Пропавший дар (СИ) - Рудин Алекс - Страница 4

— Идемте с нами, господин Трегубов, — пригласил я владельца Уральского банка. — Осмотр не займет много времени. После него вы сможете сразу уладить формальности с графом.

Зотов удивленно поднял бровь. Но возражать не стал. Только молча кивнул полицейским, чтобы они шли за нами.

— А нет никаких формальностей, — колко заметил Трегубов. — Платеж просрочен. Стало быть, особняк переходит в собственность банка. То есть, в мою собственность.

Он многозначительно потряс документами.

Мы пошли по садовой дорожке к особняку.

— Я бы не стал затевать этот осмотр, — доверительно сказал я Зотову. — Но мой дед очень настаивает. Это он просил меня поучаствовать в деле графа Толубеева. Да вы знаете. Сколько раз мы уже осматривали дом?

Я говорил негромко. Но позаботился о том, чтобы Трегубов расслышал каждое слово.

— Трижды, — ответил Зотов.

Уголок его жесткого рта дрогнул в понимающей улыбке. Начальник Тайной службы мгновенно раскусил мою хитрость.

— И никаких результатов, — кивнул я. — Ни нарушения магического фона, ни следов взлома. Ничего.

— Деньги словно испарились, — подтвердил Никита Михайлович.

Неожиданно он остановился, словно ему пришла в голову новая мысль.

— А что, если деньги и не пропадали? Потратил их граф и объявил о краже? Что вы об этом думаете, Александр Васильевич?

Надо же, удивленно подумал я. Ведь Зотов явно сказал наугад, а попал в точку. Вот, что значит чутье!

— Дом в любом случае нужно осмотреть, — дипломатично ответил я. — Это единственное, что мы можем сделать.

Полицейские шли за нами. Я слышал, как их сапоги скрипят по песку садовой дорожки.

Мы поднялись на крыльцо. Старый особняк выглядел запущенным. Когда-то белоснежные колонны парадного входа покрылись копотью, а кое-где даже поросли мхом. Бронзовые ручки дверей давно никто не чистил.

Нас встретил дворецкий. Он выглядел ровесником особняка, и был так же мрачен.

— Прошу вас, господа! — неживым голосом сказал он, приглашая нас войти.

Банкир Трегубов заметно расслабился. Он наверняка слышал наш разговор с Зотовым и теперь полагал, что предстоящий осмотр — пустая формальность. Банкир по-хозяйски оглядел просторный холл графского особняка. взглянул на дворецкого и недовольно скривил тонкие губы.

Наверняка уже прикидывает, как уволить всю прислугу графа Толубеева.

Граф Алексей Дмитриевич Толубеев ожидал нас на лестнице. Он успел надеть мундир — в молодости Толубеев служил в армии. Седые кудри графа были в беспорядке, а запавшие глаза горели такой отчаянной надеждой, что я поспешил ему навстречу.

— Ни слова, — одними губами напомнил я графу.

А вслух сказал:

— Ваше сиятельство, будьте любезны еще раз показать нам комнату, откуда пропали деньги.

Толубеев исподлобья сверлил взглядом банкира. Ноздри графа раздувались от ярости.

Как бы он не сорвал мне все дело!

Трегубов оглядывался по сторонам, делая вид, что ничего особенного не происходит. Потом опустил глаза и принялся рассматривать свой портфель.

Ну, хоть не стал мериться взглядами с графом.

— Ваше сиятельство! — окликнул я Толубеева. — Извольте показать кабинет.

— Прошу вас, господа! — опомнившись, глухо сказал граф.

Повернулся и пошел по лестнице на второй этаж.

Мы поспешили за ним.

Честно говоря, я предпочел бы осмотреть кабинет без помощи графа. Слишком уж трудно ему было сдерживаться, это я прекрасно чувствовал. Да и расположение комнат в особняке мы с Зотовым знали — месяц назад все здесь перевернули в поисках пропавших денег.

Но — не полагается обыскивать дом в отсутствие хозяина. По крайней мере, особняк старого графского рода.

Поэтому я шел следом за Толубеевым. Сразу за моей спиной пыхтел Трегубов, за ним вышагивал Зотов, а замыкали процессию полицейские.

— Останьтесь снаружи, — коротко велел им Зотов.

Но я отрицательно качнул головой.

— Полицейские могут нам понадобиться.

