Моров. Том 8 (СИ) - Кощеев Владимир - Страница 22

— Это вопиющее нарушение всех правил международных отношений! — решительно хлопнув по столешнице ладонью, с самым серьезным лицом заявил лысый англичанин в дорогом костюме.

Сидящие в зале зрители поддержали бурными овациями.

— Такое беспрецедентное уничтожение турецкого флота, а если называть вещи своими именами, казнь военнослужащих, просто выполнявших приказ, достойно лишь самого жесткого осуждения, — продолжил мужчина. — Мы будем поднимать вопрос о введении санкций в отношении Российской Империи и требовать выдать военного преступника, совершившего массовое убийство в Черном море!

Публика радостно хлопала в ладоши.

— Как сообщают наши источники, прямо сейчас на улицах Стамбула идет настоящая резня, — молодая блондинка в белой блузке смотрела в камеру с возмущением. — Люди боятся выходить из своих домов и прячутся по подвалам, пока верные сыны Турции пытаются остановить русского кровавого безумца. Секунду, у нас есть кадры из столицы осажденной страны.

На экране вместо телестудии возникло здание, по которому прошли трещины, и строение обрушилось, сложившись, как карточный домик.

— Это просто кошмар, — закрыв лицо руками, выдохнула ведущая. — Дорогие телезрители, как нам сообщают, Моров только что уничтожил госпиталь…

То, что госпиталь был окружен колючей проволокой и бетонным забором, а над входом красовался символ турецкой армии, ее совершенно не смутило.

— Сколько еще жертв должно быть среди населения несчастной страны, угнетаемой Российской Империей, чтобы мировое сообщество, наконец, объединилось и выразило свое осуждение этой варварской стране⁈

— Действия благородного мага совершенно оправданы, — заявил китаец в военном мундире.

За его спиной висела карта Черного моря с обозначениями кораблей и самолетов. Многочисленные стрелочки указывали траекторию передвижения машин, некоторые гасли, другие меняли свое положение.

— Как видно на карте, Иван Моров действовал предельно рационально и расчетливо, — продолжил военный эксперт. — Каждый удар был направлен исключительно на противника. Живая сила уничтожалась вместе с техникой. Обратите внимание, что в это самое время из Стамбула был эвакуирован последний представитель законной династии. То есть вся эта русско-турецкая война — незаконна, ведь приказа армия Турции не получала, она перешла на сторону мятежников. Подобное предательство своего монарха должно быть осуждено всеми странами. Ни один монарх не должен поддерживать захвативших власть с оружием в руках простолюдинов. Таким образом, русский дворянин уничтожал незаконные бандформирования, не имеющие никакого права ни нападать на соседнюю страну, ни даже заступать на дежурство в море.

— Но ведь есть регламент, господин полковник, — приподняв брови, уточнила ведущая.

— На случай угрозы правящей династии регламент мирного времени неприменим, — отбрил ее возражение военный. — В документах самой Турции порядок действий войск расписан от и до. То, что произошло в Черном море — это массовое предательство армейских чинов. И их уничтожение — абсолютно законное действие со стороны всех соседей, а не только Российской Империи, на которую они совершили нападение.

— Хотите сказать, кто-то из соседей Турции может ввести свои войска, чтобы подавить бунт? — задала вопрос девушка.

— Если последний представитель монаршей семьи запросит помощь — да, — ответил подполковник. — И как мы знаем, Сирийское королевство уже готово пересечь границу, все силы приведены в полную боеготовность.

Москва, новый особняк дворянского рода Моровых.

— Демин, ты охренел⁈ Я капитан Службы Имперской Безопасности! Немедленно открывай ворота!

— А я начальник безопасности рода Моровых, Левин, — последовал ответ из динамика у калитки в заборе. — Того самого рода, чей глава только что в одиночку поставил раком всю Турцию. И у меня есть четкий приказ: до возвращения его благородия на территорию особняка никто посторонний не пройдет.

