Пустоши Альтерры, книга 1 (СИ) - Казанцев Александр Петрович - Страница 1

Пустоши Альтерры, книга 1

Глава 1, рассвет

Илья вжался в холодное металлическое сиденье, чувствуя, как вибрация двигателя отдаётся в позвоночнике. Караван медленно полз по шоссе, изрытому ямами и трещинами, будто оно пережило сотню катастроф. Единственная дорога между двумя городами извивалась как змея, вгрызаясь в пустынный пейзаж. За окнами тянулись бесконечные серые равнины, изредка прерываемые скрюченными кустами да редкими остовами мёртвых деревьев. Но Илья едва обращал на это внимание. Его взгляд был прикован к автомату в руках.

Оружие оказалось тяжелее, чем он думал: непривычно давило на пальцы, будто проверяя его нервы. Но ещё тяжелее была ответственность, навалившаяся лавиной. Илья пытался выглядеть собранным, но руки предательски дрожали. Пальцы то и дело скользили по ремню, автомат ощутимо подрагивал в ладонях.

Рядом с ним, на деревянном ящике, устроился Мрак — коренастый мужчина с обветренным лицом, в глазах которого читалась выжженная временем усталость. Куртка с порванным рукавом и татуировки на костяшках говорили о том, что он прошёл через десятки стычек. Он молча наблюдал за Ильёй, изредка поглядывая на унылый пейзаж.

— Ну что, как ощущения, малец? — хриплый голос, полный сдержанного сарказма, прервал тишину. — Боишься?

— Да нет, просто… сосредоточиться надо, — поспешно ответил Илья, с трудом подавляя дрожь в голосе.

На противоположной стороне отделения, лениво откинувшись на стену фуры, расположился Грач. Его кудрявые волосы блестели в тусклом свете ламп, а хитрый взгляд говорил о том, что он заранее наслаждается моментом.

— Слышал, Мрак? У нас тут стратег! Всегда наготове, — произнёс он с издёвкой, передразнивая голос Ильи и изображая, как держит автомат. — Пиф-паф! Вот так, да? Всё, считай, враги дрожат от страха.

Мрак хмыкнул, а Илья едва сдержался, чтобы не бросить что-то в ответ. Щёки залило жаром, он инстинктивно сжал автомат крепче, будто это могло скрыть волнение.

— Да ладно вам… — пробормотал он, в голосе зазвенело раздражение.

— Ты хоть стрелять умеешь? — подмигнул Грач. — А то нас тут трое: я, Мрак и твоя железка. Надеюсь, она постарается за нас двоих.

— Умею! — вскинулся Илья, резкий ответ вызвал лишь новый взрыв смеха.

— Ну-ну, мастер. Тараканы пусть боятся — добавил Грач с широкой ухмылкой, Мрак резко поднял руку, заставив замолчать.

— Хватит — бросил он коротко, стряхивая пепел в пустую банку. — Первый рейд всегда такой. Я помню, как ты, Грач, чуть штаны не промочил, когда собаки на обочине перекликались.

Грач закатил глаза, изображая обиду, ухмылка тут же вернулась.

Илья отвёл взгляд к окну. Серый пейзаж сливался в однообразное пятно. На горизонте что-то мелькнуло — возможно, игра света. Или тень. В любом случае, он чувствовал: настоящие испытания ещё впереди.

Сквозь пыльное стекло фуры Илья смотрел на горизонт, где медленно угасал закат. Пустынный пейзаж растекался перед ним бесконечным серо-коричневым полотном — безжизненным и враждебным. Небо плавно переходило из тусклого жёлто-оранжевого в серую дымку, будто само солнце устало освещать этот мир. Здесь не было синевы или мягких облаков, только тёмная пустота, будто небеса давно утратили всякую надежду.

По сторонам шоссе тянулись бесплодные равнины. Исполинские валуны громоздились хаотично, словно древние могильные камни, хранящие чью-то забытую историю. Одинокие остовы деревьев, искривлённые и высохшие, напоминали фигуры, замершие в предсмертном порыве. Красноватая глина вкраплениями покрывала серую пыль, а ветер, лениво обдувающий равнины, поднимал вихри, закручивающиеся в едва различимые танцы и тут же растворяющиеся в воздухе.

