Девочка из прошлого (СИ) - Тоцка Тала - Страница 40

— А что? — он разворачивается ко мне, с интересом вглядываясь в лицо. — Неужели несгибаемая Ари дала слабину, и в ее железной броне наконец-то образовалась брешь?

— Не издевайся, — прошу непривычно тихо, — я просто подумала... Подумала, что ты прав, и я должна рассказать Демиду про Катю. Все равно он докопается рано или поздно, так что лучше, чтобы я сама сказала правду, пока до нас не добралась его служба безопасности.

— Убила, — Феликс падает обратно в кресло, — ты все-таки решила не ждать до глубокой старости и не открывать эту тайну на смертном одре?

— Когда ты выпьешь, становишься просто невыносим, — встаю и одергиваю кофту, — с тобой совершенно невозможно разговаривать.

— Сядь, — говорит Фел непривычно резким командным тоном. — Что решилась, молодец. Сколько можно тянуть резину. Но сейчас этого делать нельзя, Ари. Для блага самого же Демида.

Медленно опускаюсь в кресло. Ощущаю зарождающуюся тревогу. Что они ещё придумали?

— Поясни.

Феликс неопределенно взмахивает рукой, и по траектории ее движения становится заметно, что мой друг все-таки достаточно нетрезв. Как бы он ни держался.

— Как думаешь, что в первую очередь сделает Демид, когда узнает, что Кэтти-Деви априори Ольшанская? Разумеется после того, как вдоволь побьется головой обо все возможные ограждения в шаговой доступности? — Феликс спрашивает, и сам же отвечает. — Правильно. Он не успокоится, пока в паспорте Кэти не будет написано Ольшанская Катерина Демидовна. Сечешь?

Обреченно киваю. Конечно, секу.

Точка уязвимости. Вот чем станет малышка для Демида в сложившейся ситуации.

— Ты своими руками сделаешь девочку разменной монетой, Ари, — эхом вторит моим догадкам Феликс. — А всего-то надо подождать, пока мы не выведем из игры Моретти. Он будет пытаться надавить на Демида, чтобы тот уступил ему право на покупку твоих акций. И сто процентов будет пробовать подключить к этому процессу меня. Теперь просто представь на секунду, какой подарок ты сделаешь Моретти, когда признаешься Демиду, что у него есть дочь. Не подставляй их обоих. Пока твоя дочь для всех всего лишь прошлые бизнес-обязательства покойного дона, пусть так и будет. Мертвым у нас не мстят.

— Фел, почему ты его поддержал? — спрашиваю после продолжительной затянувшейся паузы. — Я по-прежнему утверждаю, что план твоего отца самый идеальный.

— Я тоже, — кивает Феликс, — но Бога ради, Ари, дай парню возможность проявить себя и вырвать вас с Деви из липких лап мафии.

Он вытягивает вперед обе руки и поворачивает ладонями вверх.

— Вот из этих. Позволь Деме побыть для вас героем, детка. Или заработать индульгенцию, если так понятней.

Отворачиваюсь. Это очень-очень глупо. Но Феликс уже принял решение, и его не переубедить. А вот Демид....

— Ложись спать, Ари, завтра рано вставать. Надо сделать тест ДНК, чтобы поддержать видимость нашей с тобой любви. И, — он оглядывается по сторонам, — лучше будет, если ты проведешь ночь в моей спальне.

Он порывисто встает и почти не шатаясь направляется в душ. На полпути останавливается, идет к двери, которая соединяет наши комнаты, и открывает. Затем скрывается в ванной.

Подхожу к расстеленной кровати. Она огромная, здесь свободно поместятся четыре человека. Как ему, наверное, здесь одиноко....

Заползаю под одеяло — здесь у каждого свое, — закрываю глаза, но сон не идет. В голове сплошной кавардак. Слова Демида, Феликса, даже этого Моралеса... Как разобраться, где правда, где нет?

Я хочу верить Демиду, но внутри все равно гложет червячок сомнения. Я хочу не верить Фелу, но знаю, что он говорит правду. Я просто устала вариться во всем этом. Может и правда плюнуть, послушать лучшего друга и дать Демиду себя спасти?...

Феликс возвращается из душа, пахнущий приятным мужским гелем. Он одет в футболку и трикотажные штаны. Ложится на своей половине кровати поверх постели.

