Ревизор: возвращение в СССР 32 (СИ) - Винтеркей Серж - Страница 22

— Ладно, Василич, хорош нагнетать, я и сам это прекрасно понимаю! — раздражённо ответил Колокольцев. — Оставляй материалы. Завтра пойду на доклад к Межуеву. А там видно будет…

Горьковенко ушёл, с пониманием кивнув.

Чёрт, как же достали уже эти подковёрные игры! — с досадой думал начальник ГУВД, представив себе, как придётся завтра чутко присматриваться и прислушиваться к реакции Межуева на результаты проверки по жалобе директора мебельной фабрики. Он открыл материалы и принялся их внимательно изучать. Надо иметь возможность быстро поменять тактику в изложении полученных данных, если заметит, что Межуева что-то совсем уж не устраивает.

Это же понятно, что и фабрика эта не единственная, которую райкомовские решили пощипать. Там их таких, небось, целый район. Почему именно этот директор взбеленился и попёр против районного начальства? Это, конечно, вопрос, но как раз из тех, что лучше не озвучивать вслух… Тут может быть несколько вариантов ответа, и каждый такой, что лучше не знать или не показывать никому, что знаешь.

Москва.

Возвращался от Сатчанов в отличном настроении. В машине приятно пахло рыбой. В памяти стояли счастливые глаза всех близких людей моего друга, когда они меня провожали все вместе. Даже адмирал заметно смягчился. А еще недавно сына в упор видеть не хотел…

Проехал к дому специально через соседнюю улицу, остановился у телефона-автомата и попросил антиквара Некредина о встрече завтра. Объяснил, что в десять лекция, может, быстро отчитаю, а может, придётся ещё на вопросы отвечать…

— Не представляю, когда освобожусь, — честно сказал я. — Может в одиннадцать уже буду у вас, может в половине двенадцатого.

— Просто наберите меня, как освободитесь, — предложил он.

На том мы и распрощались до завтра. Дома сразу вручил жене рыбу и передал ей приглашение от художников на юбилей Елены Яковлевны в воскресенье.

— Они ещё только планируют, не всех друзей ещё даже обзвонили. Я не стал сразу отказываться, — рассказывал я. — Может, получится зайти к ним на часок-полтора до твоего отлёта? Поздравим, посидим и уйдём. А может, они ещё перенесут праздник, если кто-то из их друзей не сможет.

— Ну правильно, поздравить, в любом случае зайдём, — ответила Галия. — Шестьдесят лет всё-таки! Серьёзная дата…

— И не говори… Завтра поедем с Сатчаном разговаривать насчёт изготовления детского городка. Он, глядя на ваши эскизы, тоже себе во двор такой сделать загорелся.

Довольная жена счастливо улыбнулась.

Москва. Салон-парикмахерская «Ворожея».

— А главное, Лер, он же ничего не говорит, — жаловалась Люба Голубевой. — Ни когда вернётся, ни можно ли ему куда-то написать? А вдруг он уедет и с концами?

— Даже не знаю, что тебе сказать, — задумчиво посматривала на клиентку Валерия. — Мой Серёга, вообще-то, тоже не говорит, куда уходит. Но всегда говорит, когда его ждать…

— Вот! А этот вообще ничего не говорит! — надула губки Люба. — А вдруг он не вернётся? Хоть бы оставил мне что-нибудь… А то будет как в прошлый раз…

— А что было в прошлый раз?

— Золото скупал-скупал и всё увёз, — прошептала с обиженным видом Люба. — Часики золотые даже померить не дал!

— Да ты что? — потрясённо проговорила Голубева, на автомате продолжая укладывать прическу клиентке.

Интересно, о чём там Серёга с негром говорит? — обеспокоенно думала она, поглядывая на улицу. — Вряд ли он ему расскажет, что уезжать собирается… Надо что-то делать…

Валерия зафиксировала лаком причёску и решилась на экспромт.

— Забыла уже, когда в ресторане была, — со вздохом пожаловалась она клиентке. — А если я попрошу Серёгу при твоём сводить меня тоже сегодня в ресторан? Как думаешь, он постесняется мне отказать при вас?

