Моров. Том 8 (СИ) - Кощеев Владимир - Страница 37

— А вот и они, — приложив ладонь к глазам и глядя в небо, произнесла моя супруга.

Самолет, прилетевший прямым рейсом из Москвы, выполнил последний маневр и, снизившись, пробежал по взлетно-посадочной полосе. Удивительно, сколь многого можно добиться, когда у тебя под рукой ресурсы огромной империи. В аэропорту вообще не осталось следов моего нападения, и даже нетронутые полосы обновили, так что теперь все они выглядели одинаково прекрасно.

— Ну, пойдем, — взяв Снежку за руку, предложил я.

Каких-то десять минут, и по трапу к нам спустилась женщина в дорогом пальто, которое не скрывало ее положения. Вместе с моей новоиспеченной родственницей прибыла часть дружины Окуневых, полагаю, верная исключительно Василию Владимировичу. Несколько слуг с гербом дворянского рода сперва окружили свою госпожу и только после того, как убедились, что с ней все хорошо, отошли в сторону.

Я же все это время смотрел на Елену Игоревну, уже носящую на пальце дворянский перстень. Когда это мой двоюродный дядя успел жениться? А иначе носить знак благородного сословия женщина, до того служившая у него помощницей, никак бы не смогла.

— Здравствуйте, ваши сиятельства, — поклонилась она, пройдя чуть вперед.

Снежка улыбнулась в ответ, а я кивнул.

— Добро пожаловать в Царьград, Елена Игоревна, — проговорил я. — Для вас подготовлены подходящие покои. Но, простите мое любопытство, я никак не ожидал, что дядя умудрится жениться, не предупредив меня.

Окунева понимающе улыбнулась.

— Мы обвенчались тайно, — призналась она. — И до того, как беременность было уже не скрыть, ваш дядя не хотел афишировать наш статус.

Стремление «Косаря» сохранить изменение семейного положения в тайне было мне понятно. Даже если не учитывать профессию Василия Владимировича, сопряженную с риском для жизни, его родной брат мог что-то выкинуть, чтобы избавиться от потенциальной угрозы своей линии наследования.

Борис Владимирович вообще произвел на меня неизгладимое впечатление. И я бы ничуть не удивился, если бы у него хватило духа не только отдать приказ своим людям умертвить беременную женщину, но и сделать это собственноручно. Даже удивительно, что у него вырос вполне нормальный сын. Может быть, потому, что на Дениса Борисовича влиял сам «Косарь»?

— Что же, прошу присоединиться к нам в машине, — предложил я. — Заодно расскажете, что там в столице происходит. А то нам, если честно, тут голову поднять некогда, все приходится отстраивать с нуля. Хорошо хоть с людьми, желающими переехать в Царьград, никаких проблем пока что не возникает.

Мы забрались в салон, и стоило водителю поднять перегородку, Елена Игоревна заговорила:

— Василия пошлют в Англию, Иван Владимирович, — сообщила она. — А у него же половина отряда полегла, когда они местного принца вытаскивали. Так что я не столько за себя переживаю, сколько за него. Опасная авантюра… А я бы не сказала, что его брат благодушно ко мне настроен.

Снежка приподняла бровь, и мне пришлось пояснить:

— Брат Василия Владимировича, Борис Владимирович — тот еще высокомерный ублюдок, — проговорил я. — В случае если бы наш «Косарь» погиб раньше, все его имущество должно было отойти текущему главе рода. А так как у Василия Владимировича до сих пор не было супруги, его служба государству могла все сделать за брата. Но с появлением жены, да еще беременной, о наследстве Василия Борису остается либо мечтать, либо…

Княгиня Царьградская взяла Елену Игоревну за руку и, глядя в глаза, решительно произнесла:

— Не волнуйтесь, с нами вы в полной безопасности, — заверила гостью Снежка. — А Ваня сделает все, чтобы ваш супруг вернулся домой живым и здоровым. Да вы наверняка и сами знаете, насколько они близки.

Я хмыкнул, не став комментировать это заявление.

Великобритания, Мерсисайд, особняк графа.

