Тайна опозоренной жены (СИ) - Юраш Кристина - Страница 14

И почему-то эта мысль почему-то портила настроение.

— Ваши покупки! — произнес хрипловатый, немного простуженный голос кучера, который нес мои коробки в сторону двери.

— Спасибо, — кивнула я. — Поставьте здесь…

Я постучалась. Карета все еще стояла на месте, хотя кучер уже вернулся на козлы.

«Он ждет, откроют мне или нет!», — пронеслась в голове мысль.

— Кто там? — спросил дрогнувший голос Анны за дверью.

— Это я! — произнесла я, вздыхая.

Дверь открылась, а я вошла в наш холл.

— Я все купила, — произнесла я, видя, как служанки налетают на коробки. — Будем пробовать. Где Кристиан?

— Он здесь! Мы сегодня хорошо покушали, много спали, — послышался с лестницы голос кормилицы. От сердце отлегло. С крохой все в порядке.

— Тетушка на вас ужасно обижена! — шепнула Анна, склонившись к моему уху. — Она считает, что вы вели себя недостойно. И целый день бухтела.

— Мне плевать, обижена она или нет! — отмахнулась я, радуясь, что с ребенком все в порядке.

— Госпожа привезла нитки и краску! — зашелестели служанки, разбирая коробки.

Я чувствовала себя уставшей, когда на лестнице появилась тетушка Мэйбл. Ее губы были поджаты, а сама она выглядела, как оскорбленная добродетель.

— Мне с вами нужно серьезно поговорить! — произнесла тетушка Мэйбл дрогнувшим голосом. — О вашем недостойном поведении!

Я кисло взглянула на нее, понимая, что новость о проверке я приберегу на финал.

— Так, нам нужна большая комната! — прищурилась я. — И перчатки! Сейчас мы попробуем окрасить нити! Так что несите сразу туда!

Служанки понесли все направо, а я свернула за ними. К своему стыду, я еще не до конца изучила дом и не была и в половине комнат.

— Если вы хотите поругаться, то можете ругаться, пока я занимаюсь нитками, — произнесла я, видя, как тетушка Мэйбл спешит ко мне.

Мы втащили коробки в огромную бальную залу, а я осмотрелась, понимая, что некогда здесь проходили званые вечера, балы, и все это выглядело наверняка очень красиво. Но сейчас она мне нужна была для другого!

— Какие тонкие! — послышался шелест удивленных голосов над коробками.

— Принесите нашу шаль! — попросила я, видя, что тетушка Мэйбл роится коршуном вокруг меня.

Я взяла моток тончайших нитей и нашла кончик. Я направилась в конец зала, слыша, как сопящая от негодования тетушка спешит за мной.

— Несите молоток и гвозди! — потребовала я, осматривая стену. — Я не хочу, чтобы краска пачкалась…

— Вы ведете себя ужасно! Что подумает о вас ваш муж! Вы понимаете, что своими руками разрушаете ваше семейное счастье! — строго произнесла тетушка Мэйбл, пока служанки растерянно смотрели на меня.

— Молоток и гвозди, — потребовала я, слыша, как кипятится тетушка Мэйбл.

— Но к молотку и гвоздям должен прилагаться мужчина! — заметила Анна. — Чтобы забил!

— Вы, главное, принесите. А мужчины, их хлебом не корми, дай гвоздь забить. Так что как только вы принесете, какой-то клюнет и заглотит наживку!, — усмехнулась я, видя замешательство. Кто-то из девочек выпорхнул из комнаты, пока я прикидывала, на каком расстоянии натягивать струны.

— Семья, моя дорогая, это — самое ценное, что есть у женщины! — заметила тетушка Мэйбл. — Вот только послушайте! Одну девушку отец предложил в счет карточного долга семье драконов. У старшего не было на тот момент невесты! А вот у младшего невеста была. Разумеется, девушка настроилась выйти замуж за старшего герцога, но тот отказался и приказал младшему жениться на ней. Он бросил свою невесту и женился на ней. Их брак не был счастливым, ведь вместо того, чтобы любить мужа и бороться за семью, эта девушка все еще любила его брата. И однажды скромно призналась ему в любви в библиотеке. При этом сохраняя достоинство, разумеется! Это вы сейчас признаетесь в любви, словно весь мир должен знать. Но тогда все было очень скромно! Едва слышный шепот и полуопущенные ресницы. О, она боялась даже глаза на него поднять, ибо была хорошо воспитана! Первый девичий румянец, который обагрил ее щеки. Ей было так неловко и стыдно, что она не могла выдавить ни слова… Лишь тихое: «Я люблю вас!». И больше ничего.

