Мастер путей. Трилогия (СИ) - Черный Александр Михайлович - Страница 6

Шутка — шуткой, а после накрытия умишко-то и впрямь стал туже работать. Уже не так быстро соображаю, анализирую. В памяти роюсь намного дольше. А поступившая информация надолго не задерживается. Таблеточки для памяти, что ли, попить?

— Р/с пользоваться не разучился, — фыркнул и протянул «Балагуру» руку. — Давай, коллега. Спасибо за сотрудничество.

— Тебе спасибо, — «Балагур» привстал в знак взаимного уважения и пожал мне руку на древнеримский манер. — Ждём за следующим контрактом. Только подлечись сперва.

— Терминальная стадия не лечится.

Уж знать не знаю, почему, но каждый раз, покидая стены нашей цитадели, я испытывал чувство, как будто убегал из родного дома. Хотя, чего ещё хотеть? В конторе и впрямь времени провёл больше, чем в доме. ЧВК «Мракобесы», как нас именовали конкуренты. На деле же, по документам и всем учредительным бумагам — «Бесогоны». Но кому какая разница? В простонародье просто «бесы». Даже между командиром и подчинённым запросто можно было услышать «Эй, ты, бес!». И это не считалось за негатив. Это была форма обращения. Почти уставная, если что.

Попрощаться, забрать деньги, документы, выйти из довольно презентабельного, но глубоко замаскированного в городской застройке небольшого здания конторы. По охраняемой территории дойти до стоянки, где оставил свою «ласточку»: видавшую виды полноприводную «Газель». Боже ж Ты мой…

Сколько раз она мне жизнь спасала? Вывозила из такого дерьма, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Не то, что успех мероприятия, а даже само выживание уже имело сугубо отрицательные шансы. Ан, нет: благодаря этой пташке выезжали из адских мясорезов с минимальными потерями. Насквозь дырявый кузов, выбитые задние боковые стёкла в кузове, прострелянные колёсные диски и запаянные в полевых ремонтных мастерских трещины по алюминиевым деталям (блоку цилиндров, головке блока и коробкам). Эх, влетит ремонт в копеечку… «Дешевле новую купить» — не тот случай. Новая «Газель» сейчас миллиона под три стоить будет. Но вложиться в старую придётся тысяч на двести-триста как минимум. С материалами, работой и прочими полировками до идеала почти пятьсот. Потому дешевле отремонтировать. А оно надо? Ездит, и ладно…

Но сердце кровью обливается. Стоит моя маленькая, подбитая, но несломленная. Смотришь на каждую пробоину в корпусе — и прям флэш-беки перед глазами проносятся: как, когда и где получил то или иное повреждение. Когда в домашний регион возвращался — на каждой остановке ко мне подходили, расспрашивали. Орден Ломовой Лошади ей выписать надо, не иначе…

По привычке, проходя, заглянул под передний свес: на асфальте посторонних пятен нет. Технические жидкости, нарушая укоренившиеся привычки и традиции, никуда не вытекли. И это хорошо. Хоть отсюда без происшествий уеду.

Сесть в кабину, захлопнуть дверь. Нащупать кнопку «массы», включить бортовое питание. Вставить ключ в замок зажигания, выжать педаль привода сцепления, проверить положение рычага коробки передач и выставить его в нейтральное. Провернуть ключ в замке, запустить движок.

Сердце «ласточки», потарахтев, запустилось на удивление ровно и без аномалий.

Не так уж много времени я успел провести в застенках конторы. Но движок уже успел остыть. Пять минут на прогрев (ну, или, хотя бы, пока стрелка указателя температуры охлаждающей жидкости не начнёт ползти вверх) — и можно выдвигаться.

Долго греться не придётся. На дворе весна, птички поют (нормальные, живые, не дроны), воздух тёплый, да и солнышко припекает почти по-летнему. Нормально. Сейчас поедем.

А пока можно помечтать. Как приеду домой, как поднимусь в квартиру, как помоюсь, нажрусь и завалюсь спать… а уже завтра, проспавшись и осознав себя «дома», можно и по девочкам. Наверное, домой вызову. Не охота никуда мотаться. Тем более с моей рожей, только-только вернувшейся «из-за речки». С таким волчьим взглядом, оценивающим каждую движущуюся цель и забитыми движениями, по привычке щупающим себя в поисках оружия, меня каждый встречный мент тормозить будет, документы спрашивать. Весь настрой собьёт. А уж на машине ехать… Дырявая от обстрелов «Газель» вопросов вызовет не меньше, чем «демобилизованный» наймит.

