Кладбище миров. Книга одиннадцатая (СИ) - Свадковский Алексей Рудольфович - Страница 31

Гули замерли, и, не добежав десятка шагов, начали нерешительно водить мордами. Несколько штук даже шагнули назад — похоже, сработала маскировка. Правда, Шепчущего такой расклад не устроил. Раздражение, копившееся в нем все это время, требовало выхода, и схватка могла дать необходимую разрядку, вернув ясность мышления. Быстрым рывком он сорвал с себя кожу демона и отшвырнул ее назад, затем, чуть подумав, воткнул кван дао в слой костей и пополз вперед к нерешительно топчущимся вдали тварям, на ходу коротко бросив Рэну:

— Не вмешивайся.

Тот непонимающе и удивленно посмотрел в ответ, но коротко кивнул, продолжая наблюдать за происходящим со стороны.

Наг быстро полз вперед, не отводя взгляда от трупоедов. Те замерли, оценивая добычу. Демоническая аура с него, наконец, спала, и одна из тварей, решившись, побежала к добыче, увлекая за собой всю оставшуюся стаю. Она же и прыгнула первой. Шепчущий встретил ее в воздухе, быстро откинувшись назад и почти коснувшись головой земли, а затем полоснул когтями руки по беззащитному брюху. Дальше трупоед полетел, уже роняя на ходу потроха, успев обдать нага кровью из раны. Разворот и хлесткий удар по морде следующей твари, хруст костей, и гуль отлетает на десяток шагов назад.

— То, что надо.

Наг довольно оскалился, поймав следующего прыгнувшего гуля рукой за шею и, пока тупая тварь барахталась, нелепо перебирая лапами в воздухе, он одним рывком сломал ей хребет, и уже трупом запустил в следующего падальщика, попутно хвостом огрев новую гадину, что попыталась вцепиться ему в бок. Своим хвостом он и каменные стены домов пробивал, а тут лишь хлипкая плоть! Гуль, тихо взвизгнув, отлетел в сторону сломанной куклой, а на нага бросилось сразу трое. Коротким рывком уйти в бок с линии атаки, полоснуть когтями по боку гуля, придержать второго телекинезом и с размаху припечатать хвостом третьего, прыгнувшего со спины.

— А теперь ты.

Сильный рывок к застывшей твари, захват, оторванная голова летит в одну сторону, обезглавленная туша в другую, обдав щедрым потоком крови. Хорошо!

Наг, откинув голову назад, довольно улыбнулся. Как же давно он не сражался вот так, голыми руками, чувствуя трепыхание противника на своих когтях! Подзабытый запах и вкус горячей крови будоражил и манил. Все эти битвы с помощью карт — лишь зарядка для ума, не дающая того упоения боем, которое ты ощущаешь, собственноручно отнимая жизнь у врага.

Потеряв больше полудюжины сородичей за десяток секунд, гули, не ожидавшие такого отпора, начали пятиться назад, а затем всей стаей рванули туда, откуда пришли.

«Эти твари слишком трусливы и слабы, чтобы с ними было интересно сражаться», — с сожалением констатировал наг, провожая их взглядом.

Сумка, небольшой пузырек, и вода смывает с него следы крови вместе с запахами. Он тряхнул головой, прислушавшись к себе: раздражительность, смешанная с яростью, бушевавшие в душе и мешавшие рационально мыслить, на время утихли.

— Можно двигаться дальше, — удовлетворенно бросил он своему спутнику.

— Хорошо, — согласился я. Проводив взглядом удирающую стаю падальщиков, такой легкий, притягательный источник энергии, с сожалением убрал ритуальный кинжал в ножны. Жаль, что никто из гулей так и не бросился на меня: я бы не отказался, не идя вопреки просьбе нага, подзарядить свои карты. И кстати, о них…

— Почему здесь не срабатывает Колесо обновления, ни обычное, ни серебряное, когда я пытаюсь откатить им карты? — задал я вопрос, не дававший покоя с момента схватки с мусорным драконом.

Наг замер, задумавшись над моими словами, и несколько секунд о чем-то размышлял, раскачиваясь на хвосте, прежде чем ответить.

— Видишь ли, Рэн, как и некоторые другие, подобные ему, Колесо обновления является картой обращения. Само по себе оно не содержит силы Хаоса, ведь Владыка не знает, карту какого ранга ты попытаешься досрочно перезарядить следующей. Посылается запрос, и Игра наполняет энергией выбранную тобой карту. Но мы в Бездне, и здесь твое обращение просто не доходит до адресата. По этой же причине не сработает и правило возврата через сутки. Но для успеха нашей миссии это не важно, главное, что силы, вложенной в печать Хаоса, нам хватит с запасом.

