Тайна опозоренной жены (СИ) - Юраш Кристина - Страница 17

Я слышала, как отъезжают кареты. И пыталась успокоиться.

— Надеюсь, вы простите мне маленькую колкость, — послышался голос. — Давно хотел, но не было возможности.

Мне снова захотелось крикнуть: «Чей ребенок!!!». Но потом поняла, что этот вопрос приличные матери не задают.

— Все хорошо, — шептала я, расхаживая с малышом по комнате. — Все хорошо. Я тебя никому не отдам. Никому, слышишь?

Адриан уехал последним. На столике, возле которого он стоял, лежал мешочек с запиской. «От друга».

— Спасибо, — прошептала я, давая ребенка кормилице и беря мешочек в руки. Карета Адриана уезжала последней.

— Спасибо. Ты — настоящий друг. Не то, что некоторые, — выдохнула я, вспоминая Ландара. А вот что было бы, если бы я назвала ребенка Ландаром? Тогда бы он угадал. И никакого развода не было.

Сейчас тоже не понятно. Удастся ли ему уговорить королеву повременить, или нет.

— Не хочу об этом думать! — простонала я, видя, как бледная Милдред, кормит Кристиана грудью.

Кушали мы с аппетитом. Еще и задорно чмокали. Самой бы сейчас не мешал бы перекусить.

— Вот! — послышался негодующий голос тетушки. — А я вам говорила, как назвать ребенка! Какой позор! А так бы развода бы не было! А развод — это… это… крест на вашей жизни! Все, ваша жизнь закончилась!

Я посмотрела вокруг.

— Не знаю, пока дышу! Разницы не чувствую! — ответила я. Остатки нервных клеток точили нож на тетушку.

— Теперь у вас одна судьба! Ребенка у вас отберут! А вы будете нянькой или экономкой у ваших родственников, кто согласится приютить вас. А приютят вас с неохотой. Никто не хочет навлекать позор на свой дом. И воспитание девочки вам точно не доверят. Чтобы вы не бросили тень на ее будущую репутацию! Вот к чему привели вас ваши глупые поступки. Вы не слушали мои советы. А теперь ждите, когда за ребенком приедет ваш бывший муж!

Глава 26

— Если все получится, то я смогу сама содержать ребенка! — произнесла я, глядя на тетушку, которой впору давать номинацию «Паникер Года».

Ну что ж. Королева дала развод! А я знаю, чем ребенок. Он — мой! И я не намерена сидеть, сложа амбиции.

— Девочки! — крикнула я, собирая служанок.

После визита королевы девушки выглядели так, словно их с креста сняли. Бледные, слегка напуганные, впечатленные по самые сплетни.

— Надо приниматься за работу, — выдохнула я, отказавшись от скромного завтрака. — Нам осталось понять, как мастер делал звезды! И тогда мы сможем связать первую шаль!

Я уселась в кресло, видя, как завтрак меня соблазняет. Он пытался парить вкусным запахом мяса, потом стекал аппетитной корочкой, а я рассматривала ткань, думая над тем, что это вообще такое.

— И, вроде бы, не бусинка, — ковыряла я, прищуриваясь. — Словно краска. Но такой я не видела! Прямо точечка на нитке. Как блестка… Может, это — какие-то блестки? Тогда где их брать?

Хотелось сопеть ежиком и обнимать колени.

— Где брать блестки! — выдохнула я, понимая, что времени у меня нет.

Взгляд блуждал по комнате, как вдруг.

— Сусальное золото! — подумала я, вспоминая, как однажды видела видео — урок. — У нас есть сусальное золото?

— Это что такое? — заволновались девочки.

— Это такая тонкая золотая пластина, которую… Ну как фольга… — пыталась объяснить я. На меня смотрели так, словно я древнее заклинание читаю. — Краска, короче из золота для подсвечников и…

— Рам картин? — спросила Анна. — Чтобы золотыми были?

— Да!!! — обрадовалась я, видя понимание в ее глазах.

— У нас где-то была… — задумалась Роза. — Сейчас поищу.

Она встала и вышла, а я едва могла усидеть на месте. Вскоре Роза вернулась с банкой. Я открыла крышечку, видя расплавленное золото.

— Оно! — обрадовалась я, хватая иголочку и обмакивая.

Я осторожно капнула малюсенькую капельку на нитку.

— Да!!! — обрадовалась я, видя, как точечка застывает.