Капитан сжал зубы до хруста. Однако ломиться внутрь ни права, ни смелости у него не было. К тому же вся Служба Имперской Безопасности прекрасно знала, насколько защищен дом Ивана Владимировича. Чтобы пробиться за забор, потребовалось бы организовать войсковую операцию посреди столицы. А такого разрешения Левину никто не давал.

Внутри особняка беременная Морова, случись что с ней или, не дай Бог, с еще не рожденным ребенком, Иван Владимирович с Левина шкуру спустит. И государь за такое вредительство заступаться не станет. Так что кроме уговоров у капитана не оставалось никакого выбора.

— У меня приказ занять особняк, Демин, — повторил он. — Мы не для захвата заложников сюда приехали. Мы пришли ее благородие защитить!

— Да? — усмехнулся начальник безопасности рода. — Хотите помочь, выселяйте соседей или сидите под забором. Мне все равно, у меня приказ сильнейшего чародея Российской Империи, и я сам здесь сдохну, но никто за забор не проникнет. Если у тебя все, Левин, я пошел, у меня кофе остывает.

Капитан оглянулся на стоящих за его спиной бойцов спецназа Службы Имперской Безопасности. В глазах приданного отряда было четкое осознание, что если будет приказ штурмовать особняк, капитан пойдет в этот бой один. Никто из них не собирался рисковать своей жизнью, чтобы вломиться в дом героя войны.

— Занимаем оборону вокруг особняка, — велел Левин. — А я пока доложу.

И пока подчиненные распределялись по территории, к особняку подъехало несколько машин с эмблемами телевизионных каналов. Капитан дернул щекой, наблюдая за тем, как репортеры окружают здание.

Какая-то смазливая рыжая пигалица ростом метр с кепкой с микрофоном наперевес подскочила к Левину и огорошила его вопросом:

— Здравствуйте, Анна Смирнова, телеканал «Доблесть». Скажите, капитан, мы видим, какие действия предпринял государь для поддержки Снежаны Александровны от возможных посягательств на ее спокойствие, — протараторила она. — Как вы сами оцениваете ситуацию — смогут ли недоброжелатели прорваться, чтобы отомстить Ивану Владимировичу за его беспрецедентный героизм против коварных турецких войск, напавших на Российскую Империю без объявления войны?

Левину оставалось только зубами скрипеть.

— Без комментариев, — произнес он.

А через полчаса к журналистам прибавились настоящие толпы каких-то гражданских. Люди шли к дому, несли цветы, иконы, из прибывшей грузовой машины выгружали детские игрушки целыми коробками.

И только когда людей стало так много, что спецназ Службы Имперской Безопасности оказался плотно прижат к забору, на крыльце особняка показалась красивая девушка с черными волосами. Простое темное платье на ней подчеркивало беременность хозяйки.

Народ дружно ахнул, восхищенный скромностью будущей матери. Кто первым снял шапку? Уже было не важно — к моменту, когда Снежана Александровна дошла до калитки, и ее окружили бойцы дружины с гербами Моровых, огромная толпа стояла перед особняком на коленях.

— Пожалуйста, поднимитесь, — негромко произнесла ее благородие. — Становиться на колени можно лишь перед государем и его семьей. Я всего лишь дворянка.

— Ваше благородие! — прокричал мужчина, привезший игрушки. — Меня зовут Селиванов Петр, я владелец фабрики игрушек. У меня сын на Черноморском флоте служит. Ваш супруг ему жизнь спас. Не побрезгуйте принять нашу благодарность!..

Немного растерянная этими словами, Снежана Александровна кивнула.

— Спасибо, но…

Однако ее уже не услышали. В мгновение ока коробки протекли на руках толпы и стали сгружаться перед калиткой. Даже спецназу пришлось поучаствовать, чтобы просто убрать предмет, закрывающий обзор. Дружина Моровых же двинулась только после того, как Снежана Александровна вздохнула и кивнула, разрешая принять подарки. Зачарование на воротах позволяло опознать опасные чары, так что получить вместо игрушек бомбу она не боялась.