"Фантастика 2024-195". Компиляция. Книги 1-33 (СИ) - Панов Вадим Юрьевич - Страница 37

Но человека не нашлось, а нейросеть не увидела в происходящем ничего странного и потому ответ на вопрос: для чего контейнерам с «SuperANT-4» так важно оказаться на верхних уровнях, был дан в половине девятого утра, когда предотвращать что-либо было уже слишком поздно.

Контейнеры распахнулись. Все. И те, которые успели развезти по жилым секторам, и те, которые находились на тягачах, в порту и на верхних рядах самого судна. Как оказалось, контейнеры с «SuperANT-4» открывались не только через стандартные ворота, но и умели распадаться, отбрасывая в сторону крышу и боковые стенки, чтобы позволить дронам расправить сложенные крылья и взлететь: как тяжёлым ударным, занимавших всё пространство контейнера, так и роям небольших «камикадзе». Относительно небольших, конечно – каждый такой дрон мог подорвать бронированный автомобиль. Из контейнеров, которые сгрузили на землю, выползали «брандеры», несущие по шесть-восемь тонн взрывчатки, и неспешно направлялись в подземные паркинги небоскрёбов и на людные площади. Время было выбрано идеально: хотя большинство ливеров работало удалённо, многим из них приходилось по утрам отправляться на смену: заводы, фабрики, богатые дома и отели ждали грузчиков, уборщиков, горничных, подсобных рабочих… другими словами тех, кого пока не могли заменить роботы. Навстречу им ехали рабочие ночной смены и потому удары по узловым станциям метро получились беспощадно жестокими и очень-очень красными. Кроваво красными. Не один взрыв – десятки и даже сотни, в нескольких жилых секторах. И не только станции, но площади, поезда, загруженные дороги… Взрывы наносили основной ущерб, а дроны били по разбегающимся по улицам жителям и окнам небоскрёбов, тех небоскрёбов, которые не обрушились после грандиозных взрывов. Теоретические выкладки показывали, что четыре «брандера» гарантировано «кладут» стандартный стоэтажный небоскрёб, и они «клали» – разрывая основания длинных башен высокоэффективной взрывчаткой. А самое страшное заключалось в том, что остановить атакующие Сан-Франциско дроны можно было лишь одним способом – уничтожив их. В половине девятого утра все машины оборвали связь с внешним миром, начав автономное выполнение заложенных программ. Некоторые шли на определённые цели, некоторые выбирали их сами, а требовалось от них одно – как можно больше красного…

– Пусть будет больше красного!

Так кричал мужчина в красном комбинезоне и знаменитой красной маске, который появился на всех экранах Сан-Франциско. Кричал радостно. Кричал весело. Хохотал взахлёб, приплясывал и снова кричал:

– Я хочу больше красного!

И дроны давали, наполняя смех Марсианина свежей, остро пахнущей кровью.

– По предварительным данным, в ходе террористической атаки Марсианина погибло более семисот тысяч жителей агломерации Сан-Франциско. Пострадавших продолжают извлекать из завалов, однако разрушения таковы, что многие, ещё остающиеся в руинах люди, лишены надежды на спасение – добраться до них не успеют. Госпитали переполнены, раненых доставляют в медицинские учреждения Лос-Анджелеса и даже Сиэтла. Военные разворачивают полевые госпитали и обещают, что помощь будет оказана всем нуждающимся, но военных врачей пока мало и люди продолжают умирать. Муниципалитет Сан-Франциско объявил чрезвычайную ситуацию и обратился к федеральному правительству, федеральный президент выступил с экстренным обращением к нации и пообещал выделить ресурсы из стратегических запасов. Ситуация осложняется тем, что в некоторых районах Сан-Франциско продолжается операция по уничтожению автономных дронов Марсианина. Власти просят жителей…

Шанти переключилась на другой новостной канал.

– По всей видимости, военное снаряжение, включая дроны и колоссальный запас взрывчатки, было получено по поддельным документам на складах поставщиков и отправлены по вымышленным адресам, которые были указаны в несуществующих контрактах. В конечном итоге, весь груз был собран на борту «SuperANT-4», который на несколько недель превратился в один из самых больших военных складов на планете. Как террористам удалось взломать максимально защищённые внутренние сети производителей оружия, выясняют федеральные структуры безопасности, но всем давно известно, что Марсианин отлично разбирается в Сети и, возможно, взломал сам Четвёртый департамент…

Следующий канал.

