Рюрик. Сын Годолюба (СИ) - Калинин Даниил Сергеевич - Страница 8

Было бы ободритов на десяток-другой побольше – и они сумели бы прорваться к своим ладьям. Но хирд Клака высадился сразу с двух драккаров – и славяне вынужденно отступили в замок, прикрыв собой женщин и детей; прорвавшиеся из гавани к тому времени уже втянулись в раскрытые ворота... Даны пытались ворваться в крепость на плечах бегущих – но в яростной сече у мостка, перекинутого через ров, потеряли три десятка хирдманов! Разменяв их на десяток ободритов, выбравших славную смерть…

Храбрецы построили «стену щитов» прямо на узком мосту – и бились до последнего воина, покуда их соратники не успели запереть ворота. А поднявшиеся на стену гридмары тотчас принялись закидывать штурмующих дротиками и стрелами… И пусть эта славянская жертва вынудила данов начать осаду, Харальд очень высоко оценил мужество павших.

Как оценил он и красоту одной из девушек, чье бегство ободриты прикрывали до конца! Очевидно, знатная женщина – возможно, родственница самого ярла… Но дело даже не в знатности! Обжигающего взгляда пронзительно синих (словно само море!) очей, мельком брошенного на Харальда, хватило, чтобы тот почуял отчетливый укол в груди... Жадный взгляд ярла скользнул за беглянкой, и Клак успел рассмотреть две тугие русые косы, хлестнувшие по воздуху при резком развороте – и искаженный гневом, но столь притягательный лик девушки: высокий чистый лоб, изящный разлет бровей и красиво очерченные, полные темные губы…

Харальд никогда не знал тех странных чувств, что охватили его при виде знатной славянки. Молодой ярл, он уже давно познал женщин – добытых с боя или купленных у работорговцев красавиц-трэллок. Они согревали его ложе по первому требованию, послушные и… Послушные.

Но в яростной славянской валькирии, поспешившей подняться на стену с охотничьим луком – и принявшейся довольно точно бить стрелами в сторону данов… В ней словно горит внутренний огонь – да какой необычайной силы! Мало того, она начала сниться Харальду… И измученный сладкой истомой от чарующих и пленяющих сновидений, ярл твердо решил, что заберет девчонку себе.

И пусть Хальвдан не смеет даже позариться на славянскую валькирию! Да, известный своей похотью «Кровавый топор» наверняка не пройдет мимо бойкой девицы… Но это лишь значит, что Харальд его опередит – обязательно опередит!

А уж если знатная дева действительно окажется родственницей павшего ярла… К слову ведь славного ярла, с горсткой гридмаров напавшего на хирд конунга – и прорубившегося к самому Гудфреду сквозь строй его хольдов! Что же… В таком случае Клак возьмет ее уже не наложницей, а законной женой. Таким образом, он почтит как память павшего храбреца – так и приблизит своих новоиспеченных подданных. Чье положение переселенцев в Хедебю вовсе не приравнивается к бесправному рабству трэллов.

…Когда хирдманы окружили лейданг ободритов в гавани, к славянам обратился старший брат Ануло – призвав сложить оружие в обмен на то, что их не лишат жизни и не обратят в рабство. Кроме того, он предупредил ополченцев о союзе данов с вильцами, а также глинянами – объяснив нападение на Рерик тем, что ободриты с конунгом Дражко поддерживают франков императора Карла.

Истинного врага конунга Гудфреда!

Также Ануло обещал сохранить жизнь и честь славянских женщин – а заодно и их детей…

Такое необычайное миролюбие данов было обусловлено желанием Скьёльдунгов и самого Гудфреда возвысить Хедебю – и как крупнейший ремесленный центр, и как самый богатый эмпорий во всем Варяжском море! В чем была прямая выгода как братьям-ярлам, так и конунгу, обложившему податью все эмпории данов – ведь чем богаче купеческий город, тем выше его доход.

И надо сказать, что Ануло сделал все, чтобы сдержать данное им слово. Даны пощадили всех, кто сложил оружие – то есть абсолютное большинство. Кроме того, старший брат позволил мастерам-ремесленникам выкупить из полона женщин и детей, перехваченных глинянами – и собрать необходимый инструмент да сырье, погрузив их на купеческие ладьи ободритов.