Мы уже спали с ним так несколько раз. Разные были обстоятельства. И ни разу я не почувствовала между нами ничего, похожего на желание. Даже искорки.

— Фе-е-ел, — зову тихонько.

— Мммм? — отзывается он.

— Как её зовут?

— Не понимаю, о чем ты, — бормочет приятель.

— Я о той, из-за которой ты злишься на всех женщин мира.

— Не забивай себе голову ерундой, Ари, — он бормочет сонным голосом, но я знаю, что притворяется.

— Это не ерунда, — не отстаю, — ты красивый парень, Фел.

Он поворачивает голову и прищуривает один глаз.

— Не понял, ты ко мне подкатываешь?

Прячу в ладони смешок.

— И я не парень. Мне четвертый десяток пошел.

— Тебе тридцать один, Феликс! — уже смеюсь в голос.

Он достает телефон и поднимает руку со включенным гаджетом вверх.

— Будешь мешать мне спать, сделаю селфи и отправлю твоему бешеному Ольшанскому. Он через пятнадцать минут принесется сюда из отеля и не даст никому спать до утра.

Зажимаю руками рот и трясусь от смеха. В темноте слышу, что Феликс тоже улыбается.

— Он по прежнему тебя раздражает, Фел!

— Да, я невысокого мнения о твоем любимке, — соглашается друг. — Но надо признать. Если Ольшанский и способен на какое-то проявление чувств, то сейчас мы наблюдаем этот процесс на максимуме.

Я хочу ещё что-то сказать. Точнее спросить, в каком отеле остановился Демид. Но справа раздается негромкий храп, и пока я раздумываю, толкнуть Феликса, чтобы перестал храпеть, или нет, незаметно засыпаю.

Глава 28

Демид

Из резиденции Ди Стефано уезжаю злой как черт.

Этот заносчивый говнюк Феликс не дал мне больше увидеться с Ариной. Я по его словам вызываю у неё нездоровую реакцию.

Можно было попробовать пободаться, но максимум, чего бы я добился — меня вышвырнули бы из особняка как нассавшего щенка. Хуево, конечно, когда не на своей территории. А давать Аверину лишний повод позубоскалить не очень хочется.

Я и остался только для того, чтобы обсудить интересующие меня моменты. Но это заняло не более получаса. А что там обсуждать?

Процедура знакомая, тем более, не я же сам буду все эти бумажки оформлять. Мое дело их утвердить и подписать.

Так что посидели, попиздели, дернули вискаря, и я поехал в отель. Была мысль сделать вид, будто я иду в туалет, а самому поискать Арину. Но во-первых, Феликс сказал, она спит. А во-вторых, здесь на один квадратный метр три прислуги. Уверен, наш новый дон сто процентов приставил бы ко мне надзирателя, так что Арину бы я просто так не нашел.

Феликс оказался настолько охуевшим, что предложил мне переночевать в особняке.

— Здесь свободных комнат дохера и больше, — сказал он, когда они с Авериным вышли на крыльцо. Типа меня проводить и воздухом подышать. Как будто в каминном зале окна не открываются. И сразу оскалился: — Свою спальню не предлагаю, прости.

— Обойдусь, я в отель, — ответил коротко и сел в автомобиль.

— Я тут пока вас ждал, с нашими связался, — Андрюха рулит одной рукой, глядя на дорогу.

— Говори.

— Нейросети сейчас такие чудеса выдают. Я подумал, хорошо бы проработать нашу докторшу на предмет фоторобота мамы девочки. Которая Ди Стефано.

Когда мой начбез начинает вот так издалека тянуть кота за яйца, это означает, что уже есть результат. Но ему важно, чтобы я как можно больше проникся идеей и втянулся в процесс.

Я всегда втягиваюсь, поскольку это работает на результат. Так и сейчас. Тем более, что идея реально стоящая.

— Отличная идея, — удовлетворенно киваю. — Может, тогда получится хоть что-то о ней пробить.

— И мы узнаем, что их связывало с Винченцо, — продолжает тот.

— Так что тебе наши рассказали? Есть какие-то наработки?

«Наши» — это Уно и его команда.

— Рут прислала варианты, я вам их на почту перекинул. Там все очень сыро, но первые наработки уже есть. Во-первых, эта женщина очень молодая. Рут нам говорила, но одно дело слышать, другое видеть. Она отобрала те наброски, где совсем девчонка получилась.