Ван Ван из Чайны (СИ) - Смолин Павел - Страница 6

— «Держи, малыш», — всплыл в голове флешбек с довольной рожей отца, принесшим две коробки сюда, в комнату сына пару месяцев назад. — «Такое и не у всех городских есть, а это…», — покачал приставкой. — «Первая на всю нашу глухомань! В деревне тоже можно жить, если руки растут из правильного места!».

Такая вот у Ван Дэй хитрость, основанная на искренней любви к своей ферме и единственному сыну. А до приставки и телека здесь появился небольшой, сильно подержанный и неоднократно чиненный, но все-таки личный, Ван-Вановый, напольный кондиционер — остальным приходится довольствоваться вентиляторами или охлаждаться в гостиной. Предпоследняя дорогая фиговина — пожилой ноутбук с 4:3 экраном. Почти не используется — тормозной. А вот смартфон свой Ван-Ван любил и «юзал» регулярно для серфинга в интернете.

Кроме высокотехнологичного уголка, в комнате имелись обязательные для любой обители школьника атрибуты: кровать (самодельная, за исключением конечно же матраса, а вот одеяло в пододеяльнике сшито руками бабушки по отцовской линии), стол (тоже самодельный), пара стульев — второй нужен Ван Дэй, чтобы компостировать сыну мозги по вечерам на тему «да нафиг тебе тот город» — некоторое количество полок на стенах с учебниками, художественной литературой (мало, читать Ван-Ван терпеть не может) и тетрадками, и большой шкаф в углу между окном, стоящим под ним столом и правой стеной. Покупной, но очень-очень старый, красующийся потрескавшимся лаком. Под ногами — довольно приличный ковер с зачатками дизайнерской мысли: бледно-бежевый, частично сочетающийся с мебелью и покрывающей стены краской.

Полагаю, комната Ван-Вана стоит как все остальное имущество семейства вместе взятое, включая скот и урожай за пару лет, но за минусом прадедова мотоцикла — такой раритет можно очень качественно «толкнуть» с аукциона миллионов так за десять долларов минимум. Эта мысль не моя — оригинального жителя этого тела, у меня с настоящей исторической ценностью так сделать рука бы не поднялась.

Взгляд упал на висящий над окном кусок холста, на котором Ван-Ван лично и очень старательно вывел свой личный девиз: «Даже кузнечик может стать пауком», и меня накрыли очень, очень, ОЧЕНЬ неприятные флешбеки школьных будней нескладного, обладающего не очень-то приятным характером, аномально высокого для этих краев пацана. «Кузнечик, а правда, что если ты поднимешь что-то тяжелое, твои руки сломаются?». «Кузнечик, тебя опять приехал встречать старпер на этой рухляди!». «Кузнечик, лови!..».

Потерев руками лицо, я избавился от ощущения на нем мокрой и грязной половой тряпки и встряхнулся. Не мое прошлое, не мои проблемы — школа для Ван-Вана так или иначе закончилась, и максимум, что я собираюсь делать с местом моего вместилища в деревенской иерархии — отмахиваться и не связываться. Стукну китайчонка, а он раз — и помрет, а я проведу новую жизнь в тюрьме.

Экзамены — завтра, их результат — через пару недель, и дальше можно начать планировать нормально. Какие-то знания в голове у меня есть — Ван-Ван добросовестно зубрил до самого последнего момента — и, если я наберу необходимый для поступления хоть куда-то минимум по общекитайским предметам, смогу применить пару козырей: теоретическую подготовку тренера и знание русского языка. Учитель физкультуры или переводчик — этого достаточно, чтобы не остаться в деревне с милой (без дураков, это просто я не китаец, а они по местным меркам, судя по памяти пацана, не хуже и не лучше других) семейкой Ванов.

Потерев живот и поморщившись — изжога не уходит, тошнота тоже, а вот голова почти уже не болит — я включил ноут. Вай-фай в доме имеется — вон он, на шкаф присобачен рядом со входной дверью, потому что Ван-Вану нравится «быть хозяином Интернета» — и, дождавшись загрузки и «коннекта», я полез было гуглить свои тренерские объявления, но споткнулся о Великий Китайский Файрволл. Так, Baidu, китайский поисковик…

По Красноярску вообще пусто. Где я был в июне 2014 года? Вроде Руслана Лобова в Польшу возил? Мысли в гудящей от напряжения голове хаотично метались и не давали сосредоточиться. Наконец-то вспомнил, что в это время я был в Дании с 15-летним Сергеем Новицким. Подросток разволновался и вылетел в самом начале. А я получил втык от начальства, что настоял на слабом кандидате. Главное, что все прекрасно понимали, выбора у меня особого и не было — больно важный у него папка. Но премии меня тогда лишили. Ладно, это уже давно в прошлом. Хотя в каком прошлом, если сейчас 2014 год на дворе?