— Правильно ли я понимаю, господа, что как только мы обсудили свои планы в особняке графа Бирмингема, этот русский ублюдок стал усиленно готовиться к отражению атаки со стороны турецкой армии? — произнес хозяин, поглаживая пальцем края бокала.

— Не только он, — заметил один из гостей. — Вся Российская Империя спешно перекидывает войска, чтобы совместно с Сирийским королевством раздавить остатки Турции. А вот что на самом деле интересно — к Морову стягиваются его сторонники. «Косаря» все помнят? Он свою беременную жену перевез в Стамбул.

— Нас не боятся, — заметил третий собеседник. — Но ведь вы и так об этом знаете, граф?

— Меня больше всего смущает, что содержание нашего разговора со встречи в Бирмингеме стало достоянием общественности, — ответил граф Мерсисайд и швырнул на стол свернутую в несколько раз газету. — Смотрите, что русские выпустили сегодня с утра!..

Оба гостя с подозрением уставились на периодику. Хотя оба не знали русского языка, однако продублированное название статьи на английском не давало им шанса отгородиться от проблемы.

Отдельного удовольствия доставляли фотографии участников ковена магов крови, выстроенные в сплошную стену и подписанные — чтобы любой читатель знал, как выглядит тот, кто сказал ту или иную фразу. Поразительная наглость и вместе с тем потрясающая работа. Вот так нагло английских лордов еще никто не пытался втоптать в грязь!..

— Стенограмма? — переглянулся с остальными граф Норфолк. — И Бирмингем это допустил?..

Хозяин особняка жестко усмехнулся.

— Не прикидывайтесь наивным, дорогой друг. И так понятно, что вестись такая запись могла только с непосредственного разрешения самого Бирмингема, — произнес граф Мерсисайд. — А это значит, что нас решили предать, чтобы выкупить себе жизнь, когда Моров заявится в Англию. А произойдет это, как только Турцию поделят между собой Москва и Дамаск.

Все трое чародеев замолчали. Граф Мерсисайд угрюмо поглощал виски, пока граф Норфолк пытался разобраться, что написано в газете, делая снимки с последующим переводом.

— Поразительно, конечно, — заговорил он, когда закончил. — Ни одного куска не вырезали. Если я правильно помню события той встречи, то просто потрясает наглость Бирмингема. И ведь он себя нисколько не выгораживает. Хотя, вообще-то, идея уничтожить Морова и его княжество исходила именно от него.

— Так, может быть, в том-то и дело? — постучал пальцами по столешнице граф Чешир. — Он намеренно выдвинул идею, чтобы ковен объединил усилия. А когда дошло бы до конкретного дела, Бирмингем отказался от участия в нем. И тем самым поставил бы весь ковен в неловкую ситуацию. Сам граф не при делах, а еще и заблаговременно слил информацию русским. А когда пришла пора ударить, увернулся от ответственности.

— Бирмингем знает многое о наших делах, — кивнул Мерсисайд. — А кое-где может остаться единственным хозяином положения. Если Морову удастся выжить в Турции, он не станет сдерживаться, и мы отправимся вслед за Чолеками. И никакие документы тут не помогут — князь будет казнить по крови, так что даже непризнанные бастарды погибнут. Но если Бирмингем перед ним прогнется, предав ковен, Моров его не тронет, он же всегда только защищается.

— Расскажите об этом турецким адмиралам, — хмыкнул граф Норфолк.

— В том-то и дело, что они де-факто нападали на Российскую Империю, — пояснил свою мысль Мерсисайд. — Однако давайте смотреть правде в глаза: Бирмингем собрал нас всех в своем особняке, сделал запись переговоров, передал ее русским. Тем самым лишил нас элемента неожиданности. Моров уже наверняка готов отражать нашу атаку.

— То есть все бесполезно? — хмыкнул Норфолк.

— Почему же, в эту игру могут играть несколько человек, — уловив предложение хозяина особняка, улыбнулся граф Чешир. — Если мы сами избавимся от Бирмингема, да заодно выставим его предателем нашей благословенной Англии, благо что повод действительно имеется, — он указал на газету, — доказательства, как говорится, на лицо. Если мы так поступим, это не он получит наши активы, а мы разделим все наследство почившего предателя.