Служанки радостно переглянулись.

— Итак, сейчас делаем конвейер! — выдохнула я. — Мне понадобится шаль. Я собираюсь поехать в ней во дворец!

— Какой дворец! — послышалось кудахтанье тетушки. — Разведенным, опорочившим свою репутацию нельзя выходить в общество еще два года! Только по истечении этого срока, дама с запятнаной репутацией, имеет появиться на званом вечере. При этом еще год запрещается танцевать…

Я слушала все это, понимая, что возраст опороченной в юности дамы подбирался к полтиннику.

— … десять лет с момента позора запрещено ярко одеваться или обнажать руки и плечи, — перечисляла чопорная тетушка. — Пятнадцать лет с момента позора вас не должны видеть в компании мужчин! Никаких! Двадцать лет с момента позора вам не полагается начинать разговоров первой, особенно с хозяевами. И только спустя тридцать лет, вы можете вернуться в общество, так сказать, в полной мере! Как видите, стоит один раз оступиться!

— Анна! В красильню! — скомандовала я, пропуская мимо ушей нравоучения. — Роза делает звездочки. Я тебя умоляю, главное, чтобы засохло.

Роза кивнула, а Анна уже была возле дверей.

— Мы с Милдред вяжем, — кивнула я. — Потом меняемся.

Роза тыкала точки, проверяя, засохла краска или нет. Мы же сели ей помогать. Пока что вязать было не из чего.

— Глядите, как красиво! — заметила Роза через час, сматывая клубок. Она любовалась им. Он сверкает!

Анна принесла новый клубок, а Роза села украшать его.

— Ну, поехали! — выдохнула я, вывязывая первый ряд. Выдохлась я на десятом ряду.

— Давайте сюда, мадам! — произнесла Милдред, вручая мне Кристиана. Пока она вязала, мы с Кристианом сходили и посмотрели, как тетя Анна красит. Получалось у нее ловко. И по лицу было видно, что она кайфовала от процесса.

В гулком зале, похожем на логово паучихи были развешаны нити и слышалось мурлыканье незамысловатой песенки про первый поцелуй.

— Госпожа! — заметила Анна. — Смотрите, что я придумала! Я беру ни одну нитку, а целых три сразу! Так получается быстрее!

Мы с Кристианом вернулись в комнату, где Милдред сопела над вязкой. Она вручила вязку Розе, а сама села ставить звездочки.

— Роза, дай-ка сюда… — прошептала я, видя приличный кусочек шали. Я положила две шали рядом и…

Роза сидела и улыбалась. Она заметила это давно, а я чувствовала, как меня переполняет гордость. У нас получилось!

— Еще нитки! — послышался голос Анны.

— Продадим первые две шали, — перечисляла я. — Наймем еще девушек! Ваша задача будет их обучить.

Я понимала, что дело оказалось намного проще, чем я думала. Самым сложным было — попасть в общество, которое сейчас осуждает меня со страшной силой. Я мысленно умоляла судьбу дать мне подсказку…

Как вдруг послышался стук колес. Я отогнула штору, видя, как к дому подъезжает карета и из нее выходит мой муж.

О, нет!

— Госпожа, что случилось? — спросила Анна, когда я быстро вручала ребенка Милдред. — Госпожа…

— Муж. Приехал, — прошептала я, а в мыслях было, что сейчас он заберет Кристиана!

Глава 27

Внутри все вздрогнуло, сердце поднялось в горле комом, а я стиснула зубы. Ребенка я не отдам!

— Это твой — последний шанс помириться! — послышался радостный голос тетушки Мэйбл.

Я посмотрела на нее взглядом Медузы Горгоны.

— Нет, — произнесла я, гордо расправив плечи.

Было слышно, как в дверь стучались. Каждый стук заставляла мысленно вздрагивать.

— Глупая! — засопела тетушка Мэйбл. — У каждой приличной женщины есть муж! Мужа нет только у женщины неприличной!

— Как у вас! — ядовито ответила я, раздражаясь от настойчивого стука и лекции про семейные ценности.

— Да! Как у меня! — дрожащим голосом произнесла тетушка, шумно втянув воздух. — Одна роковая ошибка молодости стоила мне счастья! И я не хочу, чтобы ты повторила мою ошибку!

Меня трясло при мысли, что муж не уходит!

— Я дверь закрыла, — прошептала Анна, а я посмотрела на нее с благодарностью. Но дверь — это слабая защита!