— Не знаю, Лерочка, — едва сдерживая радость и тщательно скрывая эмоции, ответила Люба и привычно опустила пятёрку в карман халата парикмахерши. — Чужая душа — потёмки. Давай, я тоже своего попрошу вместе сегодня поехать. Ну не откажут же они нам обеим?

— Давай, — согласилась Голубева и побежала переодеваться.

Люба специально осталась её подождать. Они вышли из парикмахерской вместе и направились к своим мужчинам с решительным видом.

— Векеса, а можно Лера с Сергеем с нами в ресторан сегодня поедут? — сложила Люба руки в мольбе и выразительно похлопала ресничками.

Майор сделал недоумённое лицо и переглянулся с Погашевым.

— Чего это вы придумали? — спросил настороженно тот.

— Ну, мне тоже в ресторан так хочется, — посмотрела на него умоляющим взглядом Голубева.

— Ну пожалуйста. У нас же всё равно столик заказан, — затянула с той же интонацией Люба, обращаясь к майору. — А твои друзья приходят и уходят… А мне одной скучно…

Майор опять посмотрел на Погашева, и тот в ответ развёл руками, мол, тебе решать.

— Ну ладно. Поехали. Дамы скучать не должны, — решился Василий после секундного колебания.

И Люба с Лерой одновременно закричали «Ура», с искренней радостью схватив друг друга за руки. Только повод для радости у каждой был свой…

Во вторник сверился со своим планом на день, добавил денег в кошелёк и первым делом поехал на Лубянку. Текст мой опять оставили в нетронутом виде, Румянцев дал мне возможность прочесть его ещё раз, освежить в памяти, и мы направились вместе с ним в зал. Прочёл на одном дыхании и поднял голову в ожидании вопросов.

Как и следовало ожидать по предыдущему опыту, многое из сказанного мной подвергли сомнению. Наибольшие вопросы, ожидаемо, вызвал тезис о том, что скоро у каждого будет свой персональный компьютер.

— Не так и скоро, вот не прямо через пять или десять лет, придется подождать до XXI века, — улыбнулся я, — но тенденция к миниатюризации в технике имеет место быть. У ученых, работающих с вычислительной техникой, накапливаются все новые и новые технологии, которые позволяют делать ее все меньшей по размерам с сохранением мощности. А при прорывных решениях еще и мощность увеличивается. Огромную важность имеет также такой экономический процесс, как эффект масштаба. Когда-то легковые машины стоили столько, что их могли себе позволить только богатые люди. Но когда их начали выпускать сотнями тысяч, а потом миллионами, легковая машина стала доступна почти каждому. Третий важный фактор — труд становится все более интеллектуальным. Значит, людям все больше нужна техника, способная к вычислениям. Иметь ее прямо дома — значит, иметь возможность большее время работать над тем, что тебе интересно. Четвертый фактор — люди обожают игры. Персональные компьютеры позволят играть во множество игр, от тех же шахмат до принципиально новых игр. Это будет такое же удовольствие, как сейчас сходить в ресторан, или в кино, и за это тоже будут готовы платить… Четыре эти процесса, пересекаясь, и породят со временем как стремление граждан обзавестись собственными персональными компьютерами, так и возможности для этого.

Румянцев проводил меня. Сказал, что не отказался бы иметь дома машину, с которой можно сыграть в шахматы. Попрощался с ним и медленно поехал, высматривая телефон-автомат. Антиквар Некредин просил ему позвонить, как освобожусь…

Москва. Старая площадь.

Услышав от начальника ГУВД, что фронтового друга запугал наглый и дерзкий аферист-одиночка, Межуев снисходительно хмыкнул.

Колокольцев расценил это как знак того, что тот не особо поверил в предъявленную ему версию произошедшего.

— Некрасов работает в отделе промышленности Гагаринского райкома, — поспешил добавить генерал. — Знает всё районное начальство и мог быть вполне убедительным…

— Не работает, Александр Савельевич, — возразил ему Межуев, — а работал.

— Так точно, Владимир Лазоревич, — тут же согласился Колокольцев, постаравшись скрыть вздох облегчения из-за того, что самая выгодная для МВД версия особого отторжения не вызывает. — Работал…