Генеральный попаданец (СИ) - Коруд Ал - Страница 5

— Придется сдаться! Но все к лучшему.

Мой бодрый вид и настроение тут же отзываются дружеской улыбкой. Не этом ли секрет политического долголетия Ильича? В ближнем кругу оставались лишь верные и привязанные к семье люди. Правда, стране это позже аукнулось. Шлюх в борделе и то постоянно меняют. Как сказал бы когнитивный интеллигент — меня переполняют эмоции!

Спускаемся вниз в небольшую столовую. Там уже хлопочет Виктория Петровна. Откуда я знаю, что она любит готовить сама, несмотря на присутствие повара и буфетчицы? Снова пронзительно ощущаю себя не в своей тарелке. И дом не мой, и жена не моя. Какого рожна я тут делаю? Как там у попаданцев в книгах так легко получается? Прибыли на туеву хучу лет в прошлое и тут же начинают осмысленно действовать. Мир спасать или себя любимых устраивать. А мне, что прикажете делать⁈ Угораздило же попасть в тело самого влиятельного человека на Земле. Никогда Ильич, да и я не был скромным. Вот и закономерный итог. Хочешь не хочешь, а меняй ход истории целой планеты.

«Ну спасибо тебе, Петя! Удружил!»

— Ты кушай, Лёня. Я сварила, как доктор посоветовал, кашку на воде.

За столом я немногословен. Витя, так Ильич привык ласково называть жену, смотрит на меня пристально. Дом на ней держится, как и семья. Не раз доказывала эта хмурая женщина эту старую истину и не всегда творила добро лаской. Не торопясь, впихиваю в себя безвкусную размазню и раздумываю. Как удачно приключилась болезнь во время переноса сознания. Есть возможность взять тайм-аут или вовсе свалить отсюда куда подальше. А что? Я никому и ничего не должен! И опыта управления страной у меня нет. В этот момент меня внезапно кто-то толкает в бочину. Чуть ложку не уронил.

«Ты что это задумал, стервец? Я зря, что ли, терпел выходки Никитки⁈ Остаешься за меня!»

Как там совмещается в теле сознание из будущего и память из прошлого, мне пока неясно. Но чтобы унять реципиента, прокачиваю воспоминания из «будущего». Чем вся эта благодать «застойная» закончится. Чужая память отчаянно взбрыкивает, но тут же утихает. Жопа же первостатейная ждет нас впереди. Я тем временем понемногу изучаю окружение. Рядом за столом лишь Александр. Личники расположились ближе к входу в здание. Какая-то охрана наверняка топчется и на участке. Остальные, видимо, готовятся к поездке. Что-то устало шевельнулось в мозгу. Никак важная идея посетила сознание попаданца в 16 февраля 1965 года. Число я увидел ненароком в календаре в своем кабинете. Там же обнаружил замусоленную записную книжку вождя.

«Пожалуй, стоит отделить мою охрану от КГБ. И провести это надо, как можно быстрее!»

Поразмышлять о природе возникновения здравой идеи некогда.

— Леонид Ильич, пора ехать.

— Пора так пора.

Мне помогают натянуть полусапожки и накидывают на плечи пальто с меховым воротником. С непривычки одежда тяжеловата. Подошедший Чазов заглядывает мне в глаза:

— Поедем на медицинской или правительственной машине?

Оборачиваюсь к Рябенко, тот обрезает:

— Положено на «ЗИЛе»!

Киваю согласно:

— Значит, на нем.

На крыльце останавливаюсь и с жадностью вдыхаю воздух шестидесятых. Черный блестящий лимузин подали буквально к подъезду. Вместо привычной Брежневу «Чайки» предоставлен бронированный и пуленепробиваемый «ЗИЛ-111». Видимо, охрана настояла. Припоминаю, что до самого инцидента с покушением у Боровицких ворот в 1969 году Ильич предпочитал мчаться по городу на стремительной «Чайке». Ильич обожал быструю езду. Внезапно понимаю, что и дальше буду передвигаться только на этом чудовище. Придется менять некоторые привычки прошлого хозяина. За ЗИЛом виднеется современно смотревшийся микроавтобус с красным крестом на борту. Послезнанием вспоминаю — это микроавтобуса высшего класса ЗИЛ-118 'Юность. Его создали для 4-го управления Минздравов как раз в 1964 году. Вокруг охрана, но на глаза ребята не лезут. Кого тут бояться? Цепляю Рябенко за рукав и тихо спрашиваю:

— Саша, эти звонили?

