Красный мотор (СИ) - Тыналин Алим - Страница 30

— Леонид Иванович! — Звонарев, взлохмаченный, с папкой чертежей под мышкой, спешил мне навстречу через площадь. — А мы вас только к обеду ждали…

— Дел много, — я пожал его руку. — Собирай всех в конференц-зале через час. Разговор серьезный.

Поднявшись в кабинет, я подошел к огромному окну. Отсюда завод виден как на ладони.

Сборочный корпус, где уже монтировался конвейер. Новенький инструментальный цех, детище Циркулева и Руднева. Моторный корпус, где Варвара доводила до ума новый двигатель. Котельная, электростанция, склады…

Всего полгода назад здесь было пустое поле с редкими деревьями. А сейчас вырос целый завод-гигант. Жаль, что придется менять многие планы после разговора со Сталиным. Но ничего, команда у меня сильная, справимся.

В дверь осторожно постучали.

— Да! — я обернулся от окна.

— Леонид Иванович, — в кабинет заглянула Варвара, раскрасневшаяся то ли от быстрой ходьбы, то ли от утреннего холода. — Мы тут с Мирославом Аркадьевичем доработали систему охлаждения. Хотели показать…

— Через час общее совещание, — перебил я. — Там все и обсудим. Серьезные изменения намечаются, Варвара Никитична.

Она внимательно посмотрела на меня, но ничего не сказала, только кивнула и вышла. А я снова повернулся к окну, глядя, как просыпается завод. Где-то вдалеке прогудел гудок первой смены.

Через час большой конференц-зал заводоуправления быстро заполнялся людьми. Массивные дубовые панели на стенах добавляли помещению солидности. Этот зал я специально оформил в стиле старых технических обществ, чтобы создать правильную атмосферу для важных совещаний.

Бойков, грузный, в хорошем костюме с карманными часами на цепочке, привычным жестом почесал кончик уха и устроился по правую руку от меня. Нестеров, с карандашом и блокнотом, занял место слева. Начальники цехов, руководители служб, представители партийной организации и профсоюза — все расселись вдоль длинного стола, покрытого зеленым сукном.

— Товарищи, — я поднялся со своего места, — до торжественного открытия завода осталось меньше двух недель. Нам предстоит принять гостей из Москвы и продемонстрировать работу первого в стране автомобильного конвейера.

По залу прокатился легкий гул, все понимали важность момента.

— Валериан Степанович, — обратился я к Бойкову, — доложите о готовности производства.

Директор завода поднялся, машинально массируя шею:

— Конвейер смонтирован на восемьдесят процентов. К первому ноября закончим. Бригады сборщиков прошли обучение, пробные прогоны показывают хорошие результаты.

— А оборудование? — спросил я.

— Основные станки установлены, — вступил Нестеров, сверяясь с записями. — Остались пусконаладочные работы в инструментальном цехе. Игнатий Маркович, как у вас дела?

Циркулев поправил пенсне:

— Позвольте заметить, что точность обработки уже превышает американские стандарты. Но требуется еще неделя на окончательную настройку.

— Нужно успеть к тридцатому октября, — отрезал я. — Варвара Никитична, что с моторным цехом?

Варвара поднялась, расправив складки строгого синего платья:

— Испытательные стенды работают, первая партия двигателей собрана. Есть некоторые вопросы по системе охлаждения…

— Детали обсудим позже, — прервал я. — Сейчас главное — готовность к торжественному пуску.

— Разрешите доложить по оформлению, — поднялся заведующий клубом Бочкин, бывший театральный художник. — Транспаранты готовы, художники заканчивают росписи. На главной проходной монтируем арку с электрической иллюминацией.

— Только без излишеств, — предупредил я. — Это завод, а не театр.

— А что с культурной программой? — подал голос председатель завкома.

— Духовой оркестр будет, — кивнул Бочкин. — Самодеятельность готовит концерт. И еще…

Я поднял руку, останавливая поток предложений:

— Товарищи, главное — четкая организация самого пуска. Валериан Степанович, возьмите под личный контроль готовность конвейера. Через три дня проведем генеральную репетицию.

Бойков кивнул, делая пометки на бумаге.