Вдалеке, на линии горизонта, маячили изуродованные руины. Когда-то величественные здания превратились в пустые оболочки, их скелеты торчали из песчаных холмов словно обломки гигантских зубов. Некоторые конструкции наклонились под пугающе неправильным углом словно застигнутые в момент обрушения. Другие, засыпанные песком, едва виднелись из-под слоя вековой пыли. Там, среди забытых руин, изредка мелькали тёмные тени. Было ли это движение реальным или очередным миражом, Илья не знал.

Даже природа здесь казалась чуждой и искажённой. Искорёженные кусты цеплялись за выжженный грунт, колючки тянулись в стороны словно крошечные хищные лапы. Среди них встречались редкие растения, изогнутые в странных формах, напоминавших окаменевшие клешни.

Самое пугающее для Ильи было чувство движения на периферии зрения. Между валунами, вдалеке, мелькали тени. Они казались реальными, но двигались слишком быстро, чтобы разглядеть их. Эти фигуры напоминали жуткие образы из историй бывалых, рассказанных у костра: хозяева пустошей, монстры, адаптировавшиеся к миру после катастрофы лучше всех. Они стали совершенными хищниками, научились выживать там, где даже природа сдалась. Илья чувствовал, как подступает знакомый холод страха. Для этих существ люди были не больше, чем добыча.

Шоссе, с его потрескавшейся, едва различимой поверхностью, было единственным символом жизни в этом мёртвом мире. Но даже оно казалось ненадёжным, как канат над пропастью. Илья глубоко вздохнул, стараясь прогнать наваждение, но пейзаж за окном не обещал ни покоя, ни безопасности.

Солнце давно скрылось за горизонтом, оставив мир в объятиях сумеречной тьмы. Фура продолжала свой путь, медленно и неотвратимо, словно капля масла, растекающаяся по сухой, потрескавшейся коже земли. Гул двигателя был единственным звуком, пробивающим густую тишину ночи, и этот звук не внушал уверенности. В пустошах, где каждый шорох мог привлечь смертельную опасность, звук казался чем-то неправильным, вызывающим. Здесь не любят тех, кто громко заявляет о своём присутствии.

Шутки и смех, звучавшие всего минуту назад, стихли. Напряжение словно пелена окутало фуру, когда из громкоговорителя раздался металлический голос: «Боевая готовность». Холодная, бесстрастная команда прорезала шум двигателя, мгновенно приводя всех в состояние тревоги.

В сердце Ильи вспыхнул гулкий стук, как будто оно разгонялось в такт с мотором. Казалось, удары эхом отдавались в горле, заглушая всё остальное. Он сжимал оружие так, будто оно могло дать ему хоть какую-то защиту. Рядом с ним Мрак молча отстегнул ремни безопасности и начал методично готовиться. Его движения были чёткими, механическими, резкими. Это не было нервозностью — скорее, отточенной дисциплиной. Сняв разгрузочный жилет, он проверил гранаты, а затем перевёл взгляд на Грача.

— Ловим канал — коротко бросил он, не глядя на Илью, и включил рацию.

Грач, который до этого лениво поглядывал на небо через небольшой иллюминатор, вдруг оживился. Он повернулся к Илье, прищурился:

— Эй, новобранец, ты там собираешься? Или ждёшь, пока кто-нибудь тебе боекомплект засунет?

Илья поспешно кивнул, но движения были неловкими. Ладони вспотели, он едва не выронил автомат, когда начал проверять магазины. Ремни броника упорно не желали застёгиваться, будто намеренно сопротивляясь. Каждая мелочь казалась сложнее, чем должна была быть, а в голове уже вертелись тяжёлые мысли: «А вдруг я всё испорчу?»

— Ёжика в тумане потеряли — буркнул Грач, равнодушно осматривая своё оружие. Он передёрнул затвор быстрым уверенным движением, напоминая Илье, насколько ему не хватает опыта.

— Не дави на парня, — отозвался Мрак. Голос звучал ровно, твёрдо, словно гранит. Снисходительности в нём не было, только сухое понимание.

— Так пусть соберётся — не унимался Грач, кидая короткий взгляд на Илью. — Мне жить хочется.

Илья затянул ремни броника, надел шлем, который тут же сдавил голову как тиски. В этот момент он краем глаза уловил движение за бойницей.

Тёмный силуэт скользнул между обломками дороги — что-то низкое, длинное, похожее на зверя, на мгновение мелькнуло и тут же исчезло в тенях.

— Что там? — спросил Илья, не отрывая глаз от окна.