слышал лично, что скорая должна была пробыть внутри не больше четырёх часов.

Выслушав меня, Кац отрезал остатки ниток и стянул с лица медицинскую маску.

— Значит, четыре часа внутри. После того как портал закрылся, я просидел в укрытии сутки. Проход снова открылся только следующей ночью, ровно в два часа по московскому времени. А ещё через пятнадцать минут, оттуда выехала машина скорой помощи.

Призадумавшись, Кац вытащил из кармана белого халата, пачку сигарет «Космос» и закурил.

— Артём Абрамович, а ты заметил, кто именно сидел за рулём?

— За нулём сидел военный. При этом, одной рукой он держался за баранку, а второй целился из пистолета в открытое окошко, словно ожидая нападения. Рядом с ним сидела француженка и держала в руках автомат Калашникова.

— Значит, своего преемника я всё-таки достал — констатировал я и указал на зажжённую сигарету. — И что они просто уехали?

— Нет. Мадам увидела труп и замахал руками. После этого Рафик остановился. Затем она вышла наружу и в одиночку запихнула убитого тобой бугая внутрь скорой помощи.