Космический патруль [=Космический кадет] - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 18

Лопес резко постучал по столу.

— Вы не в санатории, джентльмены. Рассчитаться вокруг стола! — Он подождал, когда закончился расчет, и продолжил. — Запомните свои номера и порядок, как вы сидите. Номера один и два займутся сегодня подносом калорий. Завтра эта честь выпадет следующей паре, и так далее.

— А где получать пишу, сэр?

— Откройте глаза! Вон там.

«Вон там» находилась дверца, за которой проплывала лента конвейера. Курсанты с других столов уже собрались около нее. Двое из девятнадцатого взвода, которым было суждено сегодня играть роль официантов, отправились к дверце и скоро вернулись с большим подносом, на котором стояло двадцать порций, упакованных в пластик. К каждой порции были прикреплены ложка, нож и вилка, а также трубки для питья.

Мэтт развернул свою порцию и увидел, что внутри находятся тарелки с твердой пищей, накрытые крышками, которые закрывались сразу после того, как ложка с пищей подносилась ко рту. Жидкая пища содержалась в контейнерах, снабженных клапанами, через которые просовывались трубки для питья. Ему еще ни разу не приходилось видеть столовые приборы, приспособленные для принятия пищи в невесомости, и Мэтт с восхищением смотрел на тарелки и стаканы. Правда, пока «Рэндольф» вращается, искусственная сила тяжести позволит пользоваться обычными земными приборами.

На обед подали горячий ростбиф с картошкой, салат, лимонный шербет и чай. Во время обеда Лопес непрерывно расспрашивал курсантов, однако к Мэтту не обращался. Через двадцать минут металлический поднос перед Мэттом был отполирован до блеска. Сытый, он с удовлетворением откинулся на спинку стула, решив, что Патрульная Служба отлично кормит тех, кто в ней служит, а учебный корабль «Рэндольф» — настоящий дом для курсантов.

Перед тем как отпустить своих подчиненных, Лопес объяснил, что им предстоит сегодня. Мэтта разместили в каюте А-5197. Все жилые помещения находились на палубе «А», примыкающей вплотную к изолированной наружной оболочке корабля. Лопес даже снизошел до того, что рассказал курсантам про систему нумерации различных помещений на «Рэндольфе» и отпустил их. Судя по его поведению, было трудно предположить, что после прибытия сюда год назад он сам блуждал по кораблю целый день. Мэтт, разумеется, сразу заблудился. Выйдя из с головой, он попытался пройти через внутренние отсеки корабля, послушавшись совета космического пехотинца, который встретился ему по пути. Скоро он оказался рядом с продольной осью корабля, где господствовала невесомость. Выбравшись из внутренних отсеков «Рэндольфа», Мэтт направился к наружной обшивке корабля, руководствуясь возрастающей силой тяжести. Наконец он добрался до наружной обшивки, встретил курсанта с черной повязкой на рукаве и взмолился о помощи. Через несколько минут Мэтт оказался в третьем коридоре и отыскал свою комнату.

Текс был уже там. «Привет, Мэтт, — воскликнул он. — Как тебе нравится наша небесная каюта?»

Мэтт положил на палубу свой рюкзак. — Вроде неплохо, но в следующий раз, когда мне понадобится выйти куда-нибудь, я привяжу конец шнурка к койке и буду разматывать клубок по дороге, чтобы не заблудиться на обратном пути. А где иллюминатор?

— Может быть, тебе нужен и балкон?

— Нет, на балкон я не надеялся. Просто думал еще раз посмотреть на Землю. — Он принялся ходить по маленькой каюте, заглядывая в углы и открывая дверцы.

— Где тут освежитель?

— Принимайся разматывать свой шнур. Освежитель в конце коридора.

— Да, здесь примитивная сантехника. Ну что ж, справимся как-нибудь. — Мэтт продолжил осмотр. Каюта представляла собой общую комнату размером пятнадцать футов на пятнадцать футов. По обеим сторонам находились две дверцы, ведущие в еще более крохотные помещения.

— Послушай, Текс, — заметил Мэтт, заглянув во все четыре комнатушки, — наша каюта рассчитана на четырех человек.

— Обратись к старшине класса.

— Интересно, кто будет жить с нами?

— И мне тоже. — Текс показал на лист бумаги с напечатанными правилами. — Здесь сказано, что курсанты могут — по взаимному согласию — поменяться каютами до завтрашнего ужина. У тебя есть предложения, Мэтт?