— Товарищ Нестеров, — продолжил я, — проверьте все системы. Электричество, пневматика, гидравлика — не должно быть никаких сбоев.

— Будет сделано, — главный инженер быстро писал в блокноте.

Следующий час мы обсуждали десятки конкретных вопросов — от размещения гостей до обеспечения безопасности. Когда основные моменты были решены, я обвел взглядом присутствующих:

— Есть еще один важный момент. После совещания прошу задержаться Циркулева, Руднева, Варвару Никитичну и Звонарева. Есть серьезный разговор.

Бойков вопросительно посмотрел на меня, но я сделал вид, что не заметил его взгляда. Некоторые вещи лучше обсуждать в узком кругу.

Когда за последним участником большого совещания закрылась дверь, я некоторое время молча разглядывал оставшихся. Моя главная команда — каждый со своим характером, но все преданные делу профессионалы.

— Закройте дверь на ключ, — попросил я Звонарева. — Разговор серьезный.

Игнатий Маркович Циркулев педантично протер пенсне. Руднев, против обыкновения, не ерничал, чувствуя важность момента. Варвара присела на край стула, теребя карандаш — старая привычка, выдающая волнение.

— После встречи с товарищем Сталиным, — начал я, доставая из портфеля документы, — в наши планы вносятся серьезные коррективы. Программу легковых автомобилей временно приостанавливаем.

— Как приостанавливаем? — вскинулся Звонарев. — У нас же уже и двигатель новый, и оснастка готовится.

— Дайте договорить, — я развернул чертежи. — Вместо этого создаем легкий грузовик. Полторы-две тонны грузоподъемности, для городских и пригородных перевозок. Компактный, маневренный, экономичный. Это только первая модель. Затем нужно еще. Потяжелее, для строительства.

Варвара подалась вперед, разглядывая эскизы:

— А двигатель? Те наработки, что мы сделали, они, что пропадут?

— Ваш двигатель, Варвара Никитична, станет основой. Только форсируем его под новые задачи.

— Любопытно, — проворчал Руднев, поправляя очки. — А технологическая оснастка? Придется все перекраивать.

— Именно этим вы с Игнатием Марковичем и займетесь, — кивнул я. — Нужно создать специальный участок для производства рам и кузовов.

Циркулев задумчиво погладил бородку:

— Позвольте заметить… Для рам потребуется особая сталь. И холодная штамповка кузовных деталей…

— Да-да, — перебил его я, — и точность исполнения выше, чем у американцев. Справитесь?

— Обижаете, Леонид Иванович, — фыркнул Руднев. — Мы тут кое-что придумали для повышения жесткости станков. Покажем этим фордовским умникам.

— Только это не все, — я понизил голос. — Есть еще одно задание. Особой важности.

Все подались вперед. В наступившей тишине было слышно, как за окнами громыхает маневровый паровоз.

— Нам поручено создание… — я сделал паузу, — дизельного двигателя для специальных целей.

— Дизельного? — Варвара даже привстала. — Но ведь это же…

— Именно, — кивнул я. — Сложнейшая задача. Немцы пока не смогли сделать надежный дизель такого класса. Но у нас есть преимущество — ваши наработки по системе охлаждения.

— И наши станки с микронной точностью, — добавил Руднев уже без обычной иронии.

— Все документы по этой теме — только от руки, никакой машинописи. Хранить в личных сейфах. Работу маскируем под создание двигателя для трактора.

— Сроки? — деловито уточнил Циркулев.

— На грузовик — неделю на проект, месяц на первый образец. По дизелю — месяц на расчеты и эксперименты.

— Сжато, но реально, — Варвара быстро черкала что-то в блокноте. — Если Мирослав Аркадьевич поможет с системой топливоподачи.

— Обижаешь, — усмехнулся Звонарев. — У меня уже есть пара идей.

— Тогда за работу, — я собрал документы. — Через три дня жду первые эскизы по грузовику. После торжественного открытия завода начнем полным ходом.

Все поднялись, возбужденно переговариваясь. Я видел, как загорелись глаза у каждого, новые сложные задачи только раззадоривали этих увлеченных своим делом людей.