Случайная новая жизнь - Рэй Теона - Страница 7

– Сэйр, – прошептал колдун, – если вы меня отпустите, то я всё объясню. Клянусь!

– Слишком часто он клянется, будто вообще ничем не дорожит, – пробормотал Кондратий.

Рогнэйд швырнул колдуна на пол. Тот с грохотом встретился с деревянным покрытием и заскулил. Забывшись, на четвереньках рванул к двери, но был остановлен сильной рукой дракона.

– Темная душа, – пальцы Рогнэйда вцепились в горло Фони. Ужас, мелькнувший в глазах колдуна, невозможно было не увидеть даже в полумраке. – Кто ты?

– Ученик темного мага, – просипел тот. – Без лицензии! Прошу понять и простить, умоляю! Все ученики совершают ошибки. Я не знал, не знал, что Алайя ваша!

Кондратий потянул меня за руку на выход. Я подчинилась и поползла вслед за домовым, и уже оказавшись в прихожей, мы одновременно выдохнули.

Пока немногословный разозлившийся дракон выбивал душу из колдуна, я молилась, чтобы тот остался жив. Сейчас Рогнэйд поймет, что Алайю не вернуть в ближайшее время, и уйдет к себе в горы. Пусть там ждет свою ненаглядную. Или кто она ему? Точно не дочь. Рогнэйд слишком молод, чтобы быть отцом взрослого ребенка.

Я подтянула к груди дрожащие колени, облизнула пересохшие губы и одним глазком заглянула в кухню, где царила подозрительная тишина.

Рогнэйд смотрел в окно, скрестив руки на груди, а покрытый ледяной коркой Фоня валялся без чувств на полу там, где дракон остановил его от побега.

– Колдун живой, – шепотом обнадежил меня Кондратий и, дрожа всем телом, забрался ко мне на колени. – Подождем здесь, пока сэйр Хедд Берд захочет с нами говорить.

ГЛАВА 5

Сэйр не хотел говорить довольно долгое время. Я успела успокоиться и заскучать. Привалившись к стене, кажется, даже вздремнула.

В чувство меня привели его шаги, остановившиеся в дверном проеме. Я ощущала на себе взгляд дракона еще до того, как вскинула голову.

– Можете объяснить, что произошло? – попросила я Рогнэйда. – Я сама еще Фоню не успела допросить, только сегодня его из лесу приволокла.

Рогнэйд вопросительно вскинул бровь. Щелкнул в воздухе пальцами, и когда на его ладони образовался сияющий шар, почти не отличающийся от земных светильников и такой же яркий, окинул меня тяжелым взглядом.

– Ты заняла тело моей невесты, – бросил Рогнэйд, возвращаясь в кухню.

Мы с Кондратием поползли следом, и не сразу сообразили, что надо бы встать. Я выпрямилась первой, потом домовенок. Чтобы придать себе уверенный вид, распрямила плечи и вскинула подбородок.

Дракон оставил “светильник” на столе, предварительно смахнув с него крошки, и указал мне на скамейку.

– Сядь.

Домовенок тут же растворился в воздухе, а пока я на ватных ногах опускалась за стол, он уже копошился в печной духовке.

– Зайчатинки, сэйр Рогнэйд? – взволнованно проговорил Кондратий, голыми руками удерживая тяжелый медный поднос.

А меня он заверял, что ничего тяжелого поднимать не может…

Дракон от подгоревшего угощения отказался. По его лицу невозможно было точно определить, что он чувствует. Наверное, то же, что и я? И я, и он… Мы потеряли самое ценное, что у нас было. Рогнэйд – свою невесту. Я – дом. И мужа, конечно, хоть и соскучиться по нему пока еще не успела, да и некогда.

– Алайя, – начал дракон, – моя нареченная. Наши отцы согласовали этот брак еще три сотни лет назад, когда мы только родились. Год назад должна была состояться церемония бракосочетания, но Алайя вдруг передумала. Она попросила еще один год свободной жизни вдали от Драконьего Хребта. Я позволил, и она спустилась в людское поселение. Мне не приходилось следить за невестой, я ей верил.

– Она попросила этот год, чтобы найти способ сбежать, – понимающе вздохнула я. – Поверьте, вашей невесте в моем теле ничего не угрожает, даже работа. А мой муж – самый добрый человек на свете, и очень богатый…

Рогнэйд обернулся ко мне так резко, что я подпрыгнула от неожиданности. Лед в синих глазах вспыхнул и раскололся, обдав меня холодом.

