Легкое отклонение от канона. Или гоп со смыком по-корейски (СИ) - "esteem" - Страница 35

— Монсератт?

— Да, хозяйка. Но это ещё не всё. Мы проследили за дальнейшими звонками великой певицы. Она связалась со своей русской подругой. Вашей любимицей.

— Да, ладно! — не поверила АнГи. — Неужели с госпожой Образцовой?

Вместо ответа, охранник с поклоном двумя руками принял из рук хозяйки свой телефон, включил на нём функцию диктофона и вновь таким же образом передал в руки женщины. Как только начался разговор по экрану побежали строки перевода на английский и корейский.

— Алло, Элен? Извини, что разбудила, — всхлипнула Монсератт. Говорили на итальянском.

— Чего тебе не спится, Монси? — послышался сонный голос Образцовой. — Опять переела?

— Если бы. Я вторую ночь не сплю. Плачу. Представляешь? Я последний раз плакала когда мне было лет шесть. Помню тогда, соседский ублюдок Джованни мне в башку камнем из рогатки засадил. А сейчас реву, как молодой виноград под прессом. Не могу остановиться!

— Это какой же самоубийца тебя так обидел? — охнула Образцова. — И сколько ему жить осталось?

— Дай донна Мария, как можно больше! Мне Ли СуМи из Кореи привет передала. Хочешь послушать? — не слушая ответ, она включила в своём телефоне запись музыки. Сначала рояля, потом скрипки. В трубке воцарилось долгое молчание.

— Ну, как? — снова всхлипнула Монсератт.

— Это какой же ангел к нам на грешную землю спустился? — глухо спросила великая актриса. — Где эта хитрая чернобурая лисица, его отыскала?

— Корейцы говорят, кумихо, — хихикнула итальянка.

— Да, похер! — интеллигентно ответила русская дива. — Для меня она как была, хитрожопой Сумкой, так и останется.

— А у меня ещё три записи есть, — похвасталась Монсератт. — СуМи вечером вчера прислала.

— Давай.

Снова пауза, на прослушивание музыки из магазина музыкальных инструментов и двух романсов для СуМи.

— Клавир, конечно гениальный. А вот в романсах я чувствую что-то родное. Композитор, что их написал не имеет русских корней?

— Это пятнадцатилетняя девочка. Кореянка. Она недавно закончила среднюю школу для детей-аутистов. Так мне СуМи сказала.

— Аутистов? — переспросила Образцова. — Что-то такое я читала про этих людей. Они очень необычные, можно сказать, не от мира сего. Монси, как мне с этой девочкой познакомиться? И как её зовут?

— Хитрая какая! Я сама хочу! СуМи сказала, что зовут её Ли ГопСо. Но я сомневаюсь. Что-то она долго думала, прежде чем имя назвать.

— Знаешь, что, подруга? Приезжай-ка ты ко мне! Посидим, поокаем, думаю торопиться не следует. А вдруг это единственное, что девочка написала? Тогда не стоит и огород городить, а вот если… Но там, — вспомнила Елена, — в записи было ещё что-то. То, что ты пропустила. Я права?

— Да там, не классика. Так, девочка песенку спела.

— Давай. Включай.

— Эй подруга выходи-ка на крыльцо… — послышалось в трубке.

— Ну, я же говорю! Есть в этой музыке, что-то родное! — воскликнула Образцова.

— Ты считаешь, что соннё, что-то грозит? — спросила АнГи, возвращая телефон.

— В физическом плане — нет. А вот с точки зрения будущих просьб, уговоров, обхаживаний. Слишком много людей будет вокруг неё крутиться. Трудно будет уследить. И ещё, хозяйка. Я взял на себя смелость, отправить запись с экзамена вашей соннё в институт музыкальных и литературных исследований при корейской академии наук. Точнее я сам съездил и отдал запись на экспертизу. Настоял, чтобы её делали при мне. Это заняло время, поэтому я и опоздал. Прошу прощения.

— Заключение с тобой?

ДэЮн, молча передал АнГи, плотный лист бумаги, который он до этого всё время держал в руках.

