Девочка из прошлого (СИ) - Тоцка Тала - Страница 19

Если кто-то слишком сильно похозяйничал в твоей душе и уничтожил все реактивы, способные вызвать хоть какую-то химическую реакцию.

Кто похозяйничал в душе Феликса, я не знаю. Но когда смотрю в его глаза, вижу в них отражение себя. Разве здесь нужны вопросы?

Звоню Феликсу как только сажусь в машину.

— Привет. Надо увидеться. Это срочно. Ты закончил с переговорами?

— Мы на завершающей стадии. Уже все согласовано, завтра подписываем контракт, и я вылетаю в Палермо. У меня для тебя тоже есть новости. Приеду, расскажу.

По интонации догадываюсь, что эти новости как-то связаны с Демидом. Но не расспрашиваю, мы никогда не обсуждаем по телефону важные вопросы. Ещё одна привычка, появившаяся за это время.

На сутки полностью выключаюсь и занимаюсь своим ребенком. Запрещаю себе думать о детях Айдаровых, о Демиде, о предложении Винченцо. Мы с дочкой гуляем, играем и наслаждаемся обществом друг друга.

Я дождусь Феликса, и затем мы с мамой и Катей вернемся на Бали. Я уже начинаю уставать от Европы и скучать по океану.

На следующий день еду встречать своего приятеля в аэропорт. По дороге рассказываю ему о предложении Винченцо.

Феликс хмурит брови, на его безупречном лице появляется гримаса нескрываемой досады.

— Тебе вовсе не придется давать ему никаких ответов, Ари, — говорит он после продолжительной паузы, — ты просто скажешь, что я категорически против брака. Любого. Тем более фиктивного. А иначе его затея обречена на провал. Капореджиме отца не примут тебя, даже если отец тебя удочерит и всем предъявит положительный ДНК-тест. Я для них, кстати, тоже не вариант.

— Винченцо сказал, ты всех устроишь.

— Я? — усмехается Феликс. — Конечно. Они ведь тогда смогут управлять вместо меня. Пока отец жив и в силе, они подчиняются, но стоит ему ослабеть, начнется борьба за власть.

— Постой, Винченцо ещё молод и полон сил.

— Да, отец пока и не собирается оставлять корону дона. Но он должен уже сейчас начинать готовить себе преемника. Чтобы иметь возможность лет через пятнадцать-двадцать уйти на покой.

— Что мне ему ответить?

— Пока ничего. Я попробую с ним сам поговорить.

— А о какой новости ты говорил?

— Ко мне приходил Демид.

Замираю. По телу проходит волна смеси неконтролируемого отчаяния и страха. Во рту вмиг становится сухо, губы тоже сохнут.

— Зачем? — выдавливаю с трудом и облизываю их. — Только не говори, что ты ему всё рассказал.

Феликс поворачивает голову и смотрит в упор.

— Нет, я ничего ему не сказал. Но он очень скоро поймет, Ари. Ему совсем немного осталось. Что ты тогда будешь делать?

Втягиваю носом воздух, шумно выдыхаю.

— Когда поймет, тогда и решу.

Глава 13-1

Демид

Утром просыпаюсь с гудящей головой, будто полночи бухал.

Всю ночь мне снились дети, разные. Целая толпа, а я стоял среди них и вглядывался в лица. Мне надо было найти девочку, воспитанницу Арины. Но я знал только, что ее зовут Дэви, и все.

Время от времени я выхватывал кого-то из толпы. Один раз мне попалась Пчелка, и я побоялся ее отпускать. Сунул под мышку и ловил дальше. Амира с Дамиром тоже поймал и сунул под мышку к Майе. Ещё думал, что надо братьям позвонить, я же не удержу сразу троих.

В толпе мелькнуло знакомое лицо. Я точно знал, что это Дэви, не знаю, откуда, но знал. Попытался ее схватить, но она ускользнула.

Открываю глаза, не вижу рядом племянников, и меня охватывает леденящий ужас. Я потерял детей! Что я скажу Соне с Дианой?

Вскакиваю с кровати, понимаю, что это был сон, и падаю обратно.

Пиздец, а не сон. Я же чуть не скончался от страха.

Когда успокаиваюсь, пытаюсь вспомнить сон, а главное, кто мне привиделся в мелькнувшем ребенке. Но как обычно, нихера не вспоминается. Сплошная череда бредовых картинок.