— Нет, Текс. Я вообще ни с кем не знаком, кроме тебя. Неважно, кто поселится с нами, лишь бы не храпел. И, конечно, мне не хотелось бы жить с Берком.

Стук в дверь прервал их разговор. Текс крикнул: Входите! — и в каюту просунулась светлая голова Оскара Йенсена.

— Заняты чем-нибудь?

— Нет, заходи.

— Видите ли, ребята, у нас возникла проблема. Нас поселили — меня и Пита — в одной из таких же четырехместных кают, и наши соседи просят нас уступить место двум их товарищам. У вас уже есть товарищи по каюте?

Текс взглянул на Мэтта, который кивнул. — Можешь расцеловать меня, Оскар, — Текс повернулся к Йенсену, — считай, что вы поселились у нас.

Еще через час четверка юношей удобно разместилась в своей новой каюте. Пит был в отличном настроении.

— «Рэндольф» — это именно то, о чем я мечтал, — заявил он. — Мне здесь нравится. Всякий раз, когда у меня начинают болеть ноги, я перехожу на палубу «С», и мне начинает казаться, что я у себя дома. Еще бы, ведь на этой палубе мой вес составляет треть земного!

— Да, ты прав, — согласился Текс. — Вот если бы в Академии существовало смешанное обучение…

— Нет, это не для меня, — покачал головой Оскар. — Ненавижу женщин.

— Бедняжка! — грустно усмехнулся Текс. — Возьми, например, моего дядю Боди. Он тоже считал себя женоненавистником, но однажды…

Мэтт так и не узнал, как преодолел свой недостаток дядя Боди. Из динамика, установленного в центральном помещении каюты, донеслось, что его приглашают в каюту В-121. Он прибыл туда, сделав всего пару ошибочных поворотов, как раз в тот момент, когда из каюты выходил другой молодой курсант.

— Для чего нас вызывают? — спросил Мэтт курсанта.

— Заходи, сам узнаешь, — ответил тот. — Еще один вид подготовки.

Мэтт вошел в каюту и увидел офицера, сидящего за столом.

— Курсант Додсон, сэр, — доложил Мэтт. — Прибыл по вызову.

— Садитесь, — улыбнулся офицер. — Я — лейтенант Вонг. Назначен вашим наставником.

— Моим наставником, сэр?

— Наставником, воспитателем, называйте это как угодно. Мне поручено следить за тем, чтобы вы, Додсон, и еще десяток курсантов учились должным образом. Представьте себе, что я стою у вас за спиной с кнутом из бычьей кожи. — Он засмеялся.

Мэтт тоже улыбнулся. Лейтенант Вонг сразу понравился ему.

Вонг взял со стола папку. — Это ваше досье. Давайте разработаем курс обучения. Я уже знаю, что вы умеете печатать на машинке, логарифмической линейкой владеете, справляетесь с дифференциальным калькулятором, знаете стенографию. Это хорошо. Какие языки, кроме английского, вам знакомы? Между прочим, можете не говорить на «бейсике»; я владею английским языком. Сколько времени вы говорите на бейсике?

— Э-э, видите ли, сэр, я не знаю других языков. Бейсик преподавали нам в средней школе, но я не думаю на нем, хотя и говорю. Мне приходится выбирать слова.

— Я включу вас в число тех, кто будет изучать венерианский, марсианский языки и торговый диалект Венеры. Ваш словописец. Вы уже осмотрели оборудование в своей комнате?

— Всего лишь взглянул на него. Там стоял письменный стол и проектор на нем.

— В верхнем правом ящике стола находится кассета с инструкциями. Просмотрите ее, когда вернетесь к себе в каюту. Словописец, вмонтированный в ваш стол, — отличная модель. Он может записывать и транскрибировать не только на основе словарного запаса бейсик, но и специальный запас технических слов и терминов Патрульной Службы. Если вы овладеете этим словарным запасом, то увидите, что он настолько широк, что на нем можно писать даже любовные письма… Мэтт взглянул на лейтенанта Вонга — но нет, лицо офицера было совершенно бесстрастным: Мэтт решил воздержаться от смеха.

— … таким образом, время, которое вы затратите на совершенствование своих знаний языка бейсик, не пропадет даром и пригодится даже для светских бесед. Однако, если вы произнесете слово, которого нет в словарном запасе аппарата, он начнет жалобно «бип-бипать», пока вы не придете ему на помощь. Теперь относительно математики: вижу, у вас трудности с тензорным исчислением.