Тетушка Мэйбл прокашлялась.

— Но даже это скромное признание стало ее роковой ошибкой. Негодяй старший брат тут же сказал об этом младшему. И все! Семьи не стало! — в сердцах заметила тетушка. — А потом ее выгнали из дома, и она вернулась домой с позором. Она потом вышла замуж, но неудачно. И снова была вынуждена вернуться домой. Ее муж узнал о ее неблаговидном поступке и вернул ее родителям. Репутация ее была безнадежно испорчена, и она осталась старой девой. И одна из ее младших сестер взяла ее к себе в дом на правах экономки! И теперь она пытается наставить на путь истинный свою племянницу! Вот видите, к чему приводят опрометчивые поступки! Она лишь тихо прошептала: «Я вас люблю!», а вы в открытую разъезжаете в карете с незнакомым мужчиной!

Я прослушала ее как радио.

— Приличной девушке не следует садиться в карету с чужим мужчиной! Ведь может случится, все что угодно! А вы проделали такой долгий путь! За это время могло случится все, что угодно! — дрожащим от негодования голосом произнесла тетушка.

— Не переживайте, ничего не случилось! — отмахнулась я, поглядывая на двери.

— Я была уверена, что вы поехали к мужу, чтобы вымолить у него прощения! — заметила тетушка Мэйбл. — Вам удалось?

— Я даже не пыталась, — заметила я, снисходительно глядя на ходячие семейные ценности. — Если муж — ухожук, то пусть перебирает лапками! Честно, мне уже надоела эта тема!

— Вы должны что-то сделать, чтобы вернуть вашего мужа! — настаивала тетушка. — Немедленно! Напишите ему трогательное письмо! Вам нужно вымолить у него прощения! Может, вам стоит воспользоваться магией! Я слышала, что некоторым удается вернуть мужа при помощи колдовства!

— Ваш молоток! — произнесла запыхавшаяся Анна, а я взяла увесистый молоток и вытащила из коробочки гвоздь.

Я взвесила молоток в руке, как вдруг тетушка Мэйбл вспыхнула, как факел.

— Вы что? Собираетесь забивать гвозди? — обалдела она.

— О, нет, что вы! Это же не пристало благородной леди! — усмехнулась я, чувствуя себя веселой и злой. — Я решила провести один магический ритуал на возвращение мужа! Вы же сами сказали, что все средства хороши!

Я повернулась к служанкам.

— Девочки, внимание… Сейчас используем древнюю магию по возвращению мужа, — усмехнулась я. — Запоминайте!

Я положила молоток на пол рядом с гвоздями.

— Дорогой! Забей гвоздь! — в шутку крикнула я в пустоту зала.

Разумеется, никто не отозвался. Никто не бежал, сломя голову, не рвал на себе камзол, не выпрыгивал из штанов.

— Никого нет, — заметили служанки. Они выглядели так, словно приняли мою шутку всерьез.

— Нужно усилить действие заклинания, — улыбнулась я, беря молоток и приставляя гвоздь к стене. — Хороший муж, если таковой есть, как увидит, как ты забиваешь гвоздь, взорвется от негодования, разбрызгается ругательствами, отберет молоток и забьет гвоздь сам!

Какая мужская психика выдержит погнутой шляпки, криво забитого гвоздика, раскуроченной стены? Да никакая! Он обложит тебя матом, чтобы тебе было уютней и теплей, выхватит молоток и примется показывать, как это делается правильно!

Я несколько раз ударила по гвоздю. Вниз посыпалась алебастровая лепнина. Один кусок попал мне на туфлю. Гвоздь вошел в стену на удивление легко.

— Не сработало? — усмехнулась я, глядя на закрытую дверь в зал. — Надо пробовать еще. Путь из столицы неблизкий! А вдруг он шел, шел к карете и передумал?

К концу стены служанки что-то заподозрили, поэтому весело хихикали, а тетушка Мэйбл всерьез ждала, что дверь распахнется, и в зал влетит растрепанный муж, только что с дороги, с криком: «Дай сюда молоток!!!». А если прислушаться, то можно услышать хрипы загнанных лошадей.

Даже стена напротив, украшенная гвоздями никак не исправила ситуацию.

— Не работает ритуал, — вздохнула я. — То ли муж не тот, то ли магия так себе…