В кабинете, несмотря на летнее время, жарко пылал камин. Дверцы шкафов были распахнуты. На паркете и на письменном столе из полированного вишневого дерева в беспорядке валялись бумаги.

— Сжигаете свой архив? — спросил Зотов старого графа.

— А вам какое дело? — невежливо ответил Толубеев.

— Никакого, — согласился Никита Михайлович.

И посмотрел на меня.

Пора было начинать.

— Дайте мне ключ от кабинета, — попросил я Толубеева.

Граф нехотя мне протянул ключ на медной цепочке.

Я запер кабинет изнутри и кивнул одному из полицейских:

— Стойте возле двери.

А потом повернулся к графу.

— Итак, вы сами привезли деньги из банка?

— Да, — раздраженно ответил граф. — Привез и поставил ларец на стол в кабинете. Потом вышел переодеться, при этом запер кабинет на ключ. А когда вернулся — денег уже не было!

— Ларец пропал вместе с ними?

— Нет! — выкрикнул граф. — Он стоял на столе и был заперт!

— Где ларец сейчас?

— В шкафу.

— Прошу вас, поставьте его на стол и откройте.

— Что это за представление? — вмешался банкир Трегубов. — Я думал, вы собираетесь еще раз осмотреть кабинет.

— Именно это мы и делаем, — улыбнулся я. — Начнем с ларца. Вдруг деньги в нем, а мы их просто не заметили.

— Цирк! — фыркнул банкир.

Но он ошибался. Это был не цирк, а трагедия.

Граф Толубеев поставил ларец на стол и открыл крышку. Для этого ему пришлось достать из кармана еще один ключ — поменьше, и тоже на цепочке.

— Отойдите в сторону, — попросил я. — И смотрите внимательно.

А затем достал из кармана свирель.

При виде свирели банкир Трегубов стремительно побледнел. Его глаза расширились от изумления, челюсть отвисла.

А затем банкир с неожиданным проворством бросился к двери.

— Держите его! — крикнул я полицейским.

Банкира скрутили. Он сопротивлялся молча, с бешеным упорством. И даже укусил одного из полицейских за руку, но не сумел прокусить плотное сукно мундира.

— Наденьте на него наручники! — нетерпеливо скомандовал Зотов.

И повернулся ко мне:

— Что все это значит, господин Тайновидец?

— А вот что, — улыбнулся я.

И поднес свирель Преображения к губам.

Зазвучала мелодия, похожая на детскую песенку. Солнечные пятна на паркете зашевелились. Они менялись, превращаясь в подобие небольших хвостатых зверьков.

— Это же крысы! — пораженно прошептал Зотов.

Да, это были крысы. Только не серые — их шерсть отливала золотым блеском.

Не обращая на нас внимания, крысы одна за другой подбегали к столу и проворно карабкались вверх, цепляясь когтями за дерево.

Вот первая крыса прыгнула в ларец. За ней вторая, третья…

Я играл, чувствуя, как немеют непривычные губы.

Вот последняя крыса вскарабкалась в ларец. Я взял еще несколько нот, и свирель умолкла. В кабинете графа Толубеева повисла напряженная тишина.

Только пыхтел банкир Трегубов, которого держали сразу двое полицейских.

— Взгляните, — пригласил я Зотова.

И первым подошел к столу.

Ларец был полон золотых червонцев. Деньги лежали ровными стопками, как будто их укладывала заботливая рука.

— Вот ваши деньги, Алексей Дмитриевич, — улыбнулся я. — В целости и сохранности. Но, боюсь, вернуть их банку не получится.

— Что это такое? — резко спросил Зотов. — Что за магия?

— Оборотные деньги, — улыбнулся я. — Забытая легенда старых времен.

— Негодяй!

Граф Толубеев пришел в себя и бросился к банкиру.

— Ты! Ты хотел меня обокрасть! Отнять мой особняк. Убью, сволочь!

Полицейские оттеснили графа в сторону, но он продолжал гневно сверкать глазами и кричать:

— Убью мерзавца!

— Думаю, ему обеспечено несколько лет каторги, — усмехнулся я. — Но и это не самое страшное. Посмотрите, Никита Михайлович!

Лицо банкира на глазах вытягивалось, превращаясь в оскаленную крысиную морду. На щеках прорастал густой серый мех.

Трегубов пронзительно заверещал и страшно защелкал длинными желтыми зубами.