Ехать сравнительно недалеко. Полчаса — и я у дома. Стрелка указателя температуры начала тянуться вправо: можно трогаться. Оставшиеся градусы «наберём» уже в движении. Главное, не долбить в отсечку, которой нет: двигатели ЗМЗ этого не любят. Особенно «на холодную».

Выезжая с территории притормозил, давая время подняться шлагбауму на воротах, и, покидая объект, на прощание посигналил пару раз дежурному на контрольно-пропускном пункте. Чую, вернусь сюда ещё не раз, не два и не десять. Понравилось мне работать с этими ребятами.

До дома домчал быстро. Встал на трассу, руль прямо, пятая передача — и знай себе, поддерживай три с половиной тысячи оборотов в минуту. При передаточных числах моей ласточки — это добрые девяносто километров в час. Одно плохо: «Газель» и с завода-то не особо была оснащена шумоизоляцией, а дырявый навылет, как дуршлаг, кузов, на скорости пропускал вообще все звуки снаружи. Шум ветра, вой покрышек, рёв двигателя, гул мостов и коробок… Как в танке, чесслово. Спасибо, хоть лобовое стекло уцелело, ветер в харю не летит.

Возвращение в цивилизацию всегда приятно. И неважно, откуда ты припёрся. Из похода, экспедиции, отпуска или контракта. Тебя встречает мирная жизнь. Тебе светит мирное солнце. И над тобой мирное небо.

По привычке всё ещё выглядывал по зеркалам и смотрел в небо, выискивая отсутствующих «птичек» вероятного противника. Буквально бил себя по рукам, заставляя оставаться в своей полосе движения и не рыскать по всей ширине дороги, перекладывая галсы, чтобы помешать несуществующему охотнику-оператору БПЛА прицелиться в меня. С небывалым удовлетворением держал скорость на уровне девяноста-ста в час, наслаждаясь почти идеально ровным асфальтом, не перепаханном гусеницами тяжёлых танков, артой или ФАБами. Но… я, всё же, дома. С честно заработанным за этот контракт, и чуть-чуть «найденным» «сверху». Первое лежит в кармане брезентовой «Горки», второе почти полностью забило кузов фургона «Газели».

Подвывая агрессивными покрышками с ярко выраженными грунтозацепами, огромными для этого радиуса колёс, ласточка донесла меня до дома буквально за час с небольшим. К дому подъезжал буквально накатом, выключив передачу на коробке и слегка-слегка подтормаживая по необходимости. И с небывалым облегчением остановил машину рядом с домом, подняв «ручник», заглушив двигатель и выставив рычаг коробки передач на третью скорость.

Всё. Приехали. Рейс окончен.

Порыв подсчитать пройденный за этот затянувшийся выезд километраж был с грустью подавлен: трос привода одометра оборван. Километры пробегали под колёсами, но не отображались на приборной панели. Я знал, что там уже шестизначное значение набежало за этот контракт. Но сколько точно — пока останется безвестной тайной. Может, примерно прикину по картам. Но не сейчас.

Время клонилось к вечеру. Это понял по зареву заката: о существовании часов на руке уже забыл. То ли от усталости, то ли от рассеянности. Надо будет к невропатологу записаться. Видать, не шутил тогда «Балагур»: после прилёта действительно пара шестерёнок в мозгу клин словила. Попить, что ли, что-нибудь для памяти и концентрации внимания?

Район у меня, конечно, не сильно криминальный. Такого, чтоб прям «тушите свет, кидай гранату» нет. Но машины вскрывали. Потому оставлять честно нажитое в кузове изрешечённой «Газели» нет ровным счётом никакого желания. Лучше уж я перед сном какое-то время поднапрягусь, потаскаю туда-сюда свою забитую усталую тушку. Но десять кубометров рюкзаков, сумок, тюков и баулов с добытым потом и кровью будет храниться и ночевать под крышей.

Десятый этаж без лифта… Лифт, как бы, есть, но его, как бы, нет: опять сломался, паскуда. Если кто-нибудь думает, что можно так просто взять и перетащить десяток кубов хабара (мол, рюкзак за спину да пару сумок в руки), то я приглашаю его поучаствовать в этом чрезвычайно увлекательном мероприятии. Готов даже с заработанного гонорара самолично оплатить услуги грузчика. Весило всё это добро просто до неприличия много.