— Экспертиза, проведённая в отношении фортепианной пьесы под названием «Буря», подтверждает, что данное произведение написано согласно всем канонам написания классических произведений, — принялась громко читать АнГи. — Пьеса написана в характерном стиле конца 18-го начала 19-го столетия и является неоспоримым родоначальником нового направления.(выбор названия направления, принадлежит автору) Исследования подтвердили, что манера написания пьесы, в корне отличается от уже известных музыкальному сообществу произведений, композиторов с мировым именем. Таких как Бах, Вивальди, Гендель и т.д. и т.п. Что неоспоримо подтверждает авторство ученицы школы Сонхва, Чхве ЧжунГи. Такое же заключение экспертизы, следует и в отношении скрипичной пьесы, «Каприс» №1. Исследовательская комиссия при сеульской академии наук, настоятельно рекомендует министерству культуры обратить внимание на подающего большие надежды, молодого автора.

Председатель экспертной комиссии, доктор искусствоведческих и музыковедческих наук. Профессор Мин ЁнМун.

— Что ж, — задумчиво произнесла АнГи. — Дело действительно приобретает серёзный оборот. Я как-то не думала, что всё будет так… — она сняла очки и прикусила дужку. — Экспертиза при академии наук, это совсем другой уровень. Тут уже политикой попахивает. А на данный момент нам это не нужно. Поэтому до поры, я эту бумагу припрячу. Пусть всё идёт своим чередом. А мы понаблюдаем.

— Понял, хозяйка.

В это время у женщины зазвонил её телефон. Неторопясь она достала его из сумки.

— Алло. СуБин? Это ты старая перечница? Чего звонишь? Трудно поднять костлявую задницу и проехать на своём электрокаре двести метров до моих ворот? — звонила одна из её лучших подруг, из соседнего поместья, разделённого одним забором.

— Нет времени, — ворчливо отозвались в телефоне. — Час назад привезли ЧуСонга с его другом-«бананом».

— Ну слава богине! — вздохнула АнГи. — У тебя внук, настоящий герой! Я горжусь, что держала его на руках и кормила грудью…твоей безмозглой невестки, которая ошпарила обе руки в кипящем молоке, пытаясь проверить температуру. А ты в это время заламывая руки носилась по поместью, не зная что делать. Ладно, ладно. Шучу. Ты в это время своей бамбуковой палкой гоняла по поместью нерадивую ХенРи, свою внучку.

— АнГи, скоро приедут мой сын ДуВонг и старший внук ЕнХёк с женой. Навестишь нас? ЧуСонг будет рад видеть тебя и твоего мужа-бирюка.

— МёнСу, как всегда на работе. Я приду.

— Спасибо. Как у тебя дела? Как дети?

— Смотри ты, всё-таки поинтересовалась! Всё хорошо. ЧеЧжун скоро из Америки приедет отдохнуть перед дипломной работой.

— Жену-американку ещё не нашёл?

— Нет. Он мальчик взрослый. Ответственный. Слушает свою старенькую омму и женится только на кореянке. СуБин, а давай женим его на твоей ХенРи. Она у тебя во всех отношениях положительная, да и невеста завидная! Президент сети отелей "Gold Crown'.

— Так они ж в детстве, терпеть друг друга не могли! Постоянно дрались!

— Сколько твоей внучке?

— Двадцать семь.

— А ЧеЧжуну двадцать девять. Он же после армии ещё и поработать успел, только потом поступать уехал. Самый возраст. А то, что в детстве дрались, так сейчас только крепче любить друг друга будут.

— Хм, АнГи. Я как-то даже не задумывалась. Породнится с такой семьёй как ваша — большая честь!

— А ты, задумайся. Если наш финансовый конгломерат «Фаворит интернейшенел» и вашу корпорацию «Море» соединят родственные узы, перед нами откроются новые горизонты. Согласна?

— Вполне, — подумав ответила СуБин. — Хорошо, я поговорю с сыном.

— Вот и ладно.

— Слушай, АнГи, я чего спросить-то хотела. Мне сегодня утром, начальник охраны принёс запись из магазина музыкальных инструментов. Он рассказал интересную историю. Там выступала девочка. Её зовут ГопСо. Ли ГопСо. Ты же знаешь, я люблю заглянуть в сеть. Молодёжные чаты почитать. Так я и сама себя моложе чувствую. Так вот эта ГопСо, сейчас в сети невероятно популярна. Представляешь, всего за три дня о ней уже говорит полстраны. Очень подвижная девочка! И она в магазине такую песню спела, мне даже стыдно тебе показывать! Но самое интересное, рядом с ней стояла твоя ХёЧжин с охраной. И охранники запретили снимать девчонку.

— А к тебе как запись попала? — недовольно спросила АнГи.