– Муж? – в голосе появились стальные нотки. – Хочешь сказать, что моя невеста сейчас с другим мужчиной?

– Ну, чисто технически… – промямлила я и вдруг поняла: а ведь он прав! – Вообще-то, да. Но не волнуйтесь! Мой супруг всё время в командировках, я его дома практически не видела. А мы сейчас быстренько нас поменяем, и я верну себе тяжкое бремя быть женой вечно занятого мужчины!

Рогнэйд о чем-то крепко задумался. Сверлил меня взглядом, не показывая ни одной эмоции. В тени у дверного проема завозился Фоня, оттаяв, и вскоре послышался его тихий умоляющий голос:

– Поменяем, обязательно поменяем. Только простите меня, сэйр Хедд! Я правда не знал, что Алайя именно ваша невеста. Мы знакомы-то всего ничего. Она уверяла, что является сиротой, просила помочь ей, дать новую жизнь. Я видел, как тяжело ей жить, и согласился.

– Чем она тебе заплатила? – прорычал Рогнэйд.

– Ничем, клянусь!

Щелчок пальцев в воздухе, синие искры, и вот уже в Фоню снова летит ледяная паутина. Колдун мигом оказался подле дракона, отскочив от заклинания.

– Она подарила мне немного своей крови! – Фоня умоляюще сложил руки на груди. Таким жалким выглядел в этот момент, что я скривилась от отвращения.

– Крови? – не поняла я.

Рогнэйд отвернулся от колдуна:

– Моя невеста – последний голубокровый дракон, способный родить наследника рода. Голубокровых драконов, которые еще могут произвести на свет дитя, осталось всего двое: я и Алайя.

– Ладненько… А колдуну-то ее кровь зачем?

– На ее основе черные колдуны изготавливают зелья долголетия. Чем больше крови – тем больше лет жизни прибавит то зелье.

– Я взял совсем немного, – проблеял Фоня. – Честное слово! Литр, может, два…

– Сколько? – переспросила я ошарашенно. – Да ты ее почти опустошил! То-то я себя так плохо чувствовала, когда очнулась!

– Не лги, ты очнулась уже через три дня после того, как Алайя поделилась со мной священной жидкостью!

– Замолчите оба, – попросил Рогнэйд мягко, но твердо. Кивнул Фоне: – Когда ты сможешь поменять души местами?

– Скоро, сэйр, скоро! Я обещаю, я верну Алайю вам.

– И только это спасет тебя от смерти.

– Знаю, знаю! Я верну!

Я расслабленно улыбнулась. А все-таки какое чудесное у меня было приключение! И другой мир посмотрела, и зайчатину готовить почти научилась, и настрадалась на две жизни вперед. Вернувшись домой, я из кожи вон буду лезть, чтобы никогда и ни за что не жить так, как жила в этом мире целых две недели.

Может быть, даже признаюсь мужу в любви. Ну и что, что мы друг друга с трудом терпим? Нам жить вместе много лет, до самой старости, надо же когда-то начинать любить. Мой папочка выдавал меня замуж за богатого, а не за любящего, так что я знала, за кого шла.

– Этому недоумку, – обратилась я к Рогнэйду, кивнув на Фоню, – нужен порошок из кости голубокрового дракона, чтобы нарисовать какой-то там священный круг. Он меня сюда так и отправил. То-то, я думаю, затихарился в ванной! Вошла, а там на полу лежит коврик, который должен быть в сушке. Колдун нарисовал под ним круг, я наступила, и вот я здесь. Фоня, так всё было?

Колдун смотрел на меня не мигая.

– Как ты поняла?..

– Сам сказал – через священный круг души поменял. А я не помню ничего с того момента, как наступила на коврик в ванной комнате. Очнулась уже здесь, слабая и нищая.

Рогнэйд почему-то усмехнулся. Его взгляд потеплел, на удивление, и я насторожилась.

– Нищая? – проговорил дракон с ухмылкой.

Вместо ответа я обвела кухню рукой. Если дракон считает, что полуразваленный домик практически без мебели – роскошь, то где живет он сам? Боюсь представить.

Рогнэйд пальцем притянул к себе форму с зайчатиной, осмотрел мясо и вновь отодвинул. Скучающе вздохнул:

– Значит так: вы двое едете со мной. Ты, – он кивнул колдуну, – восстанавливаешь силы до полнолуния. Решишь колдовать и опустошать резерв – умрешь быстрее, чем успеешь извиниться…