Огромный медведь с провалившимися ребрами и свалявшейся шерстью вцепился в не уступающего ему по размерам и силе льва, и теперь пытался подмять того под себя, навалившись сверху своей тушей и нанося удары лапами с длинными, грязными когтями. Могильный лев дергался, пытаясь вырваться из захвата, активно помогая себе в этом хвостом с толстой костяной булавой на конце, которой он со всей мочи лупил по телу противника. Пышная грива частично смягчала давление клыков медведя, впившегося в шею. Тот яростно сопел и, не обращая внимания на удары, продолжал сжимать пасть, пытаясь добраться до живой плоти. Лев громко ревел и дергался в попытках освободиться. Наконец, очередной рывок привел к успеху: оставив в пасти кладбищенского медведя часть шкуры с гривой, он смог отскочить назад, громко зашипев, и попытался дать деру, но мой кинжал воткнулся в его бок, заставив ярко вспыхнуть кровавый рубин на рукояти.

Легкий взмах чешуйчатой руки — и тонкая серебристая сеть накрыла бросившегося к противнику медведя, мгновенно парализовав и прижав обездвиженное тело к земле.

— Добивай, — скучающе произнес наг, — я подожду здесь.

Тело льва еще содрогалось, когда я подошел к нему и несколько секунд терпеливо ждал, пока кинжал закончит свою работу. Быстрым рывком я выдернул насытившееся оружие из раны. Теперь медведь. Огромная туша с тяжело вздымающимися боками надежно скованна, и все, что он может — с ненавистью буравить меня красными глазами. Прости, ты достоин честного боя, но твоя сила и жизнь послужат более важному делу и помогут спасти тысячи жизней. Короткий удар кинжала, тело зверя содрогается от боли, и я, отвернувшись, жду, когда все закончится. Это была уже третья схватка на нашем пути к месту встречи, не считая трупоедов. До этого были странные твари, похожие на птиц с тонкими хоботками, как у комаров, попытавшиеся высосать нашу кровь, потом — костяные жуки…

— Все кончено, — окликнул меня наг.

Быстрое нажатие на крупный синий камень, украшавший артефакт, и сеть, мгновенно парализовавшая могучего зверя, втянулась обратно в браслет, из которого и вылетела.

— Уже близко, — шепнул наг, вглядевшись в каменную сферу, на которой полыхал алый огонек. — Готовься.

Длинные белоснежные ребра торчали из-под завалов, устремляясь в небо, словно пальцы великана, пытающегося выбраться из груд костей, что погребли его под собой.

— Мы на месте.

Наг огляделся по сторонам и, достав Активатор, провел в воздухе белую черту, чуть выждал и увидел похожую белую полосу, проступившую из центра грудной клетки. А следом за ней проявились и несколько фигур. Темные размытые контуры не позволяли толком рассмотреть, кто это, но одна из них призывно махнула нам рукой.

— Идем, — Шепчущий первым быстро пополз им навстречу. Достал из кармана на поясе изящную стеклянную фигурку, наполненную мягко светящейся пылью, и без сожаления раздавил ее в кулаке. Вниз на кости посыпались острые осколки, а нас окутало теплым сиянием, создавая ощущение весеннего дня, — несмотря на достигнутые договоренности, наг предпочел проявить осторожность. Я следовал за ним, чуть отстав, сохраняя дистанцию в несколько шагов.

До наших будущих проводников оставалось шагов тридцать, не больше, когда наг, что-то заподозрив, вскинул Активатор и выпустил световую волну, смывшую маскирующие чары. В тот же миг я увидел трупы суккубов, что болтались, словно марионетки, на цепях, металлической паутиной опутавших все видимое пространство вокруг.

— Неплохо, — прогрохотал чей-то скрипучий голос.

А следом тонкие металлические нити ударили буквально отовсюду: сверху, снизу, из груд костей по бокам… Шепчущий попытался снова использовать Активатор, но не успел. Цепи тускло засветились, и в воздухе проступила сложная многомерная фигура, создавшая магическую печать, парализовавшую все, что оказалось в зоне ее действия, и мгновенно истощившую доспехи. Я безвольно рухнул на землю, неудачно раскроив себе скулу об острый осколок кости и чуть не потеряв глаз. Наг удержался на хвосте, но ему это не помогло: его тело слегка задергалось, когда тонкие металлические нити начали впиваться в него, прокладывая пути в его теле. Фиолетовые глаза яростно полыхали, лицо скривила гримаса боли, но из приоткрытой пасти не доносилось ни звука. Сопротивляясь воздействию печати, он явно силился что-то сделать, но громыхающий голос прозвучал вновь: