ЧВК «Вольные стрелки». СВО в Африке - Марчук Николай Петрович - Страница 23

Получив все, что нужно, я сразу же принялся за выполнение задуманного. Штурмовать базу легиона я не планировал. Мне же надо только устранить неугодного капитана и немного покошмарить легионеров, так зачем же лезть на пулеметы, идя в полный рост? Сделаем все тоньше и практичней.

Капрал Самни связался по рации с базой легиона и доложил капитану Харзе, что ему нужна помощь и личное присутствие капитана в деревне, дескать обнаружились определенные моменты, которые надо обсудить до окончательного уничтожения местных жителей. Самни тонко намекнул, что есть очень большая вероятность, что итальяшки их кинут на бабки, а деревенские хотят откупиться алмазами, которые просто так не отдадут. В общем, как ни крути, а вам, господин капитан Жан Батист Харза, надо прикатить сюда, да не просто так, а с подмогой и дополнительным БК и оружием, потому как есть хорошая возможность продать его по очень выгодным ценам.

Харза на эту удочку купился и спустя два дня после сеанса радиосвязи из ворот базы выкатили два грузовика в сопровождении легкобронированного БТР Panhard Defense M3. Этот БТР вроде нашего «бардака», только смотрится еще уродливее, как будто к железному сундуку приделали четыре колеса и воткнули на крышу дурацкую башню с пулеметом калибра 7,62 мм.

Корпус бронетранспортера цельносварной, изготовлен из броневой стали. Водитель, размещающийся в передней части машины, имеет цельную крышку люка, открывающуюся вправо. В нее встроены три дневных перископа, центральный может быть заменен перископом с усилением яркости изображения для вождения ночью.

Бронирование слабое, противопульное. Оружейная кумулятивная граната прошьет эту консервную банку на раз.

Сейчас крышка люка поднята, и голова водителя торчит наружу. Ничего так Харза усилился. Интересно, как он решил вопрос с командиром базы о необходимости дополнительного вывода за пределы периметра личного состава?

Колонна из трех машин двигалась по саванне со скоростью тридцать километров в час, соблюдая положенные при движении интервалы. Харза хоть и редкостный придурок, да еще и жадный, но вояка хороший и опытный.

Место для засады мы подготовили заранее и обставили все должным образом. В предстоящем бою должны были участвовать не только уже ставшие опытными ветераны, но и пара десятков новичков, которые сейчас выступали в качестве зрителей и стажеров.

На пути следования колонны появилась небольшая низина, где расположилась огромная лужа грязи, в этом месте дорога объезжала лужу стороной. Было хорошо видно, что в некоторых местах колея заметена свежими полосами наметенной ветром земли. Таких наметов на пути следования колонны попалось уже немало, и если с первыми такими участками легионеры поступали согласно инструкции – останавливались и высылали вперед саперов, то после десятой по счету остановки забили на все наставления и покатили по пыльной грунтовке без остановки. А зря…

Бэтээр на скорости заскочил на один из таких наметов, земля под передним колесом бронемашины неожиданно провалилась, и Panhard со всего размаху влетел носом в не понятно откуда появившуюся на пути глубокую канаву. Двойной взрыв фугасов на дороге, залп десятка оружейных гранат… и, собственно говоря, огневой контакт закончен. Выскочившие из кузова легионеры в количестве трех единиц были снесены очередями из ручных пулеметов.

Повезло, ни грузовики, ни БТР не загорелись. Один из грузовиков даже остался на ходу. Забрали все ценное барахло: оружие, амуницию, БК, канистры с топливом, даже из баков слили горючку. Раненых добили, капитану Харзе отрезали голову, чтобы предъявить Рикочо.

На борту оставшегося в саванне расстрелянного грузовика написали: «Légion, quitte l’Afrique», что в переводе на русский означало: «Легион, вон из Африки». Несколько мертвых тел легионеров заминировали.

А дальше укатили обратно в деревню, где уже полным ходом шла подготовка к переезду. Рикочо выполнил свое обещание и пригнал грузовики для переезда, а также расщедрился на всякие полезные в быту предметы: ведра, одеяла, тазы, веревки, скобяные изделия, инструмент и так далее.