В памяти всплыл стоящий у белой доски преподаватель уважаемый Ли Вайши. Огромная родинка-бородавка на носу делали его предметом насмешек всей школы — «Квадратичные уравнения можно определить как полиномиальное уравнение второй степени, что подразумевает, что оно содержит минимум один член, который возводится в квадрат…»

Моя несчастная голова закружилась, и я прикрыл глаза. Продышавшись, я вбил в «байду» «Юниорские турниры Международной федерации тенниса на 2014 год».

Так, где здесь Дания? Вот она. Хммм… вот и Сергей Новицкий, а вот и тренер, то есть я — Иван. Ничего не понимаю. Как я могу находится в двух местах одновременно? Но если я там, то кто тогда я? Может это все-таки сон?

Нервно почесав голову, я подошёл к пластиковому окну и распахнул его. Вдохнул полной грудью воздух. Под окном противно заорал петух, заскочил на увитый киви забор, и, косясь на меня, распушил хвост и стал важно прохаживаться перед курочками. На сливе висели начинающие синеть плоды, сбоку вились толстые стебли инжира.

Всё вокруг было таким настоящим, что я от страха зажмурился. Нет, двоих меня в одном мире существовать не может. Неужели китайский деревенский подросток получил память погибшего в будущем россиянина? Но как и, главное, зачем?

Усилием воли решив не уподобляться буддийскому монаху — «может я — бабочка, которой снится, что она — буддийский монах?» — я полез в большие новости, пытаясь найти отличия в самом мире.

Читал о России, потому что искать отличия в тех событиях, о которых не знаю, смысла нет. Ага, Крым — наш, президенты в мире те же, значит как минимум глобальный ход истории не изменился. Жаль, но не моя проблема — раньше занимался своими делами, и здесь продолжу так же. Надо будет высказаться после обретения спортивной славы — выскажусь, причем именно так, как порекомендует приставленный Партией куратор, потому что я себе не враг.

Новости спорта… Вот это помню — отныне российским спортсменам надлежит выступать на Олимпиаде без национального флага. Спорт — вне политики! Спорт объединяет людей по всему миру! Впрочем, мне-то что? Вот я реально вне политики, просто жалко спортсменов, которых лицемерные твари из-за бугра принялись щемить, и дальше эта тенденция только усилится. Спортсмен всю жизнь кладет на то, чтобы оказаться на заветной Олимпиаде, ему вообще ситуация в мире до одного места, а потом раз — и тебе нельзя. Обидно.

Дверь комнаты за моей спиной открылась, и чисто по звуку я определил, что прибыла бабушка Кинглинг. Вытащив меня из-за компа, она порывисто меня обняла, сунула мне в рот кусочек обещанного яблочного торта — маленький, чисто подкрепить заботу, но не перебить аппетит — и гордо продемонстрировала вопиюще-красные трусы:

— Наденешь завтра, они точно принесут тебе удачу!

Положив трусы на кровать, она пошуршала стареньким, выцветшим пакетом и вынула оттуда другие обновки:

— И майку красную купила, и носки — обязательно надень завтра под школьную форму. А это — шампунь в красной бутылке, дорогой, Joop называется, помойся им утром. Сейчас тебе много кушать нельзя… — оставив покупки на кровати, она взяла меня за руку и потащила в коридор. — … Поэтому только бульон из восьми петухов, со вчерашнего дня томится, — напомнила уже слышанное.

На кухню мы не пошли, а направились на улицу, в сад, где уже собралась вся семья. Упомянутые «младшей» близняшкой свинина и яблоки здесь нашлись, равно как и кастрюлька с бульоном. Конечно же рис, некоторое количество слив и груш, тарелка с огурцами и помидорами — нарезаны, подсолены, хочется очень, но доктор Шен не велел — и чайник. Стол — самодельный, из обшарпанных досок, а скатерть на него постелить пожалели. Не осуждаю — это впитавшее годы дождей, соусов и чайных капель убожество защищать нет смысла. А еще на его фоне весьма приличный наряд бабушки Кинглинг, подкрепленный горделивой осанкой, смотрится весьма контрастно.