Через полчаса все-таки встаю и кое-как доползаю до душа. Холодная вода не только возвращает память, а ещё и восстанавливает способность соображать.

Разговор с Феликсом только утвердил меня в догадках насчет Арины. Единственное, в чем я ошибся, это диагноз.

Я был уверен, что у Арины гаптофобия — слишком много факторов говорили в пользу этого предположения. Но у неё психосоматика, по крайней мере, так утверждает Феликс, и мне приходится верить ему на слово.

Когда я перестал психовать и смог рассуждать здраво, понял, что с этой парочкой не все нормально.

Феликс не производит впечатления додика, который на людях не касается своей женщины. Скорее наоборот. Особенно, если учитывать, что ему в кайф меня драконить.

Но его движения и жесты больше смахивали на желание защитить, чем прикоснуться. И он ни разу не подошел к Арине вплотную.

Я напряг память и попытался вспомнить все наши последние встречи.

Это было несложно. Арина и так постоянно стоит у меня перед глазами. С Феликсом я тоже сумел справиться.

«Не трогай меня, Демид. Пожалуйста...»

«Блядь, не прикасайся к ней...»

Можно было все подобные моменты списать на случайность, но мое нутро восставало против такого простого решения.

И Арина, и Феликс ни разу не истерички, они просто обязаны были реагировать иначе. Я готов поклясться, что обновленная Арина в упор смотрела бы на меня с вызовом, а затем просто отбросила руки. Или прошипела бы на ухо, куда я должен сходить.

Насчет парня не уверен, но думаю, он попытался бы меня оттеснить и задвинуть за себя Арину. Но эти двое пробовали со мной договориться.

Все это время я был уверен, что они меня просили. А они блядь предупреждали...

И я полез в интернет с запросом «боязнь прикосновений».

Википедия рассказала мне, что такая фобия есть, и она называется гаптофобией. Что гаптофоб резко реагирует на касания, у него могут возникнуть проблемы с дыханием, дрожь или приступы панической атаки.

Все говорило в пользу моей теории. Ошибся я только в причинах возникновения этой болезни. Психосоматика предполагает сильный стресс или нервный срыв, из которого и развивается страх перед касаниями.

Я запросил у своих разбор похожих случаев. Мне насыпали целую гору, можно было бы диссертацию написать.

Прочитанное утвердило меня в одном — в жизни Арины случилось событие, из-за которого она стала нетерпимой к чужим прикосновениям. И случилось оно уже после нашего разрыва, в этом я тоже готов поклясться.

Я как никто знаю, как она раньше реагировала на мои руки. На мое тело. Когда лицом к лицу, когда заполнен каждый миллиметр, когда кожа плавится и смешивается, превращаясь в одну общую субстанцию. Одну на двоих...

Утренний стояк сегодня ощущается особенно болезненно. Наверное потому что за ребрами тоже болит.

Что же случилось с ней за те три года, которые она жила без меня? Какой уебок стал причиной ее болезни? Или что-то произошло?

Точно знаю, что это не смерть Глеба и не наше расставание. В мой последний приезд на Бали я держал ее за подбородок, и она не отталкивала меня. И не задыхалась.

Растираю ладонь — до сих пор жжет от одних воспоминаний, как на неё текли слезы Арины. Ари...

Блядь...

Закуриваю и нажимаю кнопку кофемашины. Стояк шлю нахуй, затягиваюсь сигаретой и выпускаю дым в окно.

Как бы хуево я тогда себя ни контролировал, точно знаю, что она меня не боялась. Она тогда не дернулась и не отшатнулась.

Она, сука, плакала....

Телефон звонит где-то в ванной, иду на звук вызова. Это Андрей. Рановато, значит, что-то срочное.

— Демид Александрович, есть новости по девочке.

— По какой из? — уточняю, а сам отмечаю, что как-то многовато их появилось в моем окружении в последнеё время.

— По Дэви.

— Говори.

— Перед крестинами проводились ДНК-тесты по установлению отцовства между ребенком, Феликсом и Винченцо Ди Стефано. Оба результата отрицательные.

— А опекунство Арина оформляла уже после, насколько я помню?

— Да, после того как Ди Стефано ее покрестил.