Тот, не поворачивая головы, отвечает:

— И вечером, и утром.

Вздыхаю нарочито тяжко:

— Быстро слухи разносятся. Хотя это непорядок. Сечешь? Кто больше всех интересовался?

— Подгорный и… Шелепин.

«Вот как, „Железный Шурик“. Нынче один из основных инициаторов смещения Хрущева председатель КПК возглавляет органы партийно-государственного контроля, жесткой и весьма опасной структуры ЦК. К тому же он заместитель Председателя Совета Министров СССР и через своего друга и соратника В. Е. Семичастного контролирует Комитет государственной безопасности СССР. Вот какая змеиная шобла нынче наверху страны Советской. Откуда у меня это понимание?»

— Едем!

Чазов и мой личный врач Родионов садятся в микроавтобус. Они бы точно настояли на обратном, но видят, что мне заметно лучше. Да и не желают спугнуть «добычу». Когда еще затянешь Первого в больничку?

Внутри лимузина просторно и мягко. Даже по меркам будущего салон выглядит элегантно. ЗИЛ 111 трогается с места и несет меня… то бишь товарища Брежнева в «Кремлевскую» клинику. Рядом Александр, спереди сидящий боком к окну, как и положено по регламенту, охранник. Вроде его Борисом зовут? Пожалуй, не буду сейчас лишнего говорить, пока в себя окончательно не приду. Вернее, как-то согласую работу двух систем памяти. Мне и моей достаточно для понимания процессов, но зато у оставшейся от прошлого реципиента хватит информации для быстрого вхождения «в дело». Я же в молодости был крайне азартным человеком.

Эта черта характера меня несколько раз чуть и не погубила. Проигрывал, бывало и крупно, в карты. Особенно когда в девяностых нащупал золотую жилу торговли электроники и начал сорить свалившимися деньгами. Один раз из подпольного катрана еле живым ушел. Били в печень, но промазали. И все — после этого, как отрезало. Так, что даже правила карточных игр забыл напрочь. Зато потом пришел черед компьютерных игр. Но запал уже был не тот.

Зато сейчас черт над левым плечом так и подсуживает: Не боись, зажжём напоследок!

Разумом понимаю, что руководить страной, это тебе не на форумах трепаться. Тут руководящий опыт и политическое чутье требуется. А я максимум коллективом из дюжины мужиков своего возраста и примерного образования командовал. Правда, в лихие годы. Когда тебя с одной стороны налоговая прессует. И у тех каждый день сверху новые указания, противоречащие вчерашним. Правительство у нас с какой ноги встанет с утра, с такой тебя поиметь и захочет. После официалов к тебе на кривой кобыле подъезжают конкретные пацаны. Что по чем, давай за базар. А на деле у братвы никаких понятий или стабильности. Каждая новая морда хочет свой кусок урвать. Точь-в-точь Политбюро, или что у нас сейчас? Еще Президиум Цэка? Дурацкий новиопско-советский сленг!

Да нет, тут еще ничего, стабильно гниловато. Имеется неуклонное движение вперед. Колеса поезда крутятся. Рельсы еще не проржавели. Это в девяностые годы кучу всего похерили. Грамотные люди попросту опускали руки и уходили в тень, забросив важнейшие для страны отрасли. Или вовсе пропадали с концами. Помню с десяток знакомых, кто в итоге плюнул, закрыл производства, деньги вывел за рубеж и свалил. И не воров-спекулянтов, а вполне патриотично настроенных граждан, коих выдавило из общества перестроечно-ельцинской грязью. Я как истинный белорус ушел в партизаны. И что занятно — так оказалось намного выгодней работать. Только найди подходящую ментовскую крышу. Будущее стало не менее людоедским, чем в суровые тридцатые-сороковые.

Кстати, спасибо Ильичу, что при его правлении эта старинная русская забава была нарушена.