Ревизор: возвращение в СССР 32 - Шумилин Артем - Страница 13

Пока дело искали, появился и директор. Скорее всего, начальник отдела кадров его велела позвать. Вмешиваться не стал, поздоровался с нами, и присел неподалеку. Никаких вопросов, что мы делаем на его заводе, не задавал – помог наш недавний представительный визит с делегацией по линии Верховного Совета. Он был уверен, что это официальное его продолжение, а я не стал его никак в этом разубеждать.

Мне было интересно, насколько современное трудовое законодательство отличается от того, к которому привык в будущем. Поэтому сидел рядом с юристом и ловил каждое его слово. Он сразу обратил внимание, что в акте о нахождении работника в состоянии алкогольного опьянения все подписи проставлены одной ручкой, а в акте об отказе Черкашина в нём расписаться разными…

А расписываться он в нём не стал, так как вообще не знал, что его составляли. Зато сегодня он изучил оба документа вдоль и поперёк. Его заинтересовали подписи в актах. Помимо уже уволенного мастера Мурзина, в актах расписался бывший начальника цеха, который уже вышел на пенсию, как нам объяснила начальник отдела кадров Стрельникова.

Но больше всего Черкашина потрясла третья подпись. Третьим в обоих актах расписался второй мастер цеха Вдовин, который сейчас стал начальником цеха.

– Михалыч? – недоверчиво поднял на нас глаза Черкашин. – Но почему? Он же нормальный мужик…

– Вы эти документы раньше видели? – сразу заинтересовался этим фактом Альникин.

– Нет, конечно… Я б такого не забыл, – уверенно ответил Черкашин.

– На мой непредвзятый взгляд, – положил два акта рядом юрист перед начальником отдела кадров, – подпись товарища Вдовина в одном из этих документов подделана.

– В каком? – скрестив руки на груди, недобро взглянула на него Стрельникова.

– Может, у него самого спросим? – предложил я, хотя и так ясно было, что в акте об опьянении его подпись сделана той же ручкой и рукой, что и подпись Мурзина.

Дальнейшие разборки, что учинил адвокат, доказали эту мою догадку. Вызванный по приказу директора Вдовин открестился от первого акта с вполне искренним возмущением. Причём припомнил, что акт об отказе Черкашина расписаться в первом акте оформили позднее и он подписал его только потому, что сам видел, что Черкашин психанул и послал Мурзина по матери.

А тот опять разнервничался и вместо того, чтобы дать слово адвокату, начал ругаться, что тут работают одни жулики! Покрывают друг друга… Еле уговорили его с Альникиным помолчать немного.

– Борис Андреевич! Вы хотите продолжить здесь трудиться? – спросил он Черкашина.

– Да видал я этот завод! Ноги моей здесь не будет! – в ярости прокричал он.

– Тихо, тихо… Тогда предлагаю вам исправить статью в приказе об увольнении товарища Черкашина и запись в трудовой, – произнёс Альникин, глядя на директора.

Они сверлили друг друга глазами несколько мгновений, но в конце концов, директор сдался и нехотя кивнул.

– Когда товарищу Черкашину принести трудовую? – спросил Альникин.

– На следующей неделе, – ответила начальник отдела кадров, переглянувшись с директором.

На том мы и разошлись.

– А почему мы не стали официально оспаривать подпись Вдовина на акте о нетрезвом состоянии? – поинтересовался я, когда мы уже вышли с Альникиным и Черкашиным на улицу.

– А смысл какой? – ответил мне юрист. – Исправить статью они и так согласились.

– Можно же было восстановиться и получить зарплату за всё время вынужденного прогула? – предположил я.

– Нет. Оспорить увольнение на таких условиях можно было только в первый месяц после увольнения, – ответил он. – Сейчас уже ни один суд на это не пойдёт…

– То есть, мы сегодня выжали максимум из этой ситуации? – уточнил я для Черкашина.

– Да.

– И сколько мы вам должны за помощь?

– Времени потрачено немного… пятьдесят рублей, – ответил он.

– Спасибо, – схватил его руку Черкашин и стал благодарно трясти. – Вывели этих аферистов на чистую воду!

Он попросил у адвоката телефон и адрес работы, чтобы отблагодарить уже не только на словах. Явно с собой у него столько денег не оказалось. Я подумывал было сам тут же расплатиться с юристом, но понял по лицу Черкашина, что тот обидится. Даже если у тебя полно денег, ты не вправе считать, что каждый, кого ими облагодетельствуешь, будет тебе благодарен. Тем более советское время, деньги многими рассматривается всерьез, как зло, с которым разберутся, построив коммунизм. Даже те, кто уже не верит, что к 1980-му году он будет построен. Так что все, что связано с деньгами, вопрос уж больно щепетильный… Но ничего страшного. В принципе, все проблемы Черкашина с будущим трудоустройством по специальности я решил, так что да, полсотни он и сам может отдать. И его благодарность за помощь мне не будет омрачена воспоминанием, что я пытался еще и денег сунуть его же юристу…

Но странный все же человек, этот Черкашин. Пунктуальный, не запил, даже когда такой удар судьбы получил… А с другой стороны, если посмотреть, как он действовал, когда на него напраслину начали гнать? Ехал домой и думал, откуда у наших людей такая вера в русский авось? Неужели нельзя было просмотреть все документы, когда увольнялся и подписывал приказ об увольнении? Сразу бы пошёл к Вдовину и спросил, какого черта он на него засвидетельствовал то, чего не было? Тот сразу бы ему и сказал, что не расписывался в акте о нетрезвом состоянии, и уволили бы Мурзина за подделку подписи, а не Черкашина…

Получается, сам себя наказал… Меньше надо было психовать, а больше думать.

***

Москва. Пролетарский исполком. Комиссия по усыновлению.

– Вы серьёзно, Александра Мироновна? – с неподдельным изумлением уставился на директора детского дома председатель комиссии по усыновлению Исаков. – Отдать ребёнка цыганам?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.