Раскаленное эхо. Опасный поворот. Аналитик. Три недели в Париже (сборник) (СИ) - Чайлд Ли - Страница 96

— Когда он взялся за меня, вы могли меня предупредить.

— Предать приемного сына ради давнего пациента? Да еще и не самого любимого, если уж на то пошло.

Эти слова поразили Рики. Он вдруг понял, что злобы в старике ничуть не меньше, чем в усыновленном им ребенке. Возможно, и больше.

— А двое других?

— Мерлин — действительно адвокат, и довольно способный. Вергилия — актриса, которую ожидает хорошая карьера. И вот еще что вам следует знать, Рики: они свято верят, что это их старший брат, тот, кто известен вам как Румпельштильцхен, что это он спас им жизнь. Не я, хоть я и принимал участие в их спасении. Так что, Рики, уясните себе хотя бы одно: они люди преданные, полностью преданные человеку, который вас убьет.

— Кто он? — спросил Рики.

— Вы хотите знать его имя? Адрес? Местонахождение его офиса?

— Да. Я хочу знать имена всех троих.

Старый психоаналитик покачал головой:

— Рики, вот мы с вами сидим здесь, и никого больше в доме нет. Но долго ли это продлится? Я ведь знал, что вы направляетесь сюда, что же я, по-вашему, не принял мер предосторожности, не вызвал помощь? Сколько осталось времени до того, как она появится?

— Достаточно много.

— Должен сказать, я бы не решился заключить пари на этот счет. — Старый психоаналитик улыбнулся. — Но, возможно, мы могли бы несколько усложнить задачу. Допустим, я скажу вам, что где-то в этой комнате имеется необходимая вам информация. Успеете вы найти ее за оставшееся время? До того, как явятся мои помощники и спасители?

— Мне надоело играть в игры.

— Информация у вас на виду. И вы уже подобрались к ней ближе, чем я рассчитывал. Ну вот. Хватит с вас подсказок.

— Я не стану играть.

— Ну, а я думаю, вам придется поиграть еще немного, Рики, потому что игра пока еще не закончена. — Доктор Льюис вдруг поднял вверх обе руки и сказал: — Рики, мне нужно достать кое-что из верхнего ящика стола. Нечто такое, что вам будет интересно увидеть. Могу я это сделать?

Рики направил пистолет в лоб доктору Льюису и кивнул.

Доктор снова улыбнулся — скверной, холодной улыбкой. Из ящика он вынул конверт.

— Давайте его сюда.

— Как вам будет угодно. — Доктор Льюис бросил конверт через стол, и Рики схватил его.

На миг он отвел взгляд от старого доктора. И это было ошибкой. Снова подняв глаза, Рики увидел, что на лице старика появилась ухмылка, а в руке — маленький тупорылый револьвер 38-го калибра.

Двое мужчин сидели, глядя один на другого поверх стола, наставив друг на друга оружие.

— Сладкий сон психоаналитика, верно? — прошептал доктор Льюис. — Разве нас не обуревает желание убить психоаналитика, точно так же, как нам хочется убить нашу мать или отца — всякого, кто символизирует для нас все, что случилось в нашей жизни дурного?

— Ребенок, возможно, и был лабораторной, как вы выразились, крысой, но его можно было переделать. Однако вам было куда интереснее посмотреть, что произойдет, если вы предоставите ему плыть по течению, ведь так?

Доктор Льюис слегка побледнел.

— Вы же знали, не правда ли, — продолжал Рики, — что и сами вы такой же психопат, как он? Вам был нужен убийца, потому что именно убийцей вы всю жизнь хотели быть.

Старик смерил его злобным взглядом:

— Вы всегда были проницательны, Рики. Подумайте о том, кем вы могли бы стать, будь в вас чуть больше честолюбия.

— Опустите оружие, доктор. Вы же не собираетесь меня застрелить.

Доктор Льюис, продолжая целиться в лицо Рики, кивнул.

— Да мне, собственно, и незачем, верно? — сказал он. — Человек, который убил вас один раз, сделает это снова.