Самни все-таки пришлось убить, хоть с ним и была достигнута договоренность о взаимовыгодном сотрудничестве. Я дал ему шанс вступить в наш отряд, он сперва согласился, а в первую же ночь решился на побег; поскольку это было ожидаемо, то при попытке к бегству его и нашпиговали стрелами местные охотники. А вот тройка легионеров, которая была взята в плен целыми и невредимыми, учла ошибку капрала и согласилась немного поработать на меня, пока в качестве водителей на трофейных машинах, коих в нашем автопарке набралось с десяток. Я купил для нужд отряда еще несколько легковых грузовичков-пикапов.

Переезд племени на новое место занял почти месяц, причем когда первые грузовики прикатили к заброшенному шахтерскому поселку, то оказалось, что не такой уж он и безлюдный, там уже поселились какие-то то ли партизаны, то ли повстанцы, то ли бандиты. Хрен их разберешь, этих босоногих негров с разномастным стрелковым оружием в руках. Пришлось немного повоевать, показав ху есть ху. Ничего так, нормально разошлись: у нас всего трое раненых, а у противника гора трупов. А потому что не хрен укуренными вусмерть какой-то наркотической дрянью лезть в драку.

В качестве трофеев нам досталось два десятка китайских клонов автомата Калашникова «тип 56-2», столько же единиц различного оружейного винегрета и 82-миллиметровый советский миномет с сотней мин.

Китайский «калаш» – та еще хрень! Кучность стрельбы из него на дистанции пятьдесят метров уступает традиционному советскому АКМ почти в два раза. Автомат не проходит тестирование на взаимозаменяемость деталей. При задирании ствола вверх под определенным углом оружие отказывается стрелять. Низкое качество изготовления деталей приводит к их преждевременному выходу из строя.

Оказавшись на новом месте, я провел ряд тренировок и начал формирование отряда, разбив его на взводы. В каждом взводе пока было по одному-два ветерана, которые обучали и натаскивали пару дюжин новичков. Честно говоря, из ветеранов вояки пока что были так себе, их еще дрессировать и дрессировать. Но зато у нас хоть появился кое-какой запас БК и можно уделить внимание стрелковой подготовке.

После всех реорганизаций и перетасовок личного состава наметился приблизительный контингент ЧВК «Вольные стрелки» – под моим командованием оказалось сто двадцать бойцов, из которых сто шестнадцать были чернокожими африканцами, а четверо – белыми дезертирами из легиона: два француза, болгарин и серб.

Помимо боевой роты был еще и хозвзвод, в который вошли те, кто не вынес тягот интенсивных тренировок, но был полезен на хозработах, кухне и в обслуживании техники. Для всех бойцов и подсобных рабочих я ввел прогрессивную шкалу начисления заработной платы. К примеру, если подразделение воюет, то боевая часть получает надбавку, а если активных боевых действий нет, но зато идут какие-то строительные или фортификационные работы, то бонусы уже получает хозвзвод. Оклад пока назначил небольшой, но по африканским меркам вполне приличный – пятьдесят долларов в месяц для штурмовиков и тридцать долларов для обслуги.

Засада на легионеров, устроенная нами рядом с базой, дала свои плоды: французы все-таки свернули свою базу, логично рассудив, что просто так терять людей им не выгодно, а о богатых залежах алюминия они так и не узнали, важную информацию Харза и Самни унесли с собой в могилу. Почему майор Сивонье не проболтался начальству о месторождении бокситов, я не знаю, может, хотел спокойно дослужить до пенсии и не высовывать нос. Инициатива, как известно, наказуема!

Итальянцы начали разработки алюминия, а по саванне пошла гулять легенда об очередном народно-освободительном фронте, который нанес болезненный удар по Французскому Иностранному легиону, оставив после себя гору трупов, не потеряв при этом ни единого своего бойца.

Глава 9

Дождь прекратил лить, сейчас «малый» дождливый сезон, который длится с апреля по май. В Африке я уже год.