– Однако самые страшные разрушения произошли в порту агломерации и прилегающих жилых секторах – грандиозный взрыв контейнеровоза «SuperANT-4» стёр их с лица Земли, вызвав колоссальные разрушения и ошеломляющее количество жертв, которых, в настоящее время, насчитывается уже восемьсот тысяч. Оценить экономический ущерб пока не представляется возможным, однако можно с уверенностью сказать, что порт агломерации Сан-Франциско перестал существовать…

На большом экране демонстрировались кадры катастрофических разрушений в агломерации: рухнувшие небоскрёбы, вагоны метропоездов, валяющиеся под обрушившимися эстакадами, раздавленные электромобили, выброшенные на берег суда и трупы, гигантское, не вмещающееся в сознание количество трупов, для которых не хватает пластиковых мешков.

– Иногда всё вокруг кажется ненастоящим… – прошептала Шанти, не отрывая взгляд от монитора.

– Что именно? – негромко уточнила Марлоу.

– А разве непонятно? – Шанти кивнула на экран. – Я понимаю, что вижу – я пережила подобный удар по агломерации, пусть не такой силы, но небоскрёбы в Швабурге падали. Я пережила… но даже мне в какие-то мгновения кажется, что я смотрю фильм или нахожусь внутри симулятора. Или сплю. А каково людям, у которых нет моего опыта? Для них эта страшная картинка – всего лишь картинка.

– Они сочувствуют, – не согласилась Марлоу. – Весь мир сочувствует Сан-Франциско.

– И старается побыстрее выкинуть увиденное из памяти, чтобы вечером спокойно заснуть.

– Таковы люди, – обронила Марлоу.

– Да, – вздохнула Шанти, продолжая смотреть на монитор. – Люди стараются избегать неприятных новостей и потому всё больше времени проводят в Сети.

– В Сети мало новостных каналов?

– Можно выбрать Метавселенную, в которой не будет плохих новостей.

– Спрятаться в ней?

– Спрятаться от жизни. – Шанти убрала звук, поскольку картинка разрушенного Сан-Франциско не требовала комментариев – на экране застыл воплощённый ужас. – С помощью Метавселенных мы не только бежим от реальности, но растворяем её восприятие, растворяем её саму. Реальность не очень яркая, как правило – скучная, а иногда, как сегодня, до ужаса страшная. И люди стремятся сделать так, чтобы она как можно меньше влияла на их жизнь.

– Реальность становится частью Метавселенных, – вдруг сказала Марлоу.

Шанти помолчала, обдумывая слова нейросети, а затем улыбнулась:

– Интересный вывод.

– Тебе нравится? – удивилась Марлоу.

– Нет. Но он интересный. С помощью AV-очков люди убегают от того, что им неприятно и не нравится: мусор и крысы на улицах, выбитые окна, разрисованные стены, отсутствие уличного освещения… А если реальность не только неприятна, но ещё и страшит, то появляется желание уйти от неё как можно дальше, в «Яркость», а лучше – в любую авторскую Метавселенную, в которую не поступают новости из мира. Уйти как можно дальше и оставаться там как можно дольше.

– Возвращаясь в реальность лишь для того, чтобы поесть.

– Потому что в ней страшно, как может быть только в ней и нигде больше.

– Такова доля ливеров – бояться реальности, – с неожиданной жёсткостью в голосе продолжила Марлоу. – Поэтому участь ливера – Метавселенная. А то, что не исчезнет, если отключить электричество, будет принадлежать тем, кто этого заслуживает.

– Кто родился в правильной семье.

– Да, – подтвердила Марлоу после очень короткой паузы. Она точно знала, что стоит за словами Шанти, поскольку всю свою жизнь служила представителю «правильной семьи». – Они осознали своё превосходство, добились его, владеют миром и не понимают, почему должны «справедливо» делить ресурсы планеты с теми, кто согласился обменять реальность на красивые декорации.