— Нет, если вас интересует мое мнение. Возможно, я снова исчезну. Один раз мне это удалось, так почему бы не испариться опять?

— Я думаю, вы ошибаетесь. Однако на этот вечер наше время истекло. У меня к вам вопрос, на дорожку. Если Румпельштильцхен был так распален желанием увидеть, как вы, человек, который подвел его мать, покончите с собой, что он сделает, узнав, что вы убили меня?

— Что вы имеете в виду? — спросил Рики.

Но старый доктор не ответил. Вместо этого он стремительным движением поднес револьвер к виску, улыбнулся улыбкой маньяка и спустил курок.

Глава 11

Рики вскрикнул. Звук его голоса смешался с эхом револьверного выстрела.

Ко времени, когда эхо затихло в ночном воздухе, Рики уже стоял у края стола, глядя на человека, которому он когда-то столь безоговорочно доверял. Смерть, ударившая старика в висок, отбросила его тело назад и немного развернула. Глаза остались открытыми и теперь смотрели на Рики с жуткой пристальностью. Алая морось крови окрасила книжный шкаф, а кровь, стекавшая по лицу старого доктора, казалась темно-бордовой. Тело старика еще содрогалось в агонии.

Остолбеневший Рики попытался собраться с мыслями. Ему пришлось вцепиться в край стола, чтобы устоять на ногах.

— Что ты со мной сделал, старик? — громко спросил он.

И тут Рики вдруг понял, что ответ на этот вопрос ему уже известен: он попытался убить меня. Смерть старого доктора, скорее всего, разъярит тех троих. Старик хотел одного — довести всех участников убийственной игры до того уровня нравственной деградации, на котором пребывал он сам. Это было для него гораздо важнее, чем просто убить Рики. Все это время, думал Рики, игра имела своей целью не одну только смерть. Главным был процесс.

Такую игру способен был выдумать только психоаналитик.

Румпельштильцхен мог быть орудием мести и даже ее зачинщиком, думал Рики, однако замысел игры исходил от человека, который сейчас лежал перед ним мертвым.

Рики понадобилась пара секунд, чтобы сообразить, что он все еще сжимает в руке конверт, полученный от прежнего наставника. Рики надорвал его, вытащил единственный лежавший внутри листок бумаги и торопливо прочитал:

Подписано письмо не было.

С каждым новым вздохом Рики охватывала все большая паника. Он попытался прикинуть, сколько у него осталось времени: когда старик позвонил и сказал Мерлину, Вергилии, а возможно, и Румпельштильцхену, что Рики едет к нему? Дорога от города до этого дома занимает два часа. Может быть, немного меньше. Что у него осталось — секунды? Минуты? Четверть часа?

«Прямо перед тобой», — подумал он. Быстро обогнув письменный стол, стараясь даже вскользь не касаться трупа старика, он вцепился в ручку ящика и рванул его на себя.

Ящик был пуст.

Другие два ящика стола тоже оказались пустыми. Рики нагнулся посмотреть под столом, но ничего там не обнаружил. Тогда он повернулся к покойнику. Задержав дыхание, он прошелся пальцами по карманам старика. Пусто.

И Рики снова оглядел кабинет.

Ему хотелось завыть от ярости. Это здесь, настойчиво твердил он себе, это здесь.

А может быть, и нет, подумал он, может быть, все, что требовалось от меня старику, — это чтобы я проторчал здесь до появления усыновленных им убийц. Нет, это было бы ложью слишком простой, а доктор Льюис предпочитал лгать куда более изощренно. Здесь что-то должно быть.

Рики повернулся к книжному шкафу. Ряды томов по психиатрии. Книги, посвященные депрессии, беспричинным страхам, снам. Десятки книг, включая и ту, в которую ударила пуля Рики: «Энциклопедия аномальной психологии». Только пуля уничтожила «ологии» в последнем слове.

Он замер, глядя прямо перед собой. Зачем психоаналитику понадобился труд по аномальной психологии? Человек его профессии не имеет дела с теми, чья психика исковеркана по-настоящему.