Кроме того, позапрошлой ночью славянский замок тихо покинули ополченцы, прознавшие про полоненных родичей. А заодно с ними и молодые матери с младенцами, не сумевшие бежать во время удара данов… И потому благополучно избежавшие западни глинян!

К слову, выпустили их свободно – лишь мужей заставили оставить оружие. Все одно такую прорву народа было слишком тяжело прокормить! К тому же в замке осталось вполне достаточно хирдманов, чтобы с успехом его оборонять… К тому же осажденные успели сжечь мостки, ведущие через ров – сразу после выхода женщин и детей!

И вот теперь старший брат ведет в Хедебю ладьи переселенцев, забрав в сопровождение все свои корабли. Столько же судов (три самых быстроходных драккара!) выделил Ануло и конунг Гудфред, в настоящий момент углубившийся в земли ободритов с главными силами данов… Благо, что судоходных рек в здешних краях хватает.

А вот Хальвдан «Кровавый топор» и сам Клак остались в Рерике – объединенный хирд ярлов насчитывает сто сорок гридмаров, еще сотню «союзников»-глинян прислал конунг. Итого осаждающих раза в два с половиной больше, чем укрывшихся в замке ободритов… Но кажется, взять последний штурмом будет совсем непросто.

Впрочем, это понимает и Хальвдан – так что его хирдманы, готовящие штурм, успели собрать дюжину штурмовых лестниц. Про запас! А что касается заполненного водой рва (ведь через него лестницы уже не перекинешь)… Тут «Кровавый топор» придумал необычное решение: волоком дотащить до замка боевые ладьи ободритов, захваченные на берегу. Последние немного уступают размерами драккарам данов – что, впрочем, только облегчает волок.

Но главное, они идеально подходят для того, чтобы развернуть их во рву, примостив к бортам сходни – а уже с самих кораблей приставить лестницы к стенам замка!

И естественно, Хальвдан пустит вперед славянских союзников – с чем Харальд, впрочем, был совершенно согласен. Пусть дружба с глинянанами сейчас нужна данам – но, в сущности, предатели остаются предателями, и удел их лишь презрение…

Да смерть.

Клак особо не интересовался, почему глиняне, входящие в союз ободритов, вдруг восстали против своего верховного конунга – так, обрывочные слухи… То ли местные волхвы начали мутить воду – мол, Дражко чересчур увлекся дружбой с христианами. То ли племя обиделось на скудный удел, выделенный им в бывшей саксонской Нордальбингии… Но ведь конунг разделил новые земли таким образом, чтобы самые лакомые кусочки достались тем племенам ободритов, что дали больше всего воинов на поле Свентана!

О чем были наслышаны даже даны.

Наконец, вроде как Дражко чем обидел одну из своих жен – на свою беду, горячо любимую дочку глинянского вождя… Хотя в сущности, какая Харальду разница, почему одно ободритское племя вдруг восстало против своего конунга?

Вот с вильцами – «волками», как называют себя славяне в «волчьем» союзе – все куда проще. Если ободриты издревле граничили с саксами и враждовали с ними из-за спорных территорий, то сами саксы дружили с вильцами. В основном по принципу «враг моего врага – мой друг». Ибо из-за порубежных земель на юге и востоке враждовали сами славяне…

Но принципу «враг моего врага – мой друг» следовал и император Карл. Он заключил с ободритами союз против саксов, а саксы заключили союз с вильцами против франков… Когда же пала Нордальбингия, с вильцами стали искать союза уже даны.

И именно поэтому Ануло повел в Хедебю свыше трех дюжин славянских ладей в сопровождении всего шести драккаров! Ну, куда сейчас бодричам бежать? Их город захвачен, их землю терзает вторжение сразу с трех сторон, их конунг бежал в леса… Да предложение старшего брата стало рукой помощи утопающим, а вовсе не позорным полоном! По крайней мере, для большинства славян…

Торжественно закричали даны – и тотчас над станом осаждающих гулко прогремел рог Хальвдана, призвавшего хирдманов начать штурм. Значит, славянские женщины и дети, чьи мужья пали в бою – а также пленники из числа воев, не сложивших оружие – все скопом принесены в жертву… И боги приняли